Тайная война Разведупра
Шрифт:
Кроме двоюродного брата Анатолия Степановича, с детства помнил рассказы отца о своих дядюшках, погибших на войне, — Ефиме, заместителе командира авиационного полка, подполковнике, Алексее, старшем лейтенанте, командире стрелкового батальона, погибшего при штурме Кёнигсберга.
А вообще, откровенно говоря, все их послевоенное детство было пропитано войной. В их жизни переплелись легендарные имена, высокие подвиги и мальчишеские опасные забавы той поры. Как бы это ни странно звучало, но это так. Они не слышали воя бомб, но разбирали эти бомбы за милую душу, плавили тол, случалось и подрывались. Дружок Дмитрия, Петр подорвался
Да, они не ходили в атаки, но еще пацанами хорошо знали, как свистят пули и каков звук, например, у немецкого шмайссера, ППШ или у русской трехлинейки. Этого добра хватало в белорусских лесах.
И в то же время Дмитрий Михайлович помнит до сих пор, каким потрясением было для него посещение музея Героя Советского Союза А. Горовца, который атаковал 20 фашистских бомбардировщиков и 9 из них сбил в одном бою. Он был и остается единственным в мире человеком, совершившим такой подвиг. А ведь родился и вырос Горовец совсем рядом, в двадцати километрах от его родной деревни.
Ездили они всем классом и в Оршу, где расположен музей еще одного знаменитого земляка — героя-партизана Константина За-слонова.
Хотелось, ох, как мечталось стать таким, как Заслонов, Горовец. Юношеской душе мерещились романтические подвиги. Иначе было не выжить. Ведь послевоенная житуха в Белоруссии была голодна, холодна, тяжела.
Война преследовала мальчишек не только на старых минных полянах, но и на горьких колхозных полях, где по весне собирали промерзшую прошлогоднюю картошку. Осенью это делать запрещалось, считалось расхищением социалистической собственности, поймают, запросто под статью подведут. А вот весной чудом оставшиеся гнилушки собирать разрешали. Мама протирала эти гнилушки через сито, добавляла немного муки и пекла лепешки. Какие же тошнотворные они были! Кажется, их сладковато-гнилой вкус Дмитрий помнит до сих пор.
Летом, осенью надо было думать о зиме, о пропитании. Каждый из детей, лишь немого подрастал, думал о том, как помочь отцу-матери заработать копейку на жизнь. В 12 лет и Дмитрий пошел на заработки. В каникулы работал на заготовке столбов для линии электропередач. Дело это трудоемкое. Со спиленного дерева надо снять кору, пропитать столб специальным раствором. Для малого пацана работа тяжкая, изнуряющая. Там нужна была сила, а где ее взять в 12 лет?
Летом и осенью собирали грибы, сдавали их на грибоварню, зимой — сосновые шишки, которые принимали в лесничестве. Стоило все это копейки, однако для семьи хоть какая помощь. Ведь семья большая — отец, мать да шестеро детских ртов, все мальчишки — Эдуард, Михаил, Вадим и еще трое послевоенных: он — Дмитрий, Сергей и самый младший — Владимир. Шесть братьев.
Трое старших Дмитрию родные по отцу. Первую жену отца. Аксинью, в 1944 году фашисты арестовали вместе с другими жителями деревни, как пособников партизан. Заперли их в сарае и расстреляли из минометов.
Отец в это время находился в партизанском отряде. Когда наши войска освободили Белоруссию, партизана Михаила Герасимова призвали в армию, несмотря на то что на руках у него было трое малых детишек. Старшему Эдуарду исполнилось 6 лет, Михаилу — 4 годика, Вадиму — год с
Выручила вдовца Михаила Герасимова молодая женщина Мария Астапова, взяла к себе троих пацанов.
По молодости Дмитрий как-то не очень задумывался над поступком матери. Казалось, взяла, так и должно быть, как же иначе? Только с годами стал понимать — сорок четвертый год, Белоруссия сожжена и разрушена, голод, холод, тут бы прокормиться, да жизнь устроить, а она, молодая, незамужняя, красивая, посадила на шею трех мальчишек.
А если бы, не дай бог, не вернулся с войны Михаил Герасимов, как многие его односельчане, так и поднимать одной троих детей. А ведь она не мать детям, и даже не жена Михаилу.
Думала ли она обо всем этом, ставила ли перед собой такие вопросы? Кто знает? Мать никогда об этом не говорила. Она просто посвятила жизнь мальчишкам. Сначала троим, рожденным не ею, потом еще троим — своим. Хотя все они с первого дня, как приняла их, были и своими и родными.
Михаил, вернувшись с фронта, женился на Марии. И уже через год, в 1946-м, появился он — Дмитрий.
Отец не любил колхозов. Фронтовик, прошедший финскую войну, партизанивший, потом воевавший на фронте, в действующей армии, отказался идти работать в колхоз. Но тому, кто не в колхозе, не выделяли приусадебных участков. А как жить с малыми детьми без своего клочка земли, без картошки, капусты?.. Отец устроился в местное лесничество, стал лесником, получил участок земли. Всей семьей корчевали пни, вырубали кустарник на отведенной делянке.
Дмитрий рос смышленым. Рядом с братьями рано научился читать. Он до сих пор помнит случай, когда тот самый двоюродный брат Анатолий, еще будучи на службе, приехал к ним погостить. Диме тогда было годика четыре с небольшим. Ну и Анатолий взял мальчишку с собой в город. Пока он с кем-то беседовал, Дима нашел себе занятие — читал газету, вывешенную на стенде. Что за газета, не помнит, но вот заметка, которую он прочел, была о Корее, о войне.
Когда по возвращении мать спросила сына, где он был, тот уверенно ответил: «В Корее». Она, немало удивившись, уточнила: «Почему ты так решил?» — «В газете было написано — Корея», — объяснил сын.
Осенью 1953 года Дмитрий пошел в первый класс. До Богушев-ской средней школы № 1 ровно 5 километров. Каждый день пять туда, пять обратно. Если редкая подвода или трактор подвозили первоклассника, это был праздник.
Первая учительница Дмитрия — Ирина Семеновна Козырева. Это она сумела заложить в души своих учеников чувство долга, патриотизма, любви к Родине, уважения к старшим, верности в дружбе.
Она дожила до того радостного дня, когда увидела Дмитрия в генеральских погонах.
Надо признаться, что успевал он в школе не всегда на «хорошо» и «отлично». Нередко приходилось пропускать занятия, помогать родителям по дому. Мама часто болела, старшие братья уже учились в фабрично-заводском училище, или ФЗУ, как их тогда называли, а младшие оставались под присмотром Дмитрия.
Спасало то, что он любил читать, особенно о летчиках. И еще у него было две страсти — лес и спорт.
Уважение к лесу ему привил отец — партизан, лесник. Он учил его слушать лес, бесшумно передвигаться в чащобе, ориентироваться, читать следы. Позже, когда Дмитрий стал спецназовцем, отцовские уроки очень пригодились.