Тайник на Эльбе
Шрифт:
— Тогда оружие?
— Но какое оружие можно запаковать в маленький ящичек? Разве что пистолеты или ножи. — Беккер сделал паузу и закончил: — Это была радиостанция, Торп.
— Во что бы то ни стало надо установить, кто был на квартире покойного вчера после обеда, примерно между семью и восемью часами вечера.
— Не понимаю.
— Вчерашняя встреча с тем человеком произошла именно в семь часов
— и неподалёку от дома Ланге. Я сразу почувствовал: он выглядит подозрительно и здесь не случайно. Пошёл следом и…
— Дальше известно. Так вы думаете, они связаны?
— Кто знает? Но судите сами, господин штурмбанфюрер. Внезапная смерть Ланге автоматически разоблачила и его самого и спутника. Поэтому-то Краузе стремительно покинул дом покойного, а затем действовал столь решительно, когда почувствовал за собой слежку. И я спрашиваю себя: почему этот несомненно опытный и умелый разведчик идёт на такой риск, как появление в районе дома Ланге? И отвечаю: потому что Краузе хотел во что бы то ни стало заполучить оставленную рацию, которую он не смог вынести раньше.
— Смелая версия.
— Смелая, — согласился Торп. — Смелая, но единственно приемлемая. Если, конечно, в том ящике действительно был передатчик. Однако я не кончил. Краузе слонялся неподалёку от дома, а в самом доме находился кто-то из его знакомых. Можете вы поручиться за то, что Краузе не попросил кого-нибудь отправиться к вдове Ланге со специальной целью — изъять тот самый металлический ящик?
— Нет, — медленно проговорил Беккер, — я бы за это не поручился.
— Он скосил на собеседника глаза. — Однако вы не дурак, Торп.
Беккер и Торп были очень близки к истине.
В тот день, когда так нелепо погиб Герберт Ланге, механик завода «Ганс Бемер» Отто Шталекер, закончив работу в обычное время, вымыл руки, переоделся и направился к выходу. Здесь он задержался. У двери стояла группа эсэсовцев. Это был конвой из соседнего концентрационного лагеря. В цехах завода работало около сотни лагерников. По утрам конвой приводил их сюда, а в конце дня, пересчитав, препровождал в лагерь на ночёвку.
Стоя у выхода, Шталекер наблюдал, как, повинуясь крикам конвоиров, заключённые отходили в сторону, строились в группы и ковыляли во двор.
Лагерников увели. На заводской двор со всех сторон стекались рабочие, направляясь к воротам. Здесь было устроено нечто вроде узкого коридора. По обеим его сторонам стояли вахтёры, бесцеремонно ощупывавшие каждого выходящего.
Миновав контроль и оказавшись на улице, Шталекер зашагал по направлению к дому Ланге.
На душе у механика было тревожно. Не давал покоя странный разговор с фрау Лизель. Подумать только — вернулся Герберт, и вот сейчас, через несколько минут, они увидятся!
Шталекер глубоко верил своему старому дружку. Он знал, что Герберт — человек высокой чести и никогда, ни при каких обстоятельствах не способен на предательство. Но приезд Герберта был поистине необъясним.
Вот и его дом. Сколько славных вечеров провели в нем Шталекеры и Ланге!
Через минуту, потрясённый трагедией, которая разыгралась здесь несколькими часами раньше, Шталекер сидел у тела друга, поддерживая заливавшуюся слезами Лизель.
Вдова, судорожно всхлипывая, в который раз пыталась рассказать о случившемся. Из её отрывочных слов механику стало известно: Герберт вызвал его так срочно, чтобы познакомить со своим спутником. Далее Шталекер понял: Герберт не хотел покидать дом — видимо, чего-то боялся.
В двери показался один из соседей Ланге — рабочий, которого Шталекер давно знал. Сосед поманил пальцем механика.
Шталекер оставил вдову, вышел. Рабочий отвёл его в конец коридора, боязливо оглянулся, зашептал:
— Была полиция!
— Зачем?
— Сначала они явились со своим врачом, чтобы зарегистрировать смерть, составить протокол и прочее.
— Ну, а потом? Они что, приходили ещё раз?
— Да. И тогда с ними были представители военной комендатуры.
— Это естественно.
Сосед неопределённо пожевал губами.
— Они забрали документы Герберта. Знаете, я наблюдал за ними, когда они листали его удостоверение… Мне они не понравились — глаза так и шныряли по бумагам. И я подумал…
— Ну, и в этом нет ничего странного, — равнодушно проговорил Шталекер. — Время военное; надо все уточнить, расследовать. Осторожность никогда не мешает.
— Конечно, конечно, — заторопился сосед. — Но…
— Они приходили и в третий раз? — спросил Шталекер, видя, что собеседник не договаривает.
— Официально нет. Но только недавно тут вертелись два каких-то типа…
— На следующий день, как только прозвучал сигнал к окончанию работы, Шталекер заторопился к выходу. Он спешил домой, чтобы пообедать, а затем отправиться с женой в дом покойного друга.
— Послушайте… — окликнули его сзади.
Шталекер обернулся. Его догонял высокий человек в форме унтер-офицера.
— Простите, как ваша фамилия? — спросил военный, подойдя и вежливо кивнув.
— Меня зовут Отто Шталекер.
— Вы механик?
— Да.
— Вы были у Ланге и все знаете, не так ли?
— Был и все знаю.
— Я тот, который приехал вместе с Гербертом. Нам надо поговорить. Где это можно сделать?
Шталекер помедлил.
— Быть может, куда-нибудь зайдём?
Вскоре они сидели в маленьком кабачке, расположенном неподалёку от домика, где жил механик.
Аскер рассказал о случившемся с Лизель припадке, о том, как произошла катастрофа с Гербертом, как сам он вынужден был немедленно уйти из дома.