Тайны беларуской истории
Шрифт:
Даже Поклонский, увидев тотальное уничтожение своих соотечественников, не выдержал и через полгода снова перешел на сторону Речи Посполитой.
Уже цитированный ранее «Атлас» сообщает, что в конце XVIII века на территории нынешней Беларуси конфессиональный состав населения был таков: 39% униатов, 38% католиков, 10% иудеев. Остальные 13% процентов — это протестанты, сбежавшие из Московии староверы, «православные» (последователи московской церкви в пограничных землях), мусульмане (беларуские татары). В период войны 1654—1657 годов пропорции были примерно такие же. Как уже сказано, «тишайший» Алексей Михайлович собирался уничтожить всех католиков,
Ему удалось уничтожить или увести из страны чуть более 53%. План остался недовыполненным на 34%. Чтобы как-то оправдать устроенный царем религиозно-этнический геноцид, Лобин пишет:
«Царь Алексей Михайлович особо обращал внимание воевод на гуманное отношение к населению: «А ратным людям приказали б есте накрепко, чтоб они белорусцов крестьянские веры, которые против нас не будут, и их жон, и детей не побивали и в полон не имали, и никакова дурна над ними не делали, и животов их не грабили». Воеводам наказывалось прибирать «белорусцев», которые захотят служить государю: «… и вы о тех белорусцев нашим государевым жалованьем обнадежили и велели их приводить к вере, что им быть под нашею… рукою навеки неотступно, и нам служить»».
Лукавит он, ибо «крестьянская вера» в данном указе — это «христианская вера» Москвы (где царя требовалось почитать как воплощение Бога на земле), тогда как греческое христианство (православие Киева) и латинское (Римско-католическое) категорически отвергали обожествление монархов.
«Обращение внимания воевод на гуманное отношение к населению» касалось только той части местных жителей (переименованных из «литвинов», «русинов» и «жидов» в неких «белорусцев»), которые под страхом смерти временно приняли веру Москвы — но все равно становились жертвами мародерства московских «ратных людей». Да и текст царского указа выдает насилие: «и велели их приводить к вере, что им быть под нашею… рукою навеки неотступно, и нам служить». Это отношение к рабам: мол, служить московскому деспоту должны вечно. Хорошая «братская рука помощи» — навсегда превратить в рабов, да еще и веру свою забыть по прихоти нового рабовладельца.
Еще Лобин пишет:
«Царь сохранил прежние привилегии городам, которые «целовали крест» государю — у них остались сеймики, суды; управление в них осуществлялось по Магдебургскому праву. К примеру, все вышеперечисленное царь пожаловал присягнувшим могилевчанам, которые вместе с русским отрядом Воейкова героически обороняли город от войск Я. Радзивилла. Таким образом видим, что политика русского правительства изначально основывалась на присоединении территории путем прельщения на свою сторону и задабривания».
Ничего себе «историческая достоверность» — царя-самодержца историк называет «русским правительством». А в том, что касается Могилева, он сам себе противоречит:
«Но остановить волну измен русские воеводы уже не могли. Сильным ударом для русских была измена Могилева. Ранним утром 1 февраля 1661 г. могилевчане, пять лет назад бок о бок с царскими ратниками оборонявшие город от литовских войск Радзивилла, под руководством бургомистра Леонозича вырезали русский отряд, а пленных отправили в Варшаву. Измена Могилева так потрясла русское правительство, что патриарх Никон предал всех могилевчан анафеме».
Опять надо объяснять, что Радзивилл — не жемойт, а беларус (ибо не «Радзивилутас»), и войско его было войском беларусов. В нем минимум 95% солдат и и офицеров имели беларуские фамилии на «-ич», что показывают Переписи войска ВКЛ. Притом Радзивилл — главнокомандующий войсками ВКЛ, собравший хоругви из всех городов княжества, включая Могилев.
И вот он привел к Могилеву войско, рекрутированное в том числе из его жителей, — но, оказывается, что это «литовское войско», хотя в нем служат, помимо прочих, могилевчане. По Лобину получается, что жители Могилева должны были — вместе с татарами и мордвой — защищать город от своих же отцов, братьев, сыновей. Но ради чего беларусам убивать беларусов? Ради торжества московского самодержавия? Мне это представляется нелепостью.
Лобин не отрицает, что многие города и села Беларуси московиты уничтожали со всем населением:
«Так, гарнизон и жители Мстиславля оказывали упорное сопротивление армии А. Н. Трубецкого, вследствие чего воевода не мог гарантировать по царскому указу сохранность «домов и достояния от воинского разорения». Город был взят приступом, а его жители были убиты или взяты в плен; т. е. в данном случае действовали законы войны».
Какие такие «законы войны»? С подобным подходом московского историка уничтожение Хатыни немцами тоже можно оправдать «законами войны». Это не «законы войны», а геноцид. В Мстиславле московиты вырезали всех детей, женщин и стариков — какое отношение к войне они имели? И зачем это оправдывать?
Снова хочется спросить: что же это за «братская рука помощи русского народа», если убивают всех жителей города?
Лобин пишет:
«Так, под осажденным Слуцком в 1655 г. А. Н. Трубецкой писал царю: «… деревни, и хлеб, и сено, и всякие конские кормы мы по обе стороны жгли, и людей побивали, и в полон имали, и разоряли совсем без остатку, и по сторонам потому ж жечь и разорять посылали». Но выдранная из контекста цитата создаст впечатление, что перед нами — наглядное свидетельство кровавой политики московского царя».
И — точка на этом. А где же «контекст», из которого якобы «выдрано»? Контекст как раз соответствует цитате. Однако вместо полного цитирования Лобин утверждает, что точно так вели себя «литовцы» (то есть беларусы) и «партизаны». Это примерно то же самое, что и знаменитая «унтер-офицерская вдова», которая якобы «сама себя высекла» в пьесе Гоголя «Ревизор».Еще в качестве причины гибели каждого второго беларуса московский историк находит болезни и голод:
«Наступил голод, который продолжался до уборки хлеба 1657 года, люди ели кошек, собак, всякую падаль, напоследок резали людей и тела их ели, не давали покоя в гробе человеческим трупам; это все я, ничтожный человек, видел собственными глазами», — писал в те годы Ян Цедровский».
Но точно так же в блокадном Ленинграде «люди ели кошек, собак, всякую падаль, напоследок резали людей и тела их ели». В чем разница? Неужели Лобин хочет сказать, что без войны народ в Ленинграде и в Литве сам дошел бы до такого голода? Кто в этом голоде виноват? Относительно Лениграда в СССР имеется четкая оценка — виноваты немцы, окружившие город плотным кольцом своих войск. Почему мы не можем сделать такой же вывод относительно московитов в XVII веке? Снова «двойные стандарты»?
Должен сказать, что весной 2008 года я вступил в переписку с Алексеем Лобиным и подробно обсуждал с ним эту его статью. Он повторил все свои аргументы, и более всего настаивал на том, что «беларусов скосил голод и болезни». В качестве примера приводил эпидемии в Смоленске и в других городах.