Тайная жизнь великих композиторов
Шрифт:
Впрочем, Бостонскую филармонию не устраивали не только бродвейские эскапады Бернстайна. В политике его настолько клонило влево, что это грозило потерей всякого равновесия, а слухи о его гомосексуальности расползались все дальше и шире. Секретарь Бернстайна привычно записывала имена и номера телефонов мужчин, вывалившихся по утрам из спальни композитора, потому что сам он не запоминал такие подробности. Тем не менее женщины находили Бернстайна неотразимым, и многие пытались заставить его сменить ориентацию. Одной из них, актрисе и уроженке Чили Фелиции Монтеалегре, удалось даже добиться от него предложения руки и сердца. Но спустя недолгое время Бернстайн разорвал помолвку.
Здоровье Сергея Кусевицкого продолжало ухудшаться. Годами он продвигал Бернстайна в преемники, однако в 1949 году почувствовал, что
Кусевицкий умер в июне 1951 года. Бернстайн был потрясен смертью своего наставника и покровителя. Он возобновил отношения с Фелицией; 9 сентября 1951 года они поженились. И зажили как полноценная семья. Их дочка Джейми родилась в 1952 году [72] .
72
У Бернстайна и Монтеалегро было трое детей: Джейми, Александр и Нина.
Возможно, женитьбой Бернстайн надеялся поправить свою репутацию, но он не учел еще одного фактора — воинственности сенатора Джозефа Маккарти. В начале 1950-х композитору аукнулись его длительные связи с либеральными движениями — в памфлете «Красные каналы» [73] он был назван агентом коммунистического влияния. Бернстайна никогда не вызывали ни на допрос к Джозефу Маккарти (в отличие от Аарона Копленда), ни на заседания комиссии Палаты Представителей по расследованию антиамериканской деятельности (в отличие от Джерома Роббинса), но внесли в голливудские черные списки.
73
«Красные каналы: Отчет о влиянии коммунистов на телевидение и радио» — политический памфлет, представленный в виде доклада в крайне правом американском еженедельнике «Контратака» в июне 1950 г. Не предъявляя каких-либо конкретных обвинений, составители трактата упомянули 151 человека — писателей, музыкантов, радиожурналистов — в качестве проводников «красной угрозы». (Прим. перев.)
Одним из позитивных результатов скандала стало возвращение Бернстайна на Бродвей — Кусевицкий умер, должность музыкального руководителя Бостонского симфонического оркестра уплыла из-под носа, так почему бы и нет? В сотрудничестве с писательницей и драматургом Лилиан Хеллман, такой же жертвой черных списков, он написал оперетту по классической сатире Вольтера «Кандид». Хеллман увидела в этой работе возможность обличить темные деяния маккартизма; Бернстайн — шанс написать красивую, поднимающую настроение музыку. В итоге получилось ни то ни сё, и спектакль сняли вскоре после премьеры.
Другому проекту повезло куда больше. Бернстайна и Роббинса давно увлекала идея создать современный вариант «Ромео и Джульетты», и в 1955 году дело сдвинулось с места; Артур Лорентс написал либретто, а молодой Стивен Сондхайм — тексты песен. Музыка Бернстайна изобиловала новаторскими трансформациями и адаптациями как традиционного стиля, так и модернизма. Главная тема Пятого концерта Бетховена («Император») преобразовалась в песню о любви «Где-то там», а песня «Круто» содержит двенадцатитоновые серии Шёнберга в виде фуги, написанной в стиле бибоп. После премьеры «Вестсайдской истории» 26 сентября 1957 года ее сыграли на бродвейской сцене еще 732 раза.
Благодаря «Вестсайдской истории» известность Бернстайна достигла немыслимых высот. И сразу после сногсшибательной премьеры мюзикла Бернстайн получил предложение, которого он так долго ждал: пост главного дирижера Нью-йоркского филармонического оркестра.
Нью-йоркский филармонический оркестр и до Бернстайна был одним из самых знаменитых музыкальных коллективов в мире, но с новым дирижером престиж оркестра стал еще выше. Бернстайн пропагандировал американскую музыку, в том числе Айвза, Гершвина и Копленда, и записал восемь из девяти симфоний Густава Малера [74] . Кроме того, он вернулся к сочинению серьезной музыки. В 1963 году Бернстайн написал Симфонию № 3 «Каддиш», посвятив ее президенту Кеннеди, погибшему в том же году в Далласе. «Чичестерские
74
Как мы знаем, с нумерацией симфоний у Малера дело обстояло непросто (см. раздел «Густав Малер»). На самом деле Малер написал 10 симфоний, Десятая осталась незаконченной.
Однако тревог композитору хватало; Бернстайн был на пике славы, когда по поверхности его с виду благопристойной личной жизни пошли трещины. Бернстайн не мог держаться подальше от мужчин. Фелиция хранила внешнюю невозмутимость, обставляла семейные квартиры и дома изящной мебелью, украшала интерьеры изысканными букетами цветов и закатывала буйные вечеринки. Но чем дальше, тем чаще вечеринки заканчивались тем, что муж Фелиции оставался на ночь в гостевой спальне с другим мужчиной. Однажды младшая дочь Бернстайна Нина по дороге в школу увидела свежий выпуск нью-йоркской газеты «Дейли ньюс» с кричащим заголовком: «БЕРНСТАЙН РАЗВОДИТСЯ С ЖЕНОЙ!» Созвав пресс- конференцию, Бернстайн объявил: «В жизни неизбежно наступает время, когда человек должен быть таким, каков он есть на самом деле» [75] . В последующие годы он присоединился к движению за права геев и сменил не одного бойфренда.
75
Цит. по: Joan Peyser. Leonard Bernstein. New York, Bantam, 1987. P. 399.
Отбросив все условности, которые он счел устаревшими, Бернстайн дал себе полную волю. «Месса», написанная в 1971 году по заказу Жаклин Кеннеди Онассис и приуроченная к открытию Оперного театра в вашингтонском Центре Кеннеди, была антивоенной, антиправительственной (президентом США тогда был Ричард Никсон), анти-церковной и в целом, по словам самого Бернстайна, этаким «Да пошли вы все на…!», обращенным к обществу. Хотя заканчивается это произведение гимном во славу мира во всем мире, в одной из сцен «Мессы» священник швыряет на пол освященный хлеб и вино в намеренном акте богохульства. Общественность откликнулась почти единодушно: эта работа — продукт самолюбования автора и его безмерного потакания своим дурным пристрастиям.
И все же Бернстайн оставался самым популярным композитором в мире. 25 декабря 1989 года именно он дирижировал Девятой симфонией Бетховена на торжествах по поводу падения Берлинской стены; это празднество напрямую транслировалось из Восточной Германии в двадцать с лишним стран с аудиторией в 100 миллионов человек.
Летом 1990 года Бернстайн отправился на Тэнглвудский музыкальный фестиваль, куда он ездил почти каждый год на протяжении последних пятидесяти лет. Здоровье его оставляло желать лучшего; от непрерывного курения обострилась астма, и Бернстайну часто требовался кислород. Он взошел на сцену, чтобы дирижировать Седьмой симфонией Бетховена; в первой части он с трудом поднимал руки, а во второй взял чересчур медленный темп. Во время исполнения третьей части на него напал приступ кашля. Однако, собравшись с силами, четвертой частью он продирижировал с лихостью прежнего Бернстайна. Это было его последнее появление на сцене. Из усадьбы Тэнглвуд его отвезли в нью-йоркскую больницу, где он и умер 14 октября.
На момент смерти Бернстайн котировался в профессии довольно низко. Многие критики, биографы и музыканты считали, что он попусту растратил свой талант, размазывая дарованное ему природой слишком тонким слоем; в придачу он слишком любил славу и чрезмерно расстраивался из-за неудач, вместо того чтобы привнести порядок и дисциплину в свою жизнь и творчество. Сегодня с этим мнением согласны далеко не все — как заметил некий нынешний критик, «провалы Бернстайна перевешивают многие другие победы» [76] .
76
Эти слова принадлежат американскому музыкальному критику Алексу Россу (р. 1968). См.: Alex Ross. The Rest Is Noise: Listening to the Twentieth Century.
– New York, Picador, 2007. P. 443.