Тайны беларуской истории
Шрифт:
Ну и главное: казаки, в отличие от других войск, снаряжались за собственный счет — за что в качестве награды полностью освобождались от налогов. Борис Алмазов [59] , внук донского казака и автор книги «Прощайте и здравствуйте, кони! » (1978 г. ), писал:
«Казаки не платили никаких податей и жили значительно богаче, чем русские крестьяне, но в отличие от крестьян должны были служить все поголовно. Если в крестьянских семьях из двух сынов служить шел один, из пяти — двое, то казаки служили все. Причем официально казак считался на службе двадцать лет, из них четыре года служил действительную вдали от дома. В случае войны на службу призывалось все мужское население».
59
По
Думаю, теперь читатели поймут, почему Чаусы (регион земледельцев) не были никакой «казачьей столицей Литвы». Казаки в те времена не земледельцы, а вольные кочевники степей (в том числе Запорожья). Поэтому в период феодализма власти в принципе не могли облагать их налогами и податями, как крепостных крестьян или других вассалов (т. е. земледельцев). У властей оставался только один вариант реализации своего главенства над казаками: пусть они подати не платят, но отдают их в виде воинской службы. Везде по степям Украины (где, кстати, были «казацкие татары» или «татарские казаки») и России кочевые племена и стали записывать в «казаков» — по роду их отношений с Властью: так все кочевники (включая бурятов Даурии) стали казаками. Кстати, бурятом был и знаменитый атаман Григорий Семенов, который спрятал не найденное до сих пор «золото Колчака» (точнее — часть этого золота).
Но у нас-то все по-другому! Наши крестьяне были не кочевники, а землевладельцы — и были землей привязаны к своим сеньорам в лице магнатов или шляхты. Понятна ситуация, когда царь Алексей Михайлович стал захватывать Беларусь и отбирать у шляхты ее крестьян. У себя в Московии он беглых крестьян сажал на кол, а тут не только приветствовал такое бегство, но и велел из беглых крестьян создать нечто вроде «беларуского казачьего войска» (якобы аналогичного казачьему войску Золотаренко в составе его армии). Но эта затея длилась недолго (менее полугода) и по своей сути являлась химерой той войны. Ведь в мирное время ни Москва, ни Вильня не собирались освобождать наших крестьян от податей. Они — не кочевники, никуда со своей земли не денутся. Кстати, после окончания той войны все выжившие «казаки Поклонского» вернулись к своим господам, ибо бежали к Поклонскому они сами, а вот их участки земли, хаты, скотина, семьи — все осталось во владениях помещиков.
Так что «на пустом месте» казачье войско создать невозможно, тем более из оседлых крестьян, уже являющихся чьими-то вассалами. Само понятие «беларуское казачество» — это смысловое недоразумение, подобное, например, столь же фантастическому «новгородскому казачеству» или «псковскому». Никакого «беларуского казачества» не существовало и за 122 года нашего пребывания в составе царской России. Даже царизм не нашел нужным и возможным создавать здесь казачество.
В летописях упоминаются многотысячные полки «польских королевских казаков», служивших в армии Стефана Батория. Но это не поляки — а украинские казаки. В Польше тоже не было степей и кочевников, потому не появилось и свое казачество.
Предатель Поклонский.
Теперь разберемся с Поклонским.
Маргарита Савчук пишет как о чем-то нормальном и будничном:
«Но 22 июня 1654 года, когда православный шляхтич Константин Юрьевич Поклонский вместе со своими сподвижниками прибыл к царю, Алексей Михайлович подарил ему 40 соболей и 50 рублей, а также чин полковника, и разрешил организовать Белорусский казацкий полк».
Во-первых, просто полк — никакой не казацкий, ибо набирался он из местного населения, которое никаких казаков не знало, как и их обычаев. А во-вторых — что это за странная подача исторического факта? Можно подумать, царь Алексей Михайлович тут проездом на охоте был, а Поклонский к нему и прибыл с предложением.
На самом деле шла война Московии против Литвы-Беларуси — самая кровавая война за всю нашу историю. От рук московских завоевателей погибла половина нашего населения, были вырезаны жители большинства наших сел и городов. Но, несмотря на чудовищные потери, наш народ, проявивший вершины мужества и героизма, смог отстоять свою независимость. Именно тогда впервые появилось массовое партизанское движение, и с помощью братского польского народа наши предки смогли очистить свою землю от восточных оккупантов.
Эта война, повторяю еще раз, имела характер религиозной тотальной войны на уничтожение. Царь Московии поставил своим войскам задачу убивать всех, кто откажется переходить в московскую веру и почитать отныне царя Московии как своего бога: «Униатам не быть, латинству не быть, жидам не быть». Однако, напомню, в Литве (где жили не беларусы, а литвины) сторонников московской веры практически не было: резко преобладали католики, униаты, иудеи, только 6, 5% населения составляли православные московского толка.
Одним из представителей этого мизерного меньшинства был Могилевский шляхтич Константин Вацлав Поклонский.
Трудно понять логику того, кто придумал назвать этого авантюриста «отцом беларуского казачества». Савчук не указывает, кто это придумал, но все истоки этого заблуждения (как результат простого невежества некоторых товарищей) мне подробно рассказали нашедшие меня после публикаций в газете двое казаков — один из них атаман, другой — генерал. Я не называю их имен по их просьбе, так как внутренние споры в их среде продолжаются по сей день, а также потому, что в принципе не хочу быть вовлечен во внутренние конфликты между «знающими историю казаков» и «придумывающими ее». Из-за чего, собственно, и весь спор. Пусть казаки
сами эти вопросы между собой решают. Однако показательно, что общавшиеся со мной авторитетные представители беларуского казачества считают ошибкой выбор кобринскими казаками Поклонского на роль «отца беларуского казачества», что, как они находят, проистекает «от элементарного незнания истории».
И я тоже так думаю. На мой сторонний взгляд, дело не только в том, что сей шляхтич Поклонский предал свой беларуский народ — и великого князя, которому присягал на верность. Дело еще в том факте, что Поклонский через полгода после измены снова переметнулся на сторону беларусов, изменив уже московскому царю. То есть это предатель в квадрате.
Вот перечень «подвигов» пана Поклонского.
Судя по смутным упоминаниям в источниках, он был ловким политическим бизнесменом: являясь своего рода лидером «партии православных предателей», отрабатывал деньги, которые тайно получал из Москвы для подрывной антиправительственной деятельности. То есть, говоря современным языком, был провокатором, отрабатывающим подачки своих иностранных хозяев.
Когда войска оккупантов вторглись в наши земли, Поклонский вместе с 14 своими единомышленниками тут же ушел к Золотаренко. Тот послал его к Хмельницкому, а гетман — к царю, в чью ставку под Смоленском он прибыл 22 июля 1654 года. Алексей Михайлович подарил ему 40 соболей и 50 рублей (о чем через полгода жалел), объявил полковником и разрешил набирать свой полк. Полк все-таки не казачий, а обыкновенное ополчение, которое не жило по казачьим традициям и законам, ибо не знало таковых ни оно, ни шляхтич Поклонский.