Тайная война воздушного штрафбата
Шрифт:
При взлёте винты вертолёта подняли облака пыли. Если бы лица находящихся в кабине людей не были завязаны платками, их ноздри, глаза, рот мгновенно оказались бы забитыми песком. Но как только вертолёт поднялся в небо, по салону стали гулять высотные ветра, и дышать стало легче.
Пилотировали вертолётчики так, словно в любую минуту ожидали ракетной атаки из-под покрова джунглей. На всякий случай пассажира, чтобы при крутых манёврах он не вывалился через открытые для пулемётов двери, сразу пристегнули специальной лонжей.
Через три с лишним часа вертолёт приземлился на большой авиабазе. С какой-то целью вертолётная посадочная площадка с двух сторон была огорожена импровизированной стеной из ржавых пустых железных бочек.
Пулемётчик остановил устремившегося было к выходу пассажира:
— Надо ждать крытую машину, сэр, — пояснил он больше жестами, чем словами (как вскоре выяснится, за исключением небольшой кучки наёмников из Европы и США так здесь изъяснялись почти все). Стрелок настороженно слился со своим спаренным 7,62-миллиметровым М60 на шкворневом станке, к которому двумя длинными «хоботами» тянулись пулемётные ленты. Но так как новый в этих местах человек озадаченно продолжал торчать возле выхода, пулемётчик недовольно оглянулся на него: — Не маячьте у меня за спиной, сэр!
Один из лётчиков-европейцев обрисовал Нефёдову местную специфику. Оказалось, что даже в пределах базы в определённых секторах персонал ежесекундно подвергался опасности со стороны вражеских диверсантов. Здесь регулярно случались миномётные обстрелы и прочие прелести партизанской войны (сразу стало понятно, зачем нужны стены из бочек). А потому существовала инструкция, которая чётко делила по цветам всю тыловую территорию. Сейчас они находились в оранжевой зоне, где степень угрозы не так высока, как в красной, но и расслабляться тоже нельзя, как в синей или зелёной. Некоторые самолётные площадки по соседству даже были неплохо защищены от обстрела высокими заборами из листов гофрированного металла.
— Хотя мы и вырубили весь лес вокруг аэродрома и регулярно выжигаем траву, однако уверенности, что уже после приземления кто-то не влепит тебе пулю между глаз, никогда нет. К счастью, лично для меня пока всё обошлось только этим (лётчик показал шрам на руке). Даже по городу передвигаемся только в автобусах с наглухо задёрнутыми шторками на окнах или в крытых грузовиках в сопровождении бронетехники.
Вполоборота повернувшись в своём кресле к Нефёдову, вертолётчик говорил так, словно повествовал недавно прибывшему в страну туристу о местных культурных достопримечательностях. Верхнюю половину его лица скрывали огромные солнцезащитные очки в тонкой жёлтой оправе, а под подбородком висел приспущенный после посадки шейный платок, как Борис уже убедился, вещь, совершенно необходимая в его работе. Окончательное сходство с героями вестернов вертолётчику придавала огромная ковбойская шляпа, которую он носил вместо лётного шлема. Товарищи по экипажу звали его Напалмовым Джеком. Ему было лет тридцать восемь. Второму пилоту года на два меньше. Зато бортстрелок вполне подходил под определение «тинейджер».
— Патрули с собаками каждый час прочёсывают всё прилегающее к внешнему периметру пространство, но угроза остаётся, — продолжал свой рассказ командир экипажа. — Их снайперы, чудовищно выносливые и терпеливые, могут часами, не шелохнувшись, лежать, отлично замаскировавшись, слившись с рельефом. Ты можешь стоять к нему вплотную и ничего не почувствовать, пока он не прострелит тебе череп. Впрочем, и тогда ты вряд ли что успеешь почувствовать. Совсем недавно произошёл дикий случай. Гость из джунглей ночью прямо под вышкой с часовыми проделал дыру в ограждении и просочился на территорию. А в качестве места для засады выбрал выгребную яму в туалете для офицеров в синей зоне. Знакомый техник-ирландец пошёл справить нужду, а ему в задницу из очка — отравленный дротик. Теперь даже у сортира часового поставили. Живём, как на вулкане!
Несмотря на трагизм описываемой ситуации, двое других вертолётчиков прыснули со смеха. Особенно хохотал второй пилот-азиат, видимо китаец, возможно, с Тайваня. С начала пятидесятых годов над Тайваньским проливом, разделяющим континентальный Китай и небольшое островное государство, куда в 1949 году после поражения от армии Мао Цзэдуна бежали остатки войск Чан Кайши, с высокой периодичностью происходили ожесточённые воздушные схватки. Закрепившихся на Тайване чанкайшистов поддерживали Соединённые Штаты, которые снабжали их авиационной техникой и помогали готовить лётчиков. В результате крохотное островное государство обзавелось одними из сильнейших ВВС в Юго-Восточной Азии. А тайваньские лётчики заслуженно пользовались репутацией первоклассных профессионалов.
Из представителей азиатской расы вообще получались превосходные воздушные бойцы. Благодаря лучшей реакции и более высокой мышечной скорости азиаты часто имели преимущество в воздушном бою с европейцами при условии, что они получали нормальное высококалорийное питание с нормальным количеством белка и имели в своём распоряжении достойные машины. Прибавьте сюда типичную для представителей азиатского мира хитрость, изворотливый ум, коварство, безжалостность, и вы поймёте, каким опасным может быть такой противник.
Это и продемонстрировали японцы на своих сверхманёвренных «Зеро» на первом этапе войны с американцами на Тихом океане в 1941–1944 годах. Одно время среди американских лётчиков даже укоренилось мнение, что «Зеро» вообще невозможно сбить. Армейским пропагандистам пришлось хорошо поработать, чтобы развенчать этот миф. Специальные команды разведчиков разыскивали по необитаемым островам Тихого океана японский истребитель, совершивший вынужденную посадку. Когда такая машина была найдена, её переправили в США для подробного изучения. В итоге американские конструкторы создали несколько превосходящих «Зеро» типов истребителей, а для лётчиков был снят учебный фильм, наглядно демонстрирующий, как можно расправляться с японской машиной, которая, как выяснилось, практически не имела бронезащиты.
Впрочем, не только пилоты «Зеро» великолепно проявили себя в боях с англосаксами. В феврале 1943 года японский лётчик-истребитель Кинсуке Муто из 343-го авиакорпуса, летавший на новом истребителе «Kawanishi shiden» в одиночку вступил в бой с двенадцатью новейшими на тот момент истребителями «Hellcat» авиации ВМС США. Самурай почти мгновенно сбил четыре машины противника, а остальных американских пилотов заставил в панике бежать.
Не случайно некоторые наёмники, с которым позднее сошёлся Нефёдов, недолюбливали азиатов, считая их ненадёжными и опасными союзниками, с которыми надо осторожно вести дело. «От этих узкоглазых всего можно ожидать!» — потом не раз будет слышать Борис от сослуживцев, хотя сам он всегда с уважением относился к представителям «жёлтой расы». У него в штрафбате в Великую Отечественную воевали и корейцы, и буряты, и калмыки. И Борис мог охарактеризовать их с наилучшей стороны как храбрых, умелых воинов и прекрасных, надёжных товарищей. Нефёдов вообще был воспитан в традициях интернационализма…
Пока коллеги Напалмового Джека по экипажу надрывали животы от хохота, командир вертолёта оставался невозмутим. Его личное отношение к описанному им случаю, произошедшему с техником-ирландцем, скрывали непроницаемые светофильтры. Но скорее всего он, как и большинство профессиональных солдат, тоже обладал нужной толстокожестью, чтобы оставаться равнодушным к чужим смертям, которые неизбежны на любой войне. Иначе после первой же командировки угодишь в дурдом или подсядешь на иглу.
Впрочем, возможно также, что ему просто не хотелось выглядеть в глазах собеседника циничным придурком. С некоторых пор в тесном мирке их африканской колонии не часто появлялись новые лица, с которыми интересно было поговорить, ибо с сослуживцами все темы давно были перетёрты не одну сотню раз.