Тайная жемчужина
Шрифт:
– Мэтью, вы о чем? Что вы хотите сказать? – Флер остановилась и посмотрела ему в лицо.
– Я хочу сказать правду. Вы же прекрасно знаете, что я люблю вас, Изабелла.
– Я могла бы и дальше вести эту игру. Но мне кажется, я вас поняла, Мэтью. Вы подтвердите, что смерть Хобсона была случайной, если я стану вашей любовницей? Я права?
Он развел руками.
– Что за тон. Изабелла? И разве я вам угрожаю? Вы что, видите у меня в руке пистолет? Видите констебля или охрану за моей спиной? Вы думаете, что я искал вас все это время только
– Говорите прямо, Мэтью. Хоть раз в жизни скажите то, что думаете. Если я откажусь стать вашей любовницей – что тогда? Отвечайте.
– Изабелла, я здесь гость. Я приехал со своим старым другом лордом Кентом, чтобы провести несколько недель в имении, о котором так много слышал. Здесь прекрасно, разве не так? Но нам пришлось вспомнить о смерти несчастного Хобсона, мы не могли о ней не вспомнить. Однако нет необходимости развивать эту тему. Вы никуда отсюда не сбежите, и я тоже пока не собираюсь уезжать.
– Вы, Мэтью, не хотите говорить откровенно. Но я прекрасно все поняла. Ведь я знаю вас много лет. Вы угрожаете мне, шантажируете меня.
– Вы, наверное, слышали, что преподобный Бут.., разочаровался в вас. Мне кажется, что виновата в этом мисс Хэйлшем, которой он постоянно расточает улыбки.
Дэниел! Флер вскинула подбородок.
– Мне кажется, – продолжал Мэтью, – что нам не стоит демонстрировать перед хозяевами свое грязное белье, разве вы со мной не согласны? И я уверен: вы не станете огорчать его светлость и не покинете его в ближайшие дни. Но вам все равно придется возвратиться в Герон-Хаус.
– Не беспокойтесь, Мэтью, я вовсе не собираюсь убегать отсюда.
Лорд Броклхерст усмехнулся:
– – А что, герцог имеет привычку прогуливаться утром по лужайкам?
Флер оглянулась и увидела герцога, он шел прямо к ним.
– Доброе утро, – поздоровался лорд Броклхерст. – У вас просто замечательный парк.
Его светлость нес накидку, которую перебросил через руку. Он расправил ее, молча накинул на плечи Флер. Затем проговорил:
– Мой дед нанимал лучших садовников, специалистов по ландшафту. Надеюсь, вы хорошо выспались, Броклхерст?
– Да, благодарю вас. А знаете, вы оказались правы. Мы с мисс Гамильтон, оказывается, действительно немного знакомы. Встречались несколько раз…
Герцог повернулся к Флер:
– Мисс Гамильтон, я собираюсь дать Памеле первый урок верховой езды сразу после завтрака. Приведите ее к конюшням, будьте добры. А теперь вы свободны.
– Да, ваша светлость.
Флер присела в реверансе, а потом, не оборачиваясь, направилась к дому.
Теперь у нее появилась хоть какая-то отсрочка. И, оказывается, не все так ужасно, как ей представлялось прошедшей ночью и целых два месяца до этого. Мэтью согласен молчать в обмен на то, чего добивался вот уже три года. Правда, все эти три года она с презрением отвергала его, а теперь он думает, что держит ее в руках.
Но что она скажет ему в ответ? С негодованием бросит ему в лицо, что скорее предпочтет петлю, но не станет его любовницей? Неужели она действительно решится на это?
А Мэтью… Вероятно, он решил во что бы то ни стало добиться своего. Но готов ли он отправить ее на виселицу, если она все-таки ему откажет?
Разумеется, готов. От него всего можно ожидать.
Поднимаясь к себе, Флер машинально расстегнула пуговицы.
И вдруг сообразила, что на ней – ее накидка, та, которая висела у нее в шкафу. Значит, герцог отправил за накидкой горничную. А потом сам принес ее и набросил ей на плечи.
И сказал, чтобы она после завтрака привела леди Памелу к конюшням.
Что ж, начинался новый день, а она все еще не в тюремной камере. Во всяком случае, пока.
Флер приободрилась и зашагала быстрее.
Герцог Риджуэй и Броклхерст вернулись в дом незадолго до завтрака. Однако герцог решил, что не стоит откладывать серьезный разговор с братом.
Он тотчас послал слуг к лорду Кенту, велел пригласить его в библиотеку, если он уже встал.
И тут ему снова вспомнился вчерашний вечер. Он никак не мог заснуть и, хотя было уже очень поздно, пошел в комнату жены, что делал чрезвычайно редко.
Сибилла лежала в постели. Ее знобило, и она ужасно кашляла.
– Вам нездоровится? – спросил герцог, приблизившись к кровати.
Он коснулся пальцем ее щеки и почувствовал, что у нес жар. Смочив в умывальнике полотенце, герцог положил его на лоб жены.
– Ничего страшного, – пробормотала Сибилла, отворачиваясь.
Герцог молча смотрел на нее. Наконец проговорил:
– Сибилла, может, будет лучше, если он уедет? Тогда вам не будет так больно.
Она по-прежнему смотрела куда-то в сторону. И вдруг он увидел, как по ее щеке скатилась слезинка.
– Нет, – ответила она.
И ничего больше. Только одно слово Он еще немного подождал, потом повернулся и вышел из комнаты.
А утром горничная жены доложила ему, что ее светлость оправилась от лихорадки.
Герцог думал, что брат, уставший с дороги, еще спит. Но тот появился пятнадцать минут спустя – со своей обычной усмешкой на устах.
– Мне все здесь напоминает о детстве, – сказал он, оглядывая библиотеку. – Сколько раз нас приводили сюда, Адам, чтобы задать взбучку. – Он рассмеялся. – Меня чаще, чем вас, должен признаться. А сейчас меня позвали сюда для той же цели?
– Зачем вы вернулись? – спросил герцог.
– Для вернувшегося блудного сына режут жирного тельца, – ухмыльнулся лорд Томас. – Вы не очень хорошо помните Священное Писание, Адам.
– Зачем вы вернулись?
Лорд Томас пожал плечами:
– Здесь мой дом, как я полагаю. Когда я жил в Индии, моим домом была Англия. Теперь я вернулся в Англию, и мой дом – Уиллоуби, даже если меня тут не желают видеть.
Иногда мне кажется, что очень невыгодно быть всего лишь единокровным братом.