Тайны дома Романовых
Шрифт:
По-видимому, усмотрев намек на Александра I в словах: «Великого Благословенного», томский губернатор Мерцалов велел два этих слова замазать белой краской…
Свидетели жизни старца в Сибири добавляют, что Федор Кузьмич был необыкновенно чистоплотен, ежедневно менял чулки и имел всегда очень тонкие носовые платки. Иногда замечали, что, оставаясь один и не подозревая, что за ним следят или же наблюдают, он ходил четким военным шагом, отбивая такт и отмахивая рукой…
Все это я представляю на суд читателей и надеюсь, что, возможно, когда-нибудь мы узнаем
Обращает на себя внимание и еще одна деталь: появление Веры в Сырковском монастыре совпадает по времени с первым упоминанием о Федоре Кузьмиче.
Бросается в глаза, что с сентября 1825 до мая 1826 года все события вокруг Александра I и Елизаветы Алексеевны происходили при минимальном количестве участников и вдали от двора.
И то, что Александра привезли к месту погребения через четыре месяца, – тоже не
случайно. По-видимому, не случайно и то, что гроб с телом императрицы был накрепко запаян.
А теперь снова вернемся на четыре десятилетия назад, в конец 1825 года, когда закончилось двухнедельное междуцарствие, вновь прочно установился покачнувшийся было государственный престол и одиннадцатый российский император начал готовиться к очередной коронации и восхождению на прародительский московский трон.
Николай Первый. Начало царствования
Как и повелось в этом сложном повествовании, охватывающем более двух веков и выводящем на историческую сцену сотни персонажей, нам надлежит еще раз вернуться к событиям конца 1825 года, когда известие о смерти Александра I пришло в Санкт-Петербург.
Это произошло 27 ноября 1825 года. В тот же день был созван Государственный Совет, который согласился с тем, что престол должен перейти к Константину. Николай, первым из присутствовавших, принес присягу Константину, а на следующий день был издан указ о повсеместной присяге новому императору. Однако Константин решительно отказался от престола, заявив, что императором он признает Николая и присягает ему на верность. Пока курьеры носились между Варшавой и Петербургом, отношение к происходящему было неоднозначным – Москва 30 ноября присягнула Константину, а в Петербурге дело отложили до 14 декабря. По-разному восприняли вопрос о престолонаследии и в провинции.
12 декабря к Николаю явился гвардейский поручик Я. И. Ростовцев и предупредил о готовящемся вооруженном выступлении в столице, не называя, правда, имен заговорщиков, сказав, что дал им честное слово. Николай не настаивал.
Николай немедленно познакомил с этим Санкт-Петербургского военного губернатора Милорадовича, начальника штаба Гвардейского корпуса Бенкендорфа и князя А. Н. Голицына, одного из трех доверенных Александра, посвященного в тайну пакета, хранящегося в алтаре Успенского собора.
Как только совещание закончилось, из Варшавы прибыл курьер, привезший письмо от Константина с окончательным отказом от трона.
На следующий день, 13 декабря, был составлен манифест, помеченный, впрочем, 12 декабря, о вступлении на престол Николая I. В манифесте приводились и основания для такого решения – воля Александра, высказанная и зафиксированная им в октябре 1823 года в известном письме, оставленном в Успенском соборе. Кроме того, сообщалось и о ряде писем Константина, где наследником престола признавался Николай, а цесаревичем его старший сын Александр, которому было 7 лет.
Дальнейшее хорошо известно: воспользовавшись создавшейся ситуацией, офицеры и генералы – заговорщики вывели свои войска на Сенатскую площадь и попытались свергнуть династию, поменяв государственное устройство. Так как этот мятеж произошел 14 декабря 1825 года, его участников стали называть «декабристами».
Николай командовал войсками, оставшимися ему верными, подавил вооруженный мятеж, более ста декабристов были сосланы в Сибирь, сотни отправлены на Кавказ, где шла война с непокорными горцами, пятеро руководителей движения были по приговору суда повешены.
На престол взошел тридцатилетний гвардейский генерал, высокий и красивый, получивший прекрасное домашнее образование по курсу Военно-инженерной академии и университета.
К концу царствования Александра I Николай был членом Государственного Совета, генерал-инспектором армии по инженерной части и командиром гвардейской дивизии. Занимая эти посты, Николай о многом был неплохо осведомлен.
Ощущение готовящегося мятежа, а по меньшей мере какой-то неясной, но тревожной опасности, не оставляло Николая ни на час. Оставаясь старшим представителем императорской фамилии, когда Александр I уезжал за границу, он находил подтверждение своим опасениям и в других проявлениях того, что его угнетало. Все это происходило в условиях добровольного самоустранения старшего брата Константина от петербургских дел и уединения со своей второй женой в Варшаве.
И хотя смерть Александра I была для Николая, как и для всех других, большой неожиданностью, открывавшаяся перед ним перспектива получения трона неожиданностью не оказалась.
Кроме того, следует иметь в виду, что лавина государственных дел, внезапно обрушившаяся на него после смерти Александра, не застала Николая врасплох. Он был трудолюбив, педантичен и упорен и считал работу над канцелярскими бумагами одной из важнейших своих задач. Николай внимательно следил за течением внешнеполитических дел, не оставлял без внимания и дела внутренние, многие часы проводил на смотрах и в казармах.
22 августа 1826 года в Москве, в Успенском соборе Кремля состоялась коронация Николая и Александры Федоровны. На коронации Австрию представлял двоюродный брат русской императрицы, принц Гессен-Гамбургский, Пруссию – ее родной брат – принц Карл Прусский.
Красноречивым было и награждение титулами, чинами и орденами приближенных Николаю сановников. Командующие 1-й и 2-й армиями, графы Остен-Сакен и Витгенштейн, стали фельдмаршалами. Воспитательница царских дочерей, графиня Ливен, была возведена в княжеское достоинство с титулом «Светлости».