Тайная страсть отставного генерала
Шрифт:
Девушка посмотрела на меня безо всякого удивления и чуть слышно хихикнула. На полу перед нею лежала раскрытая шахматная доска, из которой вывалились фигурки.
– Помочь? – предложила я.
– Помоги, раз уж хочешь, – охотно согласилась девушка и опять глупо хихикнула.
Видимо, хватила лишнего, поминая отца, и теперь вела себя несколько странно. Я присела рядом и подняла белую пешку. Фигурки показались мне выточенными из слоновой кости, насколько я разбиралась в этом. Интересно, откуда она их выудила? И зачем они ей понадобились? Не в шахматы
– Ты кто? – спросила Лора с любопытством.
– Ксения Воробей. Приехала в гости к Инне Николаевне Нахабиной.
– А я Лариса Орлова, но друзья зовут меня Лорой. Можешь тоже звать меня так, – великодушно предложила она.
Отлично! Я была произведена в друзья наследницей покойного генерала. И лишь потому, что поспешила на помощь и не задавала неудобных вопросов. Однако, это просто немыслимая честь для меня. А она милая девушка, хотя и статуэтку стибрила. Впрочем, Орлов был её отцом, и она полагаела, что имеет права на эту очаровательную и наверняка безумно дорогую вещицу.
– Закрой дверь, пожалуйста, – мягко попросила Лора и поднялась с пола.
Я закрыла дверь и сразу вернулась. Карман джинсовой курточки девушки оттопыривался, возможно, в нём как раз и лежала танцовщица. Все до одной шахматные фигурки уже находились в своих бархатных гнездышках, булавка исчезла. Лора захлопнула коробку. За те мгновения, что я находилась к ней спиной, пока шла к двери и закрывала её, она заперла дверцу шкафа с помощью всё той же булавки и теперь тянулась вверх, чтобы поставить на место шахматы.
– Давай посидим тут, – Лора повернулась ко мне и показала на уютный диванчик в центре комнаты. – Все эти зануды и сволочи мне страшно надоели.
Интересно, кого она имеет в виду? Всех поминающих или только своих близких родственников?
– Что будешь? Коньяк, виски, джин? Или ты предпочитаешь вино? – поинтересовалась она, открывая бар. – Только не говори мне, что ты не пьёшь, это меня озадачит. Папаша был запасливым хозяином, хоть сам и пил самогонку. Думаешь, он этот алкоголь для нас с тобой припас? Как же, держи карман! Для высоких гостей. Однажды принимал здесь даже министра обороны. В этой самой незатейливой комнатёнке. Не веришь?
Я пожала плечами. Откровенно говоря, гости Орлова, даже самые высокие, мне были не особенно интересны. А вот Лора весьма любопытна. В этой девушке со светлыми зелёными глазами и пушистыми рыжими волосами было что-то порочное и в то же время неуловимо притягательное. Кажется, Инна говорила, что она актриса?
– Ну, так что будешь пить? Думай быстрей, пока я обслуживаю, – нетерпеливо повторила Лора. – Может, виски?
– Пожалуй, предпочту коньяк, – ответила я, побоявшись остаться совсем без напитка.
Наверняка, коньяк у генерала самого высокого качества. Имею право попробовать, тем более что ехать никуда уже не нужно, дом Орлова рядом с Нахабинской дачей.
– Ты офигительно права: виски – страшная гадость, – согласилась Лора. – Ни на копейку не лучше папашиной самогонки. Эти там, – она постучала каблучком своей туфельки об пол, – считают, что папаша отравился самогонкой или грибами. Дураки они все!
– А чем?
– Ну, не знаю, может, и правда, грибами. Только сдаётся мне, что кто-то приложил к этому лапу. Может, братишки постарались? Стёпка с Емелькой. Или безутешная юная вдовушка… Думаю, кандидатов на эту мрачную роль найдется порядочно.
Мне стало неловко, словно случайно подслушала чужую грязную тайну. Захотелось перевести разговор на другую тему. Сделав удивлённое лицо, я спросила:
– А кто такой Емелька?
– Да Эдик же, разве не знаешь?
– Значит, по паспорту он Емельян? И кто выбрал мальчику такое редкое имя? Наверняка, твой отец?
– А кто же! – радостно хихикнула Лора. – Он тогда русской историей увлекался, вот и назвал одного Стёпкой, а другого Емелькой. Нам с Риткой повезло, а то мог бы и нас назвать как-нибудь… К примеру, Акулиной и Евдокией. Прикинь, я – Дуняша, а Ритка – Акулька! Нехило вышло бы!
– Ну почему же, скорее, он назвал бы вас Елизаветой и Екатериной, – возразила я.
Но мысль об Акулине и Дуняше показалась Лоре настолько смешной, что она привалилась к спинке кресла и оглушительно захохотала, дрыгая ногами. Я сочла приличным слегка улыбнуться.
– Ну, за наше знакомство. И за дружбу! – девушка потянулась ко мне хрустальной стопкой. – Не возражаешь?
Я согласно закивала и широко улыбнулась.
Внезапно Лариса стала серьёзной и, глядя прямо мне в глаза, произнесла почему-то громким шёпотом:
– Уверена, что братишки тут замешаны. Имею в виду смерть папаши. Утром я тут была… зашла посмотреть, всё ли в папиной коллекции на месте…
Я сообразила, что девушка проверяла прочность замков и наличие приглянувшейся ей танцовщицы. А вдруг кто-то уже успел раньше неё стащить статуэтку? Внезапно в коридоре Лора услышала шаги и спряталась за шпалеру с вьющейся розой. В комнате появились её сводные братья. Они достали из бара бутылку виски, плюхнулись на низкий турецкий диванчик, хлебнули прямо из горлышка и начали шептаться. Лора услышала, как старший сказал младшему:
– Это очень опасно! Зачем ты это сделал! А вдруг кто узнает?
– Кто? Ты же не пойдёшь на меня стучать?
– Нет, конечно. Мне не резон, – ответил студент-философ.
Девушка опять наполнила стопки и возбуждённо продолжила уже в полный голос:
– А потом они принялись шептать совсем тихо, и я ни одного словечка не разобрала. Не знаю, как Стёпка, но Эдька точно приложил руку к папашиной смерти. Небось, ядовитый гриб он и подсунул. С фантазией проделано: на него это очень похоже.