Тайна Животворящего Креста
Шрифт:
– Я так понял, что это очередной псевдоним, – отсмеявшись, пояснил я. – Так же звали знаменитого русского террориста Нечаева.
– На самом деле это мое настоящее имя, – ответил Сергей Геннадьевич.
– И паспорт можете показать? – не удержался я от ехидного вопроса.
– А зачем? – ответил вопросом на вопрос Сергей Геннадьевич.
– Как-то очень по-еврейски: отвечать вопросом на вопрос, – продолжал я гнуть свою агрессивно-допросную линию. – Вы, часом, не агент «Моссада»?
– Нет, можете быть спокойны, – сухо улыбнулся Сергей Геннадьевич. Улыбка почти исчезла
– И как же называется эта организация?
– Это не имеет значения, – отрезал Сергей Геннадьевич.
– Возможно, что и не имеет. Но зачем вашей организации нужен нательный деревянный крест, принадлежащий господину Липатову?
– Это не мой секрет.
– Отлично получается! – с издевкой воскликнул я. – Вы вызвали меня сюда в расчете на откровенность, но сами не желаете быть откровенным.
– Собственно, я рассчитывал на то, что вы убедитесь в неискренности господина Липатова-младшего и захотите узнать у меня причины этой неискренности.
– Лично я не вижу ничего такого, что бы могло свидетельствовать о неискренности господина Липатова, – заметил я. Мои слова произвели впечатление на Сергея Геннадьевича. Он внимательно посмотрел на меня и сказал, словно раздумывая:
– Так! Похоже, что я чего-то недопонимаю. Видимо, вам известно о господине Липатове то, чего я не знаю. И что же?
– Опять игра в одни ворота! – укоризненно заметил я. – Вы не хотите мне говорить, зачем вам понадобился простой деревянный крестик, мотивируя это тем, что это «не ваша тайна». Извините, но то, что касается господина Липатова, тоже не моя, а его тайна!
– Вы спросили его, что он делал в Москве в день смерти своего дяди? – вместо ответа спросил Сергей Геннадьевич.
– Зачем? Дядя умер естественной смертью, криминала здесь нет. Кроме того, я не уверен, что он был в Москве в этот день.
– Извините, но… – начал было Сергей Геннадьевич, но вдруг осекся и после короткой паузы процедил сквозь зубы: – Похоже, что я и правда чего-то недопонимаю…
– А вы ответьте на мой вопрос, и тогда я расскажу вам, что именно вы недопонимаете, – предложил я. – Итак, еще одна попытка: зачем вам нужен крестик Липатова?
– И еще раз скажу вам, что это не моя тайна, – нервно заявил Сергей Геннадьевич. – И мы совсем не собирались силой завладеть крестом Липатова!
– И потому вы из дома напротив ведете наблюдение за квартирой, – с усмешкой заметил я.
– Это случайность! – запротестовал Сергей Геннадьевич. – Я приехал в Москву, и мне понадобилось снять квартиру в центре. Совершенно случайно это оказался дом напротив дома Липатова. Но не скрою: в Москву я приехал для переговоров с академиком Липатовым о покупке принадлежащего ему деревянного креста.
– И он согласился вам его продать?
– Нет, но переговоры успешно продвигались. И думаю, что он продал бы нам крест, если бы не его внезапная смерть. Но мы и не собирались угрожать академику Липатову, поверьте мне!
– Да, вы всего лишь следили за ним из дома напротив и нашпиговали квартиру видеокамерами, – саркастически заметил я.
– Простите,
– Видеокамерами, при помощи которых следили за Липатовым и его гостями. Сегодня эти видеокамеры были сняты специалистом. Одного не пойму: зачем вам понадобилась видеокамера в туалете?
– Если это правда, то все изменилось, – проговорил, сокрушенно качая головой, Сергей Геннадьевич.
– Что изменилось? – не понял я.
– Кто-то еще, кроме нас, очень серьезно интересуется наследием академика Липатова, – пояснил Сергей Геннадьевич. – И это очень неприятная новость. Извините, но я должен вас покинуть. На всякий случай, если я понадоблюсь, вот вам мой номер телефона. Звоните в любое время дня и ночи.
Он достал свой мобильник и нажал на кнопку. У меня в кармане зазвонил телефон.
– Номер определился? Отлично! До встречи.
– А стейк? – напомнил я. – Его сейчас принесут.
– Съешьте его за меня, вот деньги. Приятного аппетита!
Сергей Геннадьевич бросил на стол две тысячерублевые купюры и заспешил к выходу.
В тот же вечер я поведал Таврову о результатах встречи.
– Хорошо, что он пошел на прямой контакт, – отметил Тавров. – И очень хорошо, что ты не сказал ему, что мы проверяли список пассажиров, в котором фигурирует фамилия Липатова. Пусть помучается. А вот то, что он не признал установку прослушки в квартире Липатова, настораживает. Зачем скрывать? Все равно за это никто не собираетеся привлекать его к суду. Так что если твой Сергей Геннадьевич не врет, то у нас нарисовался еще один охотник за наследием академика Липатова. И нам придется узнать, кто он такой. Ладно, это все преспективы… Тут звонил Анкудинов, хочет встретиться. Вроде он уже нашел какую-то информацию о «ТТ» с глушителем «брамит», и ему не терпится поделиться. Подъезжай в то же место часика через два.
Чрез два часа я уже сидел в знакомом кафе в компании Таврова и Анкудинова.
– Честно говоря, я не ожидал, что ваш «ТТ» с глушителем даст ниточку к старому делу, – радостно сообщил Анкудинов. – Спасибо, Валерий Иванович, что обратились ко мне.
– Это тебе спасибо, что взялся помочь, – ответил Тавров и с нетерпением добавил: – Давай закончим расшаркиваться и перейдем к делу. Что удалось обнаружить?
– По номеру пистолета я выяснил его историю. Выпускалась незадолго до Великой Отечественной войны небольшая серия пистолетов «ТТ» по заказу НКВД. Отличалась она использованием более совершенных материалов и производилась на новом оборудовании, что гарантировало высокую точность изготовления. Пистолеты предназначались для специальных подразделений НКВД. Я уже рассказывал вам об особенностях этих пистолетов, так что не буду повторяться. По номеру пистолета мне удалось выснить, что он был изготовлен в конце сорок первого года и в начале сорок второго года передан на вооружение разведывательно-диверсионной группы под командованием старшего лейтенанта НКВД Гущина. Для сведения: звание старшего лейтенанта госбезопасности в то время соответствовало армейскому майору.