Тайна 'Тускароры'
Шрифт:
– Ни то, ни другое, - отрезала Мисико.
– У вас десять минут на трезвое размышление. Но, предупреждаю, Тоти следит за каждым вашим движением, и мне не хотелось бы... Вы понимаете, конечно...
– Тоти? Здесь?..
– Очевидно. Не может же он следить за вами из Сингапура. Через десять минут жду ответа. Если откажетесь, можете оставаться тут и ничто не будет вам угрожать, если будете вести себя благоразумно. Если согласитесь... Ну, а если согласитесь, ночью мы будем в Токио.
Мисико поднялась из-за стола. Несколько мгновений Фремль
– Слушайте, - сказал он.
– Слушайте, Мисико... Я еще не знаю, что произошло ночью, если действительно что-то произошло. Но мне не надо десяти минут... Мне нечего решать. "Братство" давно распалось бы, если бы его солдаты колебались в такие минуты... Вероятно, это западня, но я не могу сказать ничего иного, чем то, что вы услышите. Я - солдат. Я остаюсь с шефом. С ним я связан, понимаете, только с ним... Никуда не поеду... И вас не отпущу, если только не окажется, что... что дело выглядит иначе, чем я до сих пор предполагал... И скорее убью вас, хотя вы единственное, что у меня еще осталось, но...
Он умолк и покачал головой.
– А ведь, пожалуй, вы нашли единственный правильный ход в этой забавной игре, - задумчиво сказала Мисико.
– Понимаете, единственный, Фремль... Или вы, впервые в жизни, говорили искренне, и тогда я могу рассчитывать на вас? Как бы там ни было, пока мы союзники. Смотрите сюда...
Мисико подняла руку. На ее указательном пальце блеснуло кольцо с черным камнем.
– Вы, конечно, знаете, что это такое, - продолжала она.
– Это перстень последнего султана Матарама, символ высшей власти "братства". Этих перстней было изготовлено три... Хотя, может быть... теперь их осталось только два... Когда-то этот символ объединял жителей Явы в борьбе против европейских захватчиков. Сейчас он приобрел несколько иной смысл... Но время течет и... идеалы меняются... Вы идете со мной, Фремль?..
– Да, конечно, - прошептал он, - значит, вы...
– Тсс, - сказала она, коснувшись пальцами его губ, - не надо об этом...
– Но шеф? Неужели он ошибался? Вначале он сам приказал продать коллекционерам десять монет балийского клада. Каждая стоила безумно дорого...
– Слишком дорого, Фремль. Наверно, это была его первая ошибка... Однако он вовремя спохватился. Понял, что монеты могут навести на след... Ни одна из десяти не была продана. И если бы не оказалось одиннадцатой... Если бы не было одиннадцатой, он, возможно, не совершил бы минувшей ночью второй ошибки... Своей последней ошибки, Фремль...
Они собрались на Большой совет в подземельях пещерного храма у подножия вулкана Лаву. В окрестностях Суракарты уже вторую неделю шли весенние религиозные празднества, и фигуры буддийских монахов, закутанные в широкие плащи с капюшонами, ни у кого не вызывали особого любопытства. Туристы, спустившиеся перед заходом солнца с конической вершины Лаву, видели, как монахи один за другим неторопливо исчезают в развалинах храма.
Отделившись незаметно от группы туристов,
Когда стемнело, к развалинам бесшумно подъехала закрытая легковая машина. Из нее вышел невысокий коренастый человек в коричневом плаще с капюшоном. Оглядевшись, он тоже скрылся в лабиринте полуразрушенных стен.
– Это, конечно, Исамбай, - сказала Мисико.
– Все в сборе... пора...
– Их должно быть пятнадцать?
– спросил Фремль.
– Если все соберутся, да.
– Они собрались все, - подтвердил Тоти, помогая Мисико надеть коричневый плащ.
– Ну вот, теперь и мы, как они, - сказала Мисико, когда Фремль надел такой же плащ и поднял капюшон.
– Веди, Тоти.
– Я проведу вас потайным ходом, - шепнул малаец.
– Этот ход знал только шеф. Вы все услышите и увидите сквозь отверстие в стене... Я буду наверху.
– Помни, Тоти, ты будешь следить за каждым его движением и как только скажу: "Вы осуждены мной, принц"...
– Да, госпожа, исполню все...
– Вы не боитесь, Фремль?
– Только за вас. Убежден, что весь спектакль можно разыграть без вашего участия.
– Вы их плохо знаете... Кроме того, главную партию разыгрываем мы с принцем...
Они долго шли совершенно темными переходами вслед за Тоти. Иногда над головой появлялись звезды, но потом их снова окутывал непроглядный мрак. Фремль не мог понять, как Тоти и Мисико ориентируются в полнейшей темноте. Тоти ни разу не включил фонарь, который держал в руках. Мягкая обувь скрадывала звуки шагов. Вокруг царила тишина. Лишь изредка под ногами слышался какой-то странный шорох, и тогда Тоти начинал тихонько посвистывать.
– Зачем он?
– шепотом спросил Фремль у Мисико.
– Тсс... это кобры. Их тут множество... Он их успокаивает...
Фремль оцепенел от ужаса и почувствовал, что не в состоянии больше сделать ни шагу.
Мисико подтолкнула его вперед.
– Не бойтесь, - сказал Тоти.
– Вас не тронут, даже если наступите. Подошвы ваших сандалий натерты особым соком. Его запах сразу парализует гадов.
– Восхитительное место, не правда ли, - шепнула Мисико.
– Но зато гарантия, что непосвященный не проникнет... Эти старые подземелья доступны только нам...
– Быть может, хотя я не убежден... И все равно - дурацкий средневековый фарс.
– Мы пришли, - сказал Тоти.
– Они собрались тут, за стеной...
Фремль услышал голоса. Вслед за Мисико он поднялся по нескольким ступеням и сквозь узкую щель в кладке увидел "зал собраний" - круглое помещение с высоким куполообразным сводом. Фантастический каменный орнамент покрывал стены. В нем причудливо переплетались растения, змеи, обнаженные женские тела, уродливые маски чудовищ. Несколько факелов, укрепленных в каменной вязи орнамента, освещало зал неровным, колеблющимся светом. В стенах темнели отверстия низких коридоров, расходящихся во все стороны по радиусам.