Тайна услышанная по радио
Шрифт:
– Да, фаны, - подтвердил Андрей.
– Мы являемся фанами, поклонниками Максима Анатольевича. и пришли, чтобы попросить у него личный автограф.
– Что-о-о?
– вытянулось от неожиданности и без того узкое лицо заместителя Веелама, но тут же сложилось в скептическую улыбочку.
– Извините, молодые люди, но вы немного ошиблись адресом. Господин Малеев вовсе не Филипп Киркоров, и даже не киноактер, а всего лишь чиновник. Мне вообще не понятно, каким образом вы смогли с такими глупостями пробраться в мэрию?
–
– пояснил Андрей.
– И при чем тут Филипп Киркоров? Наверное, вы просто отстали от жизни. Новое поколение выбирает себе в кумиры не актеров, а политиков и чиновников. Сейчас это вошло в повальную моду, честное слово. Вот вы недавно проводили "День дублера", по конкурсу среди студентов на один день мэра выбирали. Мы когда вырастем, тоже будем в таких конкурсах участвовать. А сейчас пока Максима Анатольевича выбрали, за него фанатеем.
Серега даже прикусил язык, потому что боялся сказать что-нибудь лишнее, и помешать Тонкому сочинять на ходу новую, и при том такую достоверную небылицу.
Длинный несколько заволновался, завозился под столом.
– Извините, но почему именно моего непосредственного шефа? Зачем? Это не опасно? Я что-то все же плохо вас понимаю.
– А что тут понимать?
– продолжал Андрей непринужденно - Кто кого ведь выбирает, на глазок. Мы с другом, например, от вашего Малеева тащимся. В общем, все про него узнаем. И про семью, и про увлечения, и про друзей. Скажите, а какой у него размер ботинок? А что он в обед на первое любит?
Мы уже узнали, что он очень любит радио слушать, и его самая любимая радиостанция - "Радио для глухих", программа по музыкальным заявкам. И еще, что у него друг есть - Михаил Михайлович Панченко. Правильно?
– Панченко? После вчерашнего? Да вы что, мальчики, телевизор, что ли, не смотрите? И не вздумайте только когда-нибудь назвать при Максиме Анатольевиче эту фамилию. Может быть, он когда-то и был его другом детства, но после вчерашнего - умер.
– Как умер?
– Не волнуйтесь, в образном смысле. Но тем не менее окончательно и бесповоротно. Извините, молодые люди, но мне пора работать. Хотите я тоже дам вам свой автограф? Но вы, будьте добры, покиньте помещение.
Длинный выбрался из-под стола, сел за стол, и поставил в блокнотике Андрея размашистый росчерк, который еле уместился на странице, давая знать, что разговор на этом следует считать закрытым.
– Крыса!
– прошептал Андрей, выходя в коридор.
– Не смейте никто оскорблять мою Твиксу!
– в который раз возмутился Серега.
– А то сейчас как врежу! По крайней мере, ты хоть теперь убедился, что мы все рано никогда не найдем в этой истории концов. Дело закрывается.
– Посмотрим, - сказал Андрей сквозь зубы.
Как только Андрей Гвоздюк переступил порог своей квартиры, к нему тут же на цыпочках подбежала мама.
– Тс-с-с!
– приложила она палец к губам.
– К папе не заходи. У него сегодня клиент на дому, только что пришел. И такой интересный! Обычно приходят какие-то сомнительные дамочки, а тут - представительный мужчина. Кажется, у него тоже какие-то семейные проблемы.
Андрей послушно пошел в свою комнату, но не удержался, по пути заглянул в щелку приоткрытой двери в отцовский кабинет.
И прямо-таки обалдел. Напротив отца, лицом к двери, виднелась огромная, словно сделанная из куска скалы, спина Мих-Миха.
Отец сидел перед ним с пунцовыми пятнами на скулах, и нервно выстукивал по столу пальцами танец в стиле "стэп".
Но голос его был привычно мягким, профессионально вкрадчивым.
– Прежде всего, вам следует успокоиться, расслабиться, - объяснял Юрий Петрович своему необычному клиенту.
– Признаться, пока я не до конца понял цель вашего визита. Но я уверен, что у нас это ещё впереди.
– Послушайте, вы, наверное, просто не знали, что у меня телефон с определителем номеров. И Тамара Федоровна на всякий случай фиксирует номер каждого, кто звонит в офис, у неё несколько особенная память, и она предпочитает все записывать. Теперь вам все понятно?
– Хорошо, хорошо, хорошо, - заулыбался Юрий Петрович, как будто клиент сказал ему что-то на редкость приятное.
– Извините, а кто это - Тамара Федоровна? Ваша жена?
– Да нет - троюродная тетка жены. Ей семьдесят три года. Но это не важно - работает она так, что не придерешься, и записала ваш номер тоже.
– Насколько я понял, проблема в том, что Тамара Федоровна прослушала с кем-то ваш интимный разговор, и затем передала его содержание супруге. Извините, я нарочно несколько огрубляю, чтобы быстрее вникнуть в суть дела...
– Нет! И вы прекрасно знаете, что я говорю совсем не об этом, мистер...Игрек.
– Извините, но я уже два раза представлялся - меня зовут Юрий Петрович.
– И все же позвольте мне называть вас мистер Игрек - и может быть, тогда вы перестанете морочить мне голову, и расскажете все, что вам известно про моих врагов?
– взревел Мих-Мих.
– Дело в том, что после вашего звонка последовали многие неприятные для меня события. И я пришел к выводу, что вы осведомлены о некоторых подводных течениях гораздо лучше, чем я предполагал.
– Ну хорошо - можете называть меня мистером Игреком, - покорно вздохнул Юрий Петрович.
– И я очень признателен, что вы имеете такое высокое мнение насчет моей компетенции, но все же сначала успокойтесь, и скажите мне откровенно вот о чем. Сколько часов вы уделяете полноценному отдыху, и, в частности, сну? Затем - дома ли вы обедаете? Когда вы последний раз были в городском парке?
Услышав такие вопросы, Мих-Мих не только не успокоился, а вскочил во весь рост, так что задел головой низковато висящий абажур.