Тайна 'Тускароры'
Шрифт:
– Пора покончить и с этим средневековым маскарадом, - заметил кто-то.
– Он смешон. Мы все прекрасно знаем, кто здесь собрался. Зачем играть в переодевание? Мы достаточно сильны, чтобы позволить себе собираться в одном из лучших отелей Джакарты, Манилы или Токио, или даже в Лос-Анджелесе, черт побери.
– Согласен обсудить и это, - поклонился Исамбай.
– В таком случае, к делу. Расскажите о себе и будем решать.
– Я работал с шефом около тридцати лет. Был ныряльщиком на добыче жемчуга, потом водолазом, капитаном эксплуатационного донного вездехода. Золото, которое текло в ваши сейфы, проходило сначала через мои руки там,
Фигуры в плащах и капюшонах попятились.
– Вам не обязательно знать, как звали меня раньше, - продолжал Исамбай после короткого молчания.
– Хотя я мог бы гордиться своим именем. Теперь это уже неважно... Теперь меня зовут Исамбаем. Это имя кое-кто из вас тоже слышал. Но вы должны будете забыть его после того, как я стану шефом... Если среди вас нет никого, кто претендовал бы на верховную власть в "братстве", вручите ее мне. Я кончил. Решайте... Но помните о тайной полиции "братства". Она - залог высшей справедливости...
Наступила тишина. Фигуры в плащах и капюшонах молчали.
– Решайте, - повторил Исамбай.
– Или кто-то из присутствующих считает себя претендентом? Пусть говорит... Есть такой?
– Есть, - послышался звонкий голос.
Бесшумно скользнула в сторону одна из плит каменной кладки, и в открывшемся проходе появились две фигуры в длинных плащах и капюшонах-масках: впереди маленькая, за ней высокая и плечистая.
– Есть, - повторила маленькая фигурка, смело направляясь к собравшимся. Это я.
Ни один мускул не дрогнул на темном лице Исамбая. И он не отступил, когда маленькая фигурка приблизилась к нему почти вплотную. Он только чуть скривил толстые губы и негромко сказал:
– А, кажется, догадываюсь... Ваши штуки, Фремль! Поздравляю...
– Нет, не догадались, принц, - сказала Мисико, отбрасывая капюшон.
– Перед вами Мисико Тунг, дочь Катанарана Тунга - великого Тунга и... вашего шефа, господа...
Присутствующие ошеломленно ахнули и отступили. Образовался полукруг. В центре этого полукруга остались Мисико и Исамбай. За спиной принца застыли четырнадцать темных молчаливых фигур, за спиной Мисико был только Фремль, сжимавший под плащом рукоятку автоматического пистолета.
Лицо Исамбая изменилось до неузнаваемости: почернело, покрылось крупными каплями пота. Он беззвучно шевелил толстыми губами и не мог оторвать глаз, в которых застыли ярость и ужас, от перстня на маленькой руке Мисико. Мисико казалась совершенно спокойной. Поймав взгляд Исамбая, она подняла руку над головой. Широкий рукав ее плаща скользнул вниз, обнажив руку до самого плеча. Взгляды всех присутствующих обратились к единственному украшению этой прекрасной руки - перстню с большим черным камнем.
– Да, - сказала Мисико.
– Это тоже перстень султанов Матарама, такой же, как и на вашем пальце, принц. Но мне он принадлежит по рождению. Мой отец был последним из рода султанов Матарама... Вы заработали ваш службой в тайной полиции "братства". Я не хочу сказать, что вы украли его... О, нет... Вы его заработали честно, если в данном случае подходит такое слово. Но теперь вы переоцениваете свои возможности. Вы в роли шефа! Это смешно, принц... В свое время вы не смогли удержаться у власти в вашей маленькой бедной стране... Несмотря на все интриги, все ваши усилия, вас вышвырнули оттуда и вы стали обыкновенным пиратом. А теперь, воспользовавшись моментом, вы протягиваете
– Вы хотите сказать, что он, - Исамбай, задыхаясь от злобы, указал на Фремля, - лучше подойдет, чем я. Как бы не так! Этот недобитый фашист, этот палач, приговоренный к повешению. Даже если вы действительно дочь шефа, а этот немец ваш любовник, даже и тогда, я... я...
– Вы это смеете говорить женщине, - с отвращением прервала Мисико.
– Вы пожалеете, сударь... Господа, - продолжала она, обращаясь к присутствующим, этот человек обманул вас. Катанаран Тунг действительно погиб. Но, умирая, он передал власть не этому человеку, а мне... Вот здесь, на моем микропередатчике, записаны последние слова отца - его завещание, которое вы не можете не принять, - Мисико сняла с шеи медальон, открыла его.
– Голос отца вы все знаете, - продолжала она, - слушайте, что он в действительности сказал...
Мисико подняла медальон над головой. Полукруг молчаливых темных фигур сблизился, оттеснив в сторону Исамбая.
В напряженной тишине отчетливо прозвучали негромкие слова: "Тайфун" разрушается... Это конец... Ми, слышишь меня... Теперь ты должна... Ты поняла, Мисико..."
– Ложь, - исступленно закричал Исамбай.
– Ложь, клянусь - вам... Она самозванка. Перстень украден... А это фальсификация...
Что-то сверкнуло в руке Исамбая.
– Остановитесь!
– повелительно крикнула Мисико.
– Вы осуждены мною, принц Сати Сару...
Исамбай пригнулся, готовясь к прыжку. Фремль хотел выстрелить и не успел. Исамбай вдруг захрипел, челюсть у него отвисла, глаза начали вылезать из орбит, и он, как мешок, осел на каменные плиты.
И в тот же момент откуда-то сверху послышался голос Тоти.
– Предательство, госпожа. Бегите, бегите, не медля!..
Лучи ослепляющего света вдруг ударили из темных проходов в стенах зала. Послышался топот, потом голоса, слова команд, крики... Фигуры в плащах и капюшонах заметались по залу.
– Бегите, госпожа! Ход открыт...
Мисико почувствовала, как сильная рука Фремля схватила ее и увлекает куда-то. Раздалось несколько выстрелов, и вслед за ними шорох над головой, угрожающе нараставший, как лавина. Затем все потонуло в оглушительном грохоте обвала.
– Это Тоти, - сказал Фремль, увлекая Мисико в темный лабиринт потайного хода.
– Он обрушил кровлю... Совета "братства" больше не существует. Все погибло...
– Я спасу вас, - послышался в темноте шепот Тоти.
– Этими ходами мы выйдем на берег моря... К утру будем далеко в океане.