Тайна зеркала
Шрифт:
– В чём дело? – не понял землянин.
– Откуда у тебя это на руках? – Босс почти рычал.
– Что это? – непонимающе переспросила Тина и покрутила рукой перед носом, пытаясь понять, чего же такого страшного они оба там рассмотрели.
– Свежие следы борьбы, – мрачно процедил хариф, – впрочем, можешь не отвечать, мне всё ясно. Пойдёшь в хутамник, Тар.
– Подождите! – внезапно ринулась на защиту ловеласа моряна. – Это не он! Тарос ей ничего такого не сделал!
– А какое он ей сделал? – мгновенно подловил её на слове босс.
– Просто обнял, –
– От «просто обнял» таких следов не остаётся, – хмуро обронил хариф, подошёл к окну и крикнул: – Васта ко мне!
– Что с ним собираются сделать? – Как ни противен был Костику этот бабник, но несправедливо оговаривать парня он не собирался.
Если посмотреть со стороны, тот и так уже достаточно получил за свой поступок. Ну а если вспомнить слова моряны про строгость харифа, да ещё не забыть, как сурово наказывают за приставание к девушкам в некоторых странах… то, может, его в том… как там, хутамнике, просто повесят?
– А ты собираешься за него попросить? – заинтересовался хариф.
Вот жулик, из всего готов выгоду извлечь, едко фыркнул про себя Костик. Придётся следить за каждым словом, иначе желания, на которые он возлагает большие надежды, растают как прошлогодний снег.
– Поскольку я пока не разбираюсь в ваших законах, – кротко опустив ресницы, печально сообщила боссу Тина, – то просить, разумеется, ни о чём не могу, иначе вполне может случиться, что вы и меня запишете в злоумышленники. Но узнать, какое наказание ждёт этого человека за недоказанный проступок, мне было бы любопытно.
«Ну, съел, босс? Вот это я завернул! – договорив, возгордился своим выступлением Костик. – Попробуй теперь, отними желание».
– А разве синяки на твоих руках не доказательство?
Почудилось ему или нет в голосе харифа высокомерное презрение?!
– Эти синяки я сама заработала, пока училась лазить по верёвочным мостикам, – обозлившись на хитрого аборигена за дурные мысли, хмуро солгал Костик, – у нас таких нет.
– Тогда почему ты отказалась с ним идти? – насмешливо прищурился Хариф. – Если он тебя не обижал?
– Это я его вчера обидела… – Поняв, что выкрутиться не удаётся, Тина несчастно опустила глаза и предприняла последнюю попытку: – Вот теперь и боюсь, а вдруг мстить начнёт? Ведь я ваших порядков не знаю!
– Да чего ты заладила, не знаю, не знаю! Ничего я не собирался тебе делать! – внезапно взорвался Тарос и уставился на босса. – Так мне идти в хутамник?
– Иди, – задумчиво разглядывая помощника, кивнул хариф. – Скажешь, чтобы тебе дали два самых грязных стойла, я вечером приду, сам проверю, как будет вычищено. Васт!
В комнату вошёл гибкий светловолосый парень и, подозрительно оглянувшись на метнувшегося мимо Тароса, замер перед боссом.
– Вот эту девицу зовут Тина. Она говорит, будто училась на лучника. Проверь. И ещё! Если кто-то из твоих парней коснётся её хоть пальцем – все отправитесь в хутамник!
– Иди за мной, – мелодичным голосом позвал
Костик двинулся следом, не понимая, чем его так насторожил облик нового провожатого? И только дойдя до лестницы и оказавшись на несколько ступеней выше спускавшегося первым Васта, сообразил, чем именно.
Уши.
Торчавшие из белокурых волос аккуратные розовые крендельки сверху были заострёнными, как у кота.
Глава 14
Конс
Завтракали путники, едва рассвело, но, несмотря на такую рань, очень торопились. Перекусили почти на ходу, похватали дорожные мешки и поспешили к выходу. Возле ворот, венчающих ведущую к спальным домикам тропку, их уже ожидал гружёный хутам. Сегодня пассажиров прибавилось, заняты оказались все коврики. Однако Конс, напрочь проигнорировав действия спутников, занявших полагающиеся им по статусу места ближе к голове бегемотогусеницы, садиться рядом с ними не стал. Устроился почти в конце кабинки и властно показал Майке на место рядом.
За длинную ночь он успел хорошо выспаться и спокойно обдумать своё положение. Относительно спокойно – сильно сбивало с мыслей сопение спящей почти рядом таджерки, с головой замотанной в своё одеяние, заменяющее ей плащ, одеяло и простыню в одном флаконе.
Нет, Костик даже близко не думал, будто влюблён в эту сумасбродную дикарку, тьфу-тьфу, через левое плечо, он же не мазохист!
Но и относиться равнодушно к её присутствию не мог. Хотя честно пытался. Потом обозлился на себя самого, да что за бред! У него столько проблем, вполне вероятно, что скоро самого в рабство загребут, хотя и не такое явное, как у неё, но не менее бесправное, а он только о том и думает, как бы просунуть руку под этот балахон.
Прямо как помешанный. Нет, нужно переставать тупить, не это сейчас для него самое важное. И таких моментов, как с ней, он надеялся пережить в жизни ещё не один и не два… чем больше, тем лучше.
Сидя в кибитке, Костик пробовал думать о будущем, смотрел в окна и изучал пассажиров, прислушивался к разговорам и пытался по обрывкам рассказов и фраз составить впечатление об этой стране, порядках и законах. Пока выходило не очень, многое здесь было по-другому, не так, как дома, хотя некоторые вещи оставались узнаваемыми и тут.
Например, торговля, правители, армия, конфликты с соседними странами, чего-то требующими от империи, в которой он оказался. И назревающая в связи с этими требованиями война.
– А мирно решить… никак нельзя? – спросил он спутников, выйдя после обеда из харчевни и искоса наблюдая, как Майка что-то перекладывает в своей корзинке.
Вопреки его ожиданиям, плетёнку, горшок и ещё какую-то прижившуюся у них посуду рабыня не отдала товаркам вместе с остатками еды, а чисто вымыла и теперь таскала с собой, как какую-то ценность. Хотя сейчас её предусмотрительность пригодилась, Авронос приказал девчонке забрать со стола остатки мяса, лепёшек и овощей, сообщив, что ужинать они будут очень поздно и еда пригодится, чтобы перекусить.