Тайна Волчьего Леса
Шрифт:
А вот её враждебность уж точно необычна. Я ожидал, что она проявит больше почтения к облечённому властью человеку. И мне удастся назначить свидание, а в идеале увезти девушку сразу же. Но я точно чего-то не знаю, раз уже второй человек в этом городе мне беспричинно не рад.
– Вам лучше уйти, мистер Гудсвел… – она приоткрыла дверь, но тут же её захлопнула. Зелёные глаза распахнулись от испуга. – О, нет-нет, – зашептала она, приложив ладони к пылающим щекам.
– В чём дело?
– Кирсан, он идёт сюда, и если увидит вас… О, нет… Что же делать?
– Боитесь потерять покровителя? – нахмурился,
– Идиот, – припечатала девушка, откровенно скривившись. – Не время объяснять.
Она вдруг начала подталкивать меня в грудь в направлении шкафа.
– Быстрее, прячьтесь, – зашептала она, распахивая створки.
– Ты в своём уме? – прошипел, тоже переходя на громкий шёпот.
– Я о тебе забочусь, идиот, – и девушка с поразительной силой толкнула меня в шкаф.
Да так стремительно, что я ударился затылком об полку. Мариан попыталась закрыть створки, но я удержал её за запястье.
– О нет, Шиповник, мы не договорились об условиях.
– Каких ещё условиях? – возмутилась она, а в дверь настойчиво постучались.
– Я залезаю в шкаф – ты избегаешь проблем с ухажёром. В обмен…
– Я избегаю? Это ты избегаешь проблем с мэром!
– В обмен, ты идёшь со мной на свидание, Шиповник.
– Ты в своём уме? – прошипела она рассерженной кошкой, повторяя мой прошлый вопрос.
– Тогда я выхожу, – попытался воплотить угрозу в жизнь.
– Ладно-ладно, – девушка удержала меня, положив ладошки на грудь. – Я не одета! – крикнула в сторону двери.
– Вот и договорились, Мариан. А это – аванс.
– Что? – девушка придушено охнула, когда я притянул её к груди.
Её губы оказались ещё сочнее на вкус, чем я представлял в мечтах. Нежные и непокорные, как их хозяйка. Мариан попыталась меня укусить, но я вовремя отпрянул.
– Нахал, – прошептала она, нервно проведя кончиками пальцев по губам.
И захлопнула перед моим носом створку шкафа. Да уж, похоже, спектакли в подсобках ещё увлекательнее, чем на сцене…
Глава 4
/Мариан/
Поцелуй всё ещё горел на губах, когда я распахнула дверь перед Кирсаном. Недолгого общения с ним хватало, чтобы понять, что мужчина недоволен ожиданием.
– Простите, были проблемы с застёжками, – махнула себе за спину, невольно бросив взгляд на шкаф, в котором спрятала нового шерифа.
И о чём я только думала? Затолкала незнакомца в шкаф, согласилась с ним на свидание, ещё и позволила себя поцеловать. Уму непостижимо! С другой стороны, я готова спрятать по гримёрной хоть всех мужчин в театре, лишь бы не выводить из шаткого душевного равновесия мэра. Стоит вспомнить последний раз…
Почти две недели назад наш пианист, Рикард, вызвался проводить меня до дома, когда на одной из репетиций я потянула лодыжку. Ничего особенного, просто дружеская помощь. Но, как выяснилось, мэр тщательно следит за мной. Он явился следующим же днём, устроил скандал и впервые был груб, пытался насильно поцеловать. Повезло, что всё происходило в театре, и Джо начала биться в дверь гримёрной. Но Рикард после того дня исчез, якобы срочно уехал из города. Только я в этом не уверена…
– Стоило позвать меня, Мариан, моя милая. Я бы помог, – Кирсан растянул на губах приветливую улыбку и решительно прошёл в гримёрную. – Ты пела чудесно. Впрочем, как всегда.
– Спасибо, – отозвалась я, закрывая за ним дверь, и вновь провела кончиками пальцев по губам, когда мэр отвернулся.
Казалось, этот поцелуй въелся в кожу, пылает клеймом собственности.
– И спасибо за цветы. Они красивые, – замолчала, не зная, что ещё сказать.
После случая с Рикардом я опасалась мэра. Излишне сильно, раз на эмоциях затолкала нового шерифа в шкаф. О Великая Праматерь, удивительно, что он пошёл на это!
– Дежурные и сухие фразы, Мариан. Мы застыли на мёртвой точке, – Кирсан обернулся ко мне. Улыбка на его губах превратилась в недовольный оскал. – Я начинаю… – он коротко выдохнул, – выходить из себя.
Будто я не заметила…
– Вы – женатый мужчина, Кирсан, – напомнила я осторожно.
Мэр снова медленно выдохнул через стиснутые зубы, смиряя раздражение, и улыбнулся.
– Это – брак по расчёту, Мариан. Мы с супругой далеко не близки. Или ты намекаешь на развод?
– Нет, что вы, нет! – я развернулась к мужчине, не спеша отходить от двери. – Поймите, мне льстит ваше внимание, но и… пугает. Прошу вас, хватит. Я написала всё в письме.
– Как ты не принимаешь мои… чувства, – мужчина чуть скривился, ведь речь шла явно лишь о похоти. – Так и я не принимаю твой отказ.
Кирсан улыбнулся, видимо по привычке, чтобы смягчить эффект слов. Однако, внутренне я задрожала.
– Я хотел бы отужинать с тобой. Сегодня, к сожалению, не получится. Я показываю новому шерифу город, а завтра занят на строительстве. Послезавтра, в моём поместье.
– Это неприемлемо…
– Послезавтра, Мариан, – произнёс жёстко.
Я вжалась спиной в стену, когда он стремительно приблизилась. Сжала ладони в кулаки, боясь не сдержаться, начать защищаться. И тогда… Боюсь представить. Власть этого города сосредоточена в руках мэра. Стоит ему дать хоть малейший рычажок законного давления – и он захлопнет капкан. Пока что я трепыхаюсь, но пора признать, что терпеливое ожидание мэра закончилось две недели назад, когда он показал себя во всей красе. Кто знает, что он предпримет дальше. Меня загоняют в угол, причём во всех смыслах этого слова.
– Я поняла, – упёрла ладони в грудь мужчины, не позволяя прижать меня к стене, и отвернулась.
– Тебя заберут послезавтра вечером, – сухие губы мужчины мимолётно коснулись моей щеки, вызывая дрожь омерзения.
Я так и стояла у стены, пока он не вышел вон, плотно закрыв за собой дверь. Прикрыла глаза, глубоким дыханием смиряя клокочущую в груди ярость.
– Эй, Шиповник, – раздался рокочущий голос шерифа.
Коротко вскрикнув, я распахнула глаза. Признаться, разговор с мэром заставил забыть о присутствии постороннего. И вот теперь новая проблема возвышалась надо мной, сверля взглядом синих глаз, настолько пронзительным, что я невольно терялась. Когда только увидела его в фойе театра, отметила, насколько он хорош собой, но вблизи его образ, даже запах просто сводили с ума. Что это? Почему я так не него реагирую? В конце концов, он просто самоуверенный нахал. И что немаловажно – человек мэра.