Тайна Ундины
Шрифт:
– Если я тебе когда-нибудь буду нужен, Мэгги, дай мне знать, – сказал он тогда.
Я вынула портмоне из сумки и нашла в нем листок бумаги, на котором был написан только один номер телефона.
Я вертела бумажку в руке и смотрела на цифры. Звонить? Не звонить? Почему бы и нет? Эван был единственным, кто бы мог сказать, хороша ли картина или нет. О, я знала, что она хороша. Но Эван сможет предположить, как отнесется к ней критика. Кроме того, мне хотелось узнать, как я отреагирую на новую встречу с Эваном. Часто после
Я решительно подошла к телефону и набрала его номер.
Сердце бешено колотилось в груди. Я почти надеялась, что его не будет дома. Сигнал прозвучал несколько раз, я уже хотела положить трубку, как в телефоне вдруг что-то щелкнуло, и в трубке раздался низкий голос, который я так хорошо знала.
– Алло?
Он повторил это слово несколько раз, прежде чем я смогла ответить:
– Это я, Мэгги.
– Мэгги, какое счастье, что ты позвонила! – его голос звучал радостно и возбужденно. – Это просто какая-то телепатия! Вот уже несколько дней я пытаюсь связаться с тобой. У тебя дома мне сказали, что ты куда-то уехала, но никто не знает куда.
Мне показалось, что он обо мне беспокоился. Ну, так ему и надо, после всего, что я пережила из-за него! Всем соседям я строго-настрого наказала никому не говорить, куда я уехала. Я хотела, чтобы меня оставили в покое. Хотя слово «покой» после всего, что случилось в Галл Хаусе, уже никак не соответствовало действительности.
– Где ты, Мэгги? Откуда ты звонишь?
– Я у друзей. Ты помнишь Кэри и Майкла?
– Очень смутно.
– У них великолепный дом на побережье.
– Слава богу, что с тобой все в порядке! Ты хорошо отдохнула?
Рассказывать о своих приключениях сейчас было глупо, особенно по телефону.
– Я немного писала, – сказала я. И это было правдой.
– Отлично! Хотелось бы посмотреть!
– Как раз по этому поводу я и звоню. Я написала картину, которую считаю лучшей из всего, что сделала до сих пор. Мне бы хотелось услышать твое мнение. Не мог бы ты приехать и взглянуть на нее?
– С огромным удовольствием! Мэгги… я должен тебе кое-что сказать. Поэтому и пытался связаться с тобой. Я ушел от Марты и подал на развод.
Он сделал паузу в ожидании моей реакции.
Я тоже молчала и прислушивалась к себе. Его слова мало тронули меня. Еще несколько месяцев назад сердце, наверное, выпрыгнуло бы из груди от радости. Теперь он свободен, ушел от жены! А я не чувствовала ничего. Почему? Он стал мне безразличен? Что будет, когда я вновь увижу его?
– Об этом мы можем поговорить, когда ты приедешь, – довольно нейтрально ответила я.
На другом конце провода повисла пауза. Потом Эван медленно сказал:
– Хорошо. Я бы мог приехать в воскресенье, если ты не против.
– Нет, не против.
Я
В воскресенье я узнаю это точно.
Когда вечером я спустилась к ужину, то была еще приятно возбуждена. Почему-то я чувствовала, что со мной теперь будет все в порядке. Картина закончена, и она получилась отменной. В воскресенье приедет Эван. Я не знала, какой будет наша встреча, но он приедет, потому что хочет меня видеть. Он приезжает из-за меня. Даже если я стала к нему равнодушной, тем не менее его интерес льстил мне.
Ужин прошел в довольно натянутой обстановке. Ундина была слегка взволнованна, зная, что после ужина я покажу всем свою картину. Кэри казалась уже не такой взвинченной, а Майкл был не так напряжен, как еще пару часов назад. Линк был удивительно любезен. Мы вели неспешную беседу. Никто не упомянул о смерти миссис Бенсон или других происшествиях.
Я подождала, когда Кэри позовет нас в гостиную выпить кофе или бренди, и объявила, что у меня для всех есть сюрприз. Какое-то мгновенье я наслаждалась эффектом от сказанного, все с интересом смотрели на меня.
– Сегодня я закончила портрет Ундины! И все равно, хотите ли вы его видеть или нет, я намереваюсь через пару минут продемонстрировать его здесь!
– Великолепно! – отреагировал Майкл и натянуто улыбнулся. Я заметила, что в этот день он улыбнулся впервые.
Линк тоже смотрел с интересом. Я взглянула на Кэри. Ее глаза опять блестели, а щеки горели. Она захлопала в ладоши и воскликнула чуть радостней, чем было уместно:
– Фантастика! Не могу дождаться, когда взгляну на картину! Давай, Мэгги, неси ее сюда!
Я взбежала по лестнице, перепрыгивая через ступеньки.
Когда я с картиной вернулась в гостиную, все уже расселись. Я поискала глазами подходящее место и решила поставить картину рядом с окном.
Майкл держал графин с бренди в руках:
– Подожди, пока я налью всем бренди! Потом мы можем выпить за картину!
– Хорошая идея! – заметил Линк и подарил Ундине ослепительную улыбку. – Сейчас мы узнаем, как Мэгги видит нашу «русалочку»!
– Уверена, портрет удался! – воскликнула девушка.
– Я тоже так думаю, – рассмеялся Линк. – А вам не приходило в голову, что Мэгги может писать в стиле Пикассо и что у вас на портрете будет два носа и три глаза? Возможно, поэтому она нам и не показывала картину!
Все рассмеялись.
Ундина посмотрела на меня с наигранным недоверием:
– Да, об этом я не подумала.
– Ладно, Мэгги, покажи нам свое творение! – сказал Майкл и поднял бокал. Остальные сделали то же самое и стали ждать. Театральным жестом я сдернула покрывало с холста.