Тайна желтых нарциссов (другой перевод)
Шрифт:
Мистеру Лайну, откровенно говоря, это было безразлично. Он держал у себя Сэма, как коллекционер редкую птицу или породистую собаку. Стэй был той роскошью, о которой можно только мечтать. Известный взломщик сейфов, никогда и ничем иным не занимавшийся, он обожал своего покровителя и, не колеблясь, отдал бы жизнь за этого человека. Дважды Сэм отбывал наказание, и все это время, и после освобождения, тот опекал его. По возвращении Стей получал от него денежную помощь, которой как раз хватало на приобретение нового набора фомок и отмычек.
Но никогда еще так не обхаживал его Лайн, как сейчас. Прежде всего ему предложили горячую ванну, затем подали горячий завтрак. Освобожденный получил новый костюм, а в кармане его жилета на сей раз шуршали не две, а целых четыре пятифунтовых бумажки. После завтрака хозяин обратился к нему с традиционными словами.
– Ах, сэр, это мне не подходит!
– откровенно признался Сэм, качая головой.
– Чего я только не делал, чтобы жить по-честному, но вечно что-то мешало. В предпоследний раз, выйдя из тюрьмы, я даже стал шофером и три месяца подряд водил такси. Но потом один из проклятых сыщиков дознался, что у меня нет водительского удостоверения, и моей честной жизни пришел конец. Бессмысленно начинать работать в вашей фирме, это все равно ненадолго. Я привык к вольному воздуху и должен быть сам себе хозяином. Я принадлежу к разряду...
– Искателей приключений?..
– закончил Лайн и тихо усмехнулся.
– Да, да, вы правы, Сэм. Но на сей раз у меня одно довольно авантюрное предложение, которое будет вам как раз по сердцу.
И он рассказал историю девушки, спасенной им от голодной смерти и обманувшей его самым низким образом. Торнтон был гениальным лжецом. Он так повествовал о коварстве Одетты Райдер, что Сэм возбужденно сжал брови. Для такой твари не было достойного тяжкого наказания, и она не заслуживала ни малейшего сочувствия.
– Скажите мне только, - дрожащим голосом прошептал Стей, - как можно разделаться с этой канальей? Я готов спуститься в ад, чтобы отомстить за вас!
– Понимаю тебя, мой милый мальчик, - ответил Лайн и налил в бокал прекрасное янтарное вино - любимый напиток Сэма.
Они еще долго просидели вместе, обсуждая план страшной мести.
Глава 4
Вечером того же дня Джек Тарлинг лежал, растянувшись, на своей жесткой кровати. С сигарой в зубах он читал книгу о китайской философии и был доволен собой и всем миром. Он пережил хлопотный день, так как ему было поручено раскрыть крупную растрату в одном банке. Это могло бы поглотить его целиком, если бы не одно маленькое параллельное занятие. Это не сулило ему доходов, но возбуждало любопытство.
Беззвучно вошел Линг-Чу и поставил поднос у кровати своего господина. Тарлинг увидел, что слуга одет в платье синего цвета.
– Ты сегодня не собираешься выходить на улицу, Линг-Чу?
– Нет, Ли-Иен.
Они разговаривали между собой на мягком, мелодичном шантунгском наречии.
– Был ты у господина с хитрым лицом?
Вместо ответа китаец вынул из кармана конверт и подал его Тарлингу. Тот прочел адрес.
– Вот где живет молодая дама? Мисс Одетта Райдер. дом Керримора, Эджвар Роод, 27.
– В этом доме много людей, - сказал Линг-Чу.
– Они входили и выходили, и я ни разу не видел одного и того же жильца дважды.
– Что сказал человек с хитрым лицом, получив мое письмо?
– Он молчал, господин. Он три раза перечитывал его и сделал вот такое лицо, - Линг-Чу изобразил улыбку Мильбурга.
– И потом написал вот это.
Тарлинг потянулся к чашке чая, принесенной китайцем.
– Узнал ли ты еще что-нибудь о человеке с мягким белым лицом, Линг? Ты его разыскал?
– Да, господин, я видел его, - серьезно ответил слуга, - это человек без неба.
Китайцы употребляют слово "небо" вместо слова "Бог", и наблюдательный Линг-Чу так выразил свое отношение к Лайну.
Тарлинг кивнул. Он выпил чай и поднялся с постели.
– Этот город и эта страна слишком мрачны и печальны, не думаю, что долго пробуду здесь.
– Разве господин снова хочет вернуться в Шанхай?
– спросил китаец без малейшего удивления.
– Да, наверное. Во всяком случае здешние места слишком скучны. Эта пара жалких случаев, мелких краж и брачных афер...
– Нет, я не в силах больше слушать об этом.
– Это только мелочь, - с философским спокойствием заметил Линг-Чу, - но учитель сказал, - он имел в виду великого философа Конфуция, - что все великое начинается с малого, и может быть, тебя еще позовут изловить убийцу.
Тарлинг рассмеялся.
– Ты большой оптимист, Линг. Не думаю, чтобы меня позвали для этого. Здесь не привлекают частных сыщиков в подобных случаях.
Линг-Чу покачал головой.
– Но мой господин должен ловить убийц, или же он больше не будет Ли-Иеном - охотником за людьми.
– Ты кровожаден, - внезапно сказал Тарлинг на английском языке, который Линг знал очень плохо, хотя и учился в лучших миссионерских школах.
– Ну, ладно, мне пора, - он снова перешел на китайский, - пойду к маленькой женщине, которую так хочется получить "белому лицу".
– Можно сопровождать тебя, господин?
Тарлинг недолго колебался.
– Да, только держись позади.
Дома Керримора составляли большой блок между двумя фешенебельными зданиями на Эджвар Роод. Нижний этаж был сдан под магазин, и благодаря этому квартирная плата для жильцов немного удешевлялась. Тем не менее, Тарлинг предположил, что она сравнительно высока, в особенности для служащей магазина, проживающей отдельно от семьи. Но у швейцара он получил новое разъяснение. Девушка занимала маленькую квартирку в полуэтаже с низкими потолками, поэтому жилье обходилось ей недорого.
Вскоре сыщик стоял перед гладко отполированной дверью красного дерева и размышлял, под каким предлогом можно войти к даме так поздно вечером. По ее взгляду он понял, что раздумывал не зря.
– Да, я мисс Райдер, - сказала она.
– Я могу поговорить с вами несколько минут?
– Мне очень жаль, но я одна в квартире и не могу пригласить вас к себе.
Это было плохим началом.
– Может быть, вы согласитесь немного прогуляться со мной?
– спросил он озабоченно. Несмотря на всю нелепость предложения, девушка улыбнулась.