Тайник на Эльбе
Шрифт:
Зейферт. Доллары.
Теддер. И вы?
Упиц. Да.
Теддер. Хорошо. Итак, для начала — по пятнадцать тысяч долларов. Затем ежемесячно — по три тысячи. Успешное завершение операции по изъятию архивов увеличит каждый счёт ещё на пятнадцать тысяч долларов. Надеюсь, такой… м-м… гонорар вас устроит?
Зейферт. Не думают ли у вас об архивах центральных аппаратов РСХА? Будет непростительно, если русские…
Теддер. Этим уже занимаются [35] . Теперь я прошу у вас гостеприимства. В город ехать не хочется: все же небезопасно.
35
В последний период второй мировой войны в Германии действовало свыше ста групп американской разведки, занятых розыском архивов гитлеровцев и других документов.
Зейферт. Конечно. Быть может, пообедаем вместе?
Теддер. Нет. Я бы поспал.
Зейферт. Как угодно.
Репродуктор передал Сдержанный гул голосов, шум отодвигаемых кресел, шорох шагов. Затем все смолкло.
Аскер уже думал было, что запись окончена. Но вот в динамике вновь зазвучали голоса.
Упиц. Вы хотите хранить их у себя?
Зейферт. Разумеется. Вас это удивляет?
Упиц. Нет, отчего же. Но я полагал…
Зейферт. Сейчас надо, чтобы мы до конца верили друг другу. Дать вам копию записки?
Упиц. Это ничего не решает. Вы же не можете дать мне копию расчёски!
Зейферт. Что верно, то верно… Ну, что ж, вам придётся примириться с мыслью, что я веду честную игру.
Упиц. Говоря по правде, это не так-то легко.
Зейферт. Ладно, ладно, Упиц. Что было, то было. Давайте глядеть вперёд. Послезавтра я возвращаюсь в Берлин. Вы?
Упиц. Я тоже.
Зейферт. Тогда едем вместе… Кстати, сколько всего ящиков?
Упиц. Около трехсот. По сотне килограммов каждый или около этого.
Зейферт. Так… А не пообедать ли нам?
Упиц. Я не прочь.
Зейферт. Здесь отличный погреб, Упиц.
Упиц. Тогда поспешим. На этом запись обрывалась.
Ночь опустилась на Карлслуст — тихая, тёплая. Полная луна высоко стояла в индиговом небе, и мягкие лучи её казались накладным серебром на зубцах и шпилях одинокого старинного замка. Все вокруг спало — и тополя, опоясывавшие стены замка, словно стражи, и приткнувшееся у подножия холма маленькое озерцо, и сам замок.
Перед главными воротами был перекинут через ров тяжёлый горбатый мост. От моста к стенам замка тянулись массивные железные цепи. В прежние времена, в эпоху рыцарей, миннезингеров [36] и герольдов, цепи эти с наступлением темноты приходили в движение и поднимали мост. Теперь же подъёмный механизм моста представлял собой груду ржавых барабанов и зубчатых колёс, цепи провисли и были обвиты плющом. Сам мост, навсегда потерявший способность подниматься, лежал поперёк рва, поросшего крапивой и лозняком.
36
Миннезингеры — придворные рыцарские поэты и певцы в германских странах средневековья Был на исходе второй час ночи, когда у моста появились три тени. Они метнулись в сторону, замерли. Послышался шорох, чуть треснула веточка, и мимо, высоко вскидывая зад, проскакал зверёк.
— Кролик, — прошептал майор Перцев. — Чтоб тебя!…
Аскер обернулся к капитану Люлько:
— Проверьте ворота.
Тот кивнул, скрылся за выступом стены. Вскоре он вернулся.
— Ворота заперты. Придётся через стену. Я знаю место.
— Ведите!
Люлько пошёл вперёд. За ним двинулись остальные.
— Здесь, — сказал Люлько, когда все трое оказались возле старой сосны.
Дерево было высокое, его верхние ветви простирались над зубцами стены, заглядывая в парк замка. Разведчики вскарабкались по стволу, перебрались на гребень стены. Спуститься в парк было нетрудно — у Люлько имелась верёвка.
И вот они в разросшемся одичалом парке. В глубь парка вела аллея. Аскер и его товарищи осторожно пошли по ней, прячась в густой тени деревьев. Временами они останавливались и прислушивались. Где-то должен был быть патруль. Возвращаясь после второго посещения замка, капитан Люлько повстречал грузовичок, который вёз в замок шестерых солдат; дело происходило вечером, поэтому можно было предположить, что солдаты ехали для ночной охраны генералов СС.
Патруль обнаружили, когда позади осталось полдороги. Лёжа в кустах, разведчики проводили взглядами двух автоматчиков, неторопливо шагавших по аллее. Солдаты прошли так близко, что до них можно было дотянуться рукой.
Выждав, разведчики продолжали путь. Аллея закончилась. Впереди открылась поляна. На ней и высилось главное здание замка. Вокруг него пояском тянулся низкорослый кустарник.
Замок спал. Тишину нарушало лишь лёгкое поскрипывание песка под ногами часового, прохаживавшегося перед входом. Вскоре показался ещё один солдат, который обходил здание.
— Четверо, — сказал Люлько. — Пожалуй, и вся охрана.
— Но их было шесть, — возразил Перцев.
— Двое, видимо, отдыхают. Смена.
— Это только предположение, — сказал Аскер. — Которое окно?
— Седьмое от входа, налево.
Вновь показался солдат, обходивший здание.
— Минута и тридцать, — сказал Перцев, подсчитавший, сколько времени занимает путь автоматчика вокруг замка.
Ещё три минуты ожидания. Ещё два рейса часового вокруг дома.
И вдруг — луч фонарика у входа, мигающий свет в окнах и ещё двое патрульных на дороге.
— Нет! — Аскер сжал руку Перцева. — Нельзя рисковать, провалим все дело.
Как бы в подтверждение этих слов где-то в замке глухо залаяли собаки, осветилось ещё одно окно.
— Как же быть? — прошептал Перцев.
Аскер не ответил. Рушился весь план, составленный разведчиками после того, как они прослушали беседу эсэсовцев с Фредом Теддером. Главным в плане было добыть адрес агента иностранной разведки, который Теддер передал Зейферту. И вот теперь Аскер отказывался от решения идти в замок: малейшая неточность, случайность погубили бы все то, чего они достигли таким трудом.