Тайны географических открытий
Шрифт:
Маршрут кругосветного плавания, предписанный Лаперузу, превосходил все, что было известно до той поры: из Бреста идти к Канарским островам, обогнуть мыс Горн, сделать остановку на острове Пасхи, затем на Сандвичевых островах, идти вдоль американского берега на север, снова спуститься к югу, от американского побережья направиться в Японию и достичь Китая; вдоль азиатского берега идти на север, потом снова повернуть к югу и плыть до Новой Голландии (Австралии); вернуться во Францию через Молуккские острова, Иль-деФранс (остров Маврикий) и мыс Доброй Надежды. Людовик XVI думал проявить щедрость, назначая для завершения кругосветного плавания четыре года. Удивительно, что Лаперуз
‘ Блон Ж Великий час океанов. Т. 2. Атлантический океан; Тихий океан; Полярные моря. Пер с фр. А.М.Григорьева. — М.: Славянка, 1993.-c.446.
1 августа 1785 года вышел из Бреста с двумя фрегатами — “Буссоль”, которым командовал он лично, и “Астролябия”. Этот корабль вел капитан Флерио де Лангль. Всего в экспедиции было 242 человека, 17 из них — ученые и художники.
Чтобы не оставлять короля в неведении, была разработана программа доставки вестей.
В первом письме Лаперуз приносил королю извинения за небольшую задержку почты. “За четырнадцать месяцев мы обогнули мыс Горн, проплыли вдоль всего американского берега до горы Сент-Эли; исследовали этот берег с большой тщательностью и 15 сентября прибыли в Монтерей. Мы устраивали стоянки на разных островах Южного моря и прошли по параллели Сандвичевых островов пятьсот лье с востока на запад. Я простоял сутки на острове Мауи и прошел новым проходом, который англичане не смогли обследовать”.
В менее официальных посланиях, прибывших с той же почтой, подробности были красочнее.
Когда “Астролябия” и “Буссоль” вышли из Магелланова пролива, сообщалось там, их встретило целое стадо китов, этих властелинов моря, “хором выпускавших фонтаны”. Стоянка в заливе Консепсьон, в Чили, была предлогом для описания совершенно очаровательных, как уверяли корреспонденты, чилийских дам. 8 апреля подошли к острову Пасхи. Мужчины там ходили обнаженными, женщины были лишь слегка прикрыты. Удивительно, что гигантские статуи не возбудили у французов большого любопытства: “Это не идолы, а скорее могильные памятники”.
Никого не заинтересовало, как перевозились* и воздвигались эти тяжелые глыбы. Отношения с туземцами сложились превосходные, главным образом благодаря тому, что Лаперуз не допускал никаких наказаний за воровство. Напротив, при отъезде французы оставили на острове коз, овец, свиней и посеяли на вулканической почве семена апельсинов, лимонов, моркови, кукурузы, капусты и хлопка.
Сообщение заканчивается на оптимистической ноте, чтобы порадовать Людовика XVI: “До сего времени не пролито ни капли туземной крови, на “Буссоли” нет ни одного больного.
Погиб только слуга на “Астролябии”. К сожалению, в той же важной почте было еще одно письмо, написанное позднее и совсем не такое утешительное. “Буссоль” и “Астролябия” вошли в естественную, еще не исследованную гавань в южной части Аляски. “Представьте себе водный бассейн, — писал Лаперуз, — такой глубины, что ее нельзя измерить в середине, окруженный очень высокими горами, покрытыми снегом. Я ни разу не видел, чтобы хоть единый порыв ветерка рябил поверхность этих вод.
Волновалась она только от падения огромных кусков льда, которые обрушиваясь, производят шум, разносящийся далеко по горам”. В середине бухты зеленые, покрытые лесом острова.
В знак гостеприимства туземцы размахивают кусками белого меха. “Мы уже считали себя самыми счастливыми мореплавателями, но в это время нас поджидала большая беда, которой нельзя было предвидеть”.
Двухмачтовая парусная лодка с “Астролябии” и шлюпка поменьше с “Буссоли” получили задание определить глубину бухты. Проплывая между островами, тридцать моряков высадились на одном из них, чтобы поохотиться. “Столько же ради удовольствия, как и ради пользы”. И вот шлюпка вернулась одна, а ее командир рассказал о случившемся несчастье. Вынесенная из прохода приливной волной, “катившейся со скоростью трех или четырех миль в час”, двухмачтовая шлюпка была выброшена на подводные скалы и разбилась. Двадцать один человек, в том числе шесть офицеров, погибли. Все они были молодые люди, самому старшему из них всего тридцать три года. “Не постыжусь признаться, — писал Лаперуз, — что с тех пор, как это случилось, мои сожаления сто раз сопровождались слезами”. Бухту назвали Гаванью Французов (теперь залив Литуйа), а на серединном острове возвели памятник.
В конце августа 1787 года в Версаль поступили новые вести от Лаперуза. Почта была передана в Макао на один французский корабль 3 января. Личная корреспонденция, лежавшая отдельно, содержала дневник плавания до самой стоянки в Макао и карту северо-западного побережья Америки, которая была, как писал командор, “несомненно самой точной из всех, какие составлялись до сих пор”. Лаперуз сообщал об открытии островов Неккер и ЛаБасс, о заходе “на один из островов к северу от Мариинских, откуда направился в Китай”.
В первых числах августа он рассчитывал быть на Камчатке, от нее идти к Алеутским островам, а потом плыть, “не теряя ни минуты”, в Южное полушарие.
В октябре 1787 года фрегат “Проворный”, прибывший из Манилы, доставил новую почту.
Из этих писем стало известно мнение Лаперуза о китайском правительстве, “самом несправедливом, самом притесняющем и подлом на свете”. В Маниле, на Филиппинских островах, еще одно обстоятельство вызвало негодование великого путешественника: “Беда грозит уничтожить остатки благополучия — налог на табак!”
Минует целый год, прежде чем придет сообщение о том, что Лаперуз лишь немного ошибся в намеченных сроках и что в сентябре он был на Камчатке.
К географическим сводкам путевых заметок были приложены секретные сведения, одно из которых касалось Формозы: “Остров Формоза (ныне Тайвань) имеет очень важное значение, и та страна, которая им завладеет, сможет с помощью угрозы добиться от Китая всего, что пожелает”.
7 сентября 1787 года в Авачинской бухте, в Петропавловске, “Буссоль” была встречена выстрелами из пушек. Это был салют и приветствие Лаперузу. Комендант русской крепости получил из Версаля сухопутным транспортом депеши, предназначенные французскому капитану. Там было сообщение о присвоении ему звания командора эскадры, подписанное 2 ноября 1786 года.
Теперь стало известно, что оба фрегата ушли в Южное полушарие. Вестей от них не ожидалось до самой остановки в Иль-де-Франс, намеченной на декабрь 1788 года. Людовик XVI был удивлен, получив 5 июня 1789 года почту из Новой Голландии (Австралии), отправленную английским капитаном. 26 января 1788 года туда прибыл Лаперуз после задержавшего его в пути трагического происшествия, о котором он дал подробный отчет.
Ещё раз переплыв почти весь Тихий океан, корабли подошли к архипелагу Мореплавателей и сделали стоянку на острове Мауна. Появились туземцы, опоясанные водорослями наподобие мифологических морских богов. Красивые женщины ходили обнаженные. Поведение островитян не было враждебным. Моряки смогли получить кокосы, гуаяву, бананы, кур и свиней. Лаперузу эта краткая стоянка показалась идиллической, мастерство местных жителей привело его в восторг: “Я был удивлен до крайности, когда увидел там большую плетеную постройку. Лучший архитектор не мог бы дать более изящного изгиба краям эллипса, завершающего эту хижину”.