Тайная история Марии Магдалины
Шрифт:
Глава 32
Новость об Иисусе и той ночи исцелений распространилась по всей округе быстрее, чем ее мог бы разнести гонец. Вскоре в Капернаум начали стекаться огромные толпы народа, и город оказался переполнен. Петр и его семья попытались залатать дыру в крыше и закрыть окна ставнями, чтобы обеспечить себе хоть какое-то уединение, но не тут-то было. В собственном доме, превратившемся в центр проповеднической деятельности Иисуса, они оказались в настоящей осаде и едва могли нормально поесть.
Первые несколько дней Мария оставалась дома с Иоанной, присматривая за ней и выслушивая ее рассказы. Теперь,
Иисус взял за обыкновение покидать дом до рассвета, в надежде оттянуть за собой толпу и снять «осаду» с жилища Петра. Однажды утром, после того как он вместе с Петром и Андреем ушел, Мария и Иоанна выбрались на заполненные людьми улицы Капернаума. Они направились по широкой прогулочной дороге, расспрашивая о пророке — учителе и целителе — и каждый человек указывал им другое направление. Раздосадованные, они прошли весь город до самой разделительной черты между владениями двух Иродов. Там находилась ненавистная таможня.
— Ну, там их точно нет! — рассмеялась Иоанна.
Но неожиданно Мария увидела их именно там, возле здания таможни. Она указала на них Иоанне, и они поспешили за ними, успели увидать, как спина Петра удаляется в примыкающий к таможне портик, как раз туда, где презренные сыновья Алфея облегчали кошельки своих соотечественников, разумеется осуществляя этот беззастенчивый грабеж в полном соответствии с законами Рима. Там были расставлены маленькие столики, за которыми помощники мытарей отвечали на вопросы жителей, определяли размер платежа и подсчитывали монеты, в то время как их начальники восседали на покрытых коврами креслах, надзирая за процессом. Сейчас внимание толпы почему-то было приковано именно к ним. Петр и Андрей стояли снаружи, у входа.
— Петр! — Мария дернула его за рукав.
Петр обернулся, но, к удивлению Марии, вместо того чтобы приветствовать ее, жестом велел ей молчать.
Она увидела, что внутри здания Иисус ведет беседу с человеком, сидевшим на богато украшенном кресле: судя по выражению лиц обоих, они спорили. Мытарь жестикулировал и указывал на свои книги. Мария заметила, что, хотя его жесты были энергичными, лицо оставалось невозмутимым и неподвижным, как деревянная маска.
Потом она услышала слова Иисуса.
— Не так уж ты и любишь свое дело, не правда ли? Я имею в виду деньги, — Иисус наклонился и взял серебряную монету из столбика, составленного рядом с учетными книгами. — Она так… мала — Он поднес ее к глазам и осмотрел, сморщившись, как будто от нее исходил плохой запах.
— Ее ценность не имеет никакого отношения к ее размеру, — ответил мытарь, забирая монету у Иисуса.
Даже голос его казался деревянным, как будто исходил из выдолбленной трубки.
— По-моему, Левий, это не лучшее занятие для левита, — сказал Иисус, доверительно подавшись вперед. — Да, Господь действительно обещал обеспечить всех левитов за счет их соотечественников, но, по-моему, он имел в виду не это. Он имел в виду, что ваше колено сможет свободно посвящать себя служению Ему, не беспокоясь об иных источниках существования.
Левий рассмеялся, его смех печальным эхом разнесся под крышей портика.
— Вообще-то у меня нет особого желания служить проповедником в Иерусалимском храме.
— Значит, ты предпочитаешь служить не Богу, а Мамоне?
— Мамона, надо же! Ну и чудные же слова ты используешь, — Левий вновь
— А, ты не любишь иносказаний? Слова «неправедные барыши» тебе ближе?
— Они тоже звучат чудно. Откуда ты вообще взялся, приятель?
— Он из Назарета. — Знакомый голос прозвучал совсем рядом с Марией, и она увидела, как мимо нее в помещение проследовал рослый, изысканно одетый мужчина. — Но он частенько наведывается в другие места, вроде Вифании и… Капернаума. Скажи мне, Левий, чем именно ты привлек его внимание?
Мытарь доброжелательно улыбнулся.
— Иуда! Что привело тебя сюда?
— Как обычно. — Иуда пожал плечами. — Пришла пора собирать, как там… «неправедные барыши».
— Приветствую тебя, Иуда, — сказал Иисус.
— Вы знакомы? — Левий перевел взгляд с одного на другого.
— Я наслышан о нем, — ответил Иуда и кивнул Иисусу. — А теперь рад познакомиться с тобой лично. Мне давно хотелось послушать, как ты говоришь.
— Ты всегда удивляешь меня, Иуда. Все-то ты знаешь и всех, — покачал головой Левий.
Иуда отмахнулся.
— О! Уверен, что рядом с Иисусом я человек ничем не примечательный. — Он указал на стопку монет. — В общем, если тебе они больше не нужны, пожалуйста, оставь их мне.
— Оставь их, Левий, и следуй за мной, — сказал Иисус, оставив слова Иуды без внимания.
Левий уставился на него, потом посмотрел на стоявшего рядом со столиком с деньгами Иуду, потом снова на Иисуса.
— Что ты сказал?
— Я сказал, оставь все это. — Иисус смотрел Левию прямо в глаза. — Следуй за мной.
Кто-то в окружающей толпе оскорбительно захохотал, но Левий, похоже, этого не услышал.
— Хорошо, — отозвался он и встал.
Лицо Иуды вытянулось. Но не успел он сказать что-либо, как Иисус повернулся к худощавому человеку с густой шапкой кудрявых волос, сидевшему на другом стуле.
— И ты тоже, Иаков!
Иаков вздрогнул, не понимая, откуда Иисус знает его.
— Могу ли я звать одного брата без другого? — пояснил Иисус. — Мне нужны вы оба.
— Зачем? — спросил Иаков тонким голосом.
— Чтобы вы оставили жизнь грешную. А вы сами знаете, в чем согрешили.
— У меня… у меня много друзей среди грешников, — сказал Левий. — Пожалуй, сегодня вечером я приглашу их всех в свой дом. Мы с Иаковом объявим о нашем… уходе, а тебе представится возможность… поговорить с ними.
«Испытывает ли он Иисуса?» — подумала Мария.
— Хорошо, — сказал Иисус. — Я люблю грешников.
— Можно, я тоже приду? — попросил Иуда— Мне, знаешь ли, они тоже очень нравятся.
Уже стемнело, и в большом внутреннем дворе особняка Левия зажгли светильники, привлекавшие к себе тучи белокрылых мотыльков. Легкий ветерок шевелил листву на украшенных фонариками деревьях, под кронами которых к дому шествовали многочисленные гости. Концы шелковых головных платков развевались на ветру, подобно крыльям тех самых мотыльков. Приемы у Левия всегда были зрелищными. Обычно на них приглашались люди зажиточные и влиятельные, посещавшие хозяина дома, не обращая внимания на его не слишком почтенное занятие — разумеется, с традиционной точки зрения. Однако они привыкли вращаться в своем кругу и на сей раз были удивлены присутствием значительного количества незнакомцев. Появление нескольких римлян удивило богачей куда меньше: они решили, что у Левия с ними какие-то дела.