Тайны географических открытий
Шрифт:
Перед отплытием Флерио де Лангль вышел на берег с нарядом матросов, запасавших пресную воду, и прихватил с собой разные мелкие подарки, чтобы оставить у туземцев хорошее воспоминание о французах. Островитяне устроили из-за них драку, самые сильные захватили почти все. Те, кому ничего не досталось, винили за это не своих соседей, а дарителей. Они начали бросать камни, что было очень опасно.
Флерио де Лангль мог бы дать команду открыть огонь, но, помня наставления короля, предпочел отдать приказ вернуться на корабль. В него попал камень, и он пошатнулся. Когда сопровождавшие его моряки хотели защитить капитана, их намокшие ружья оказались бесполезными. Двенадцать человек, в том числе и Флерио де Лангль, были убиты.
За два с половиной года экспедиция, которой Людовик XVI желал такого мирного плавания, потеряла тридцать четыре человека. (Участь Магеллана и Кука!)
На этом теряются следы экспедиции Лаперуза. Великая Французская революция, залившая кровью всю страну, задержала и поиски Лаперуза. Лишь в феврале 1791 года Национальное собрание признало “необходимость спасения Лаперуза и его моряков”. Только спустя еще семь месяцев из Бреста отплыли два корвета под командованием контр-адмирала д’Антркастро. Прошло уже три с половиной года с тех пор, как “Буссоль” и “Астролябия” покинули Австралию.
Никому не хотелось верить в смерть Лаперуза и его спутников. Может быть, для собственного успокоения предпочитали думать о них как о пропавших без вести, заброшенных на какой-нибудь далекий остров. Командор эскадры продолжал числиться в ведомостях морского флота, и мадам де Лаперуз продолжала аккуратно получать жалованье своего мужа.
Тем временем Брюни д’Антркастро умирает от лихорадки, так и не найдя следов Лаперуза.
21 июля 1793 года тело адмирала хоронят со всеми почестями в океане, а ровно шесть месяцев до того голова короля Франции скатилась на эшафот. Садясь в повозку, которая должна была его доставить на площадь Революции, Луи Капет — исторический факт — спросил своего палача: “Нет ли вестей о Лаперузе?”
Вестей не было.
Дальнейшая история поисков экспедиции Лаперуза вызывает также немалый интерес.
Командир английского судна Питер Диллон много лет исследовал Коралловое море. В этих краях для него не было тайн — кроме одной, в которую он-то и хотел проникнуть.
На острове Тикопия, где он пробыл несколько месяцев, туземцы продали ему за хорошую цену гарду от эфеса шпаги. На ней был выгравирован герб. Питеру Диллону показалось, что это герб Лаперуза. Имя великого мореплавателя знали все моряки мира. Долго плававший в этих морях Диллон говорил на многих местных наречиях, и он стал расспрашивать жителей острова Тикопия. Они ему сообщили, что последние годы к ним привозили серебряные ложки, топоры, чайные чашки те немногие рыбаки, которые отваживались уплывать к далекому атоллу Ваникоро. Жители этого островка, продавая свои сокровища, рассказали историю о двух французских кораблях, которые когда-то, очень давно, сели на мель у их берегов. Одни утверждали, что моряки с кораблей утонули, другие, что они были убиты.
Питер Диллон хотел немедленно отправиться к Ваникоро, но судовладельцы ждали его в Пондишери, и он не осмелился отклониться от своего курса. По прибытии Диллон рассказал обо всем, что слышал, показал гарду шпаги и обратился к Ост-Индийской кампании с просьбой послать его на место предполагаемого кораблекрушения. В 1827 году из Пондишери под его командованием вышло судно “Поиск”. На борту судна находился официальный представитель Франции Эжен Шеньо.
7 июня подошли к острову Ваникоро. Добиться признания туземцев удалось не сразу, но в конце концов они обо всем рассказали. Много-много лун назад к ним прибыли направляемые Духами два судна, одно из них разбилось на скалах. “Наши предки хотели видеть их вблизи, но те направляли в них огненные шарики, несущие смерть”. Потом боги дали благословение стрелам, и предки смогли перебить всех духов с корабля.
Другое судно, рассказали туземцы, выбросилось на песчаный пляж. Его вели не воинственные духи, они раздавали подарки. Их вождь, у которого, как и у других, впереди над лицом выступал из двух пальм длинный нос, разговаривал с луной посредством палки. Другие Духи, стоявшие на одной ноге, день и ночь охраняли лагерь, где за деревянными загородками их друзья строили из большой лодки лодку поменьше. Все одноножки постоянно потрясали железными палками. Через пять лун после прибытия Духи уплыли на своей маленькой лодке.
Как потом догадались, рассказ изобиловал сложными оборотами и своевольными прикрасами. Питеру Диллону удалось объяснить некоторые выражения рассказчиков: “длинные носы” были треуголками, “палка, служившая для разговоров с луной” — подзорная труба, “одноножки” — часовые, неподвижно стоявшие на часах, а железные палки — их ружья. На дне моря, совсем недалеко от берега, обнаружили бронзовые пушки и корабельный колокол, на котором можно было разобрать надпись: “Меня отлил Базен, Брест 1785”. Выудили якоря и бронзовые мортиры… Туземцы продали Диллону дощечку с вырезанной на ней королевской лилией, подсвечник с гербом (это был, как потом узнали, герб Колильона, одного из натуралистов Лаперуза) и другие мелкие предметы, которые заносились в подробную опись в присутствии Шеньо.
В апреле 1828 года капитан Диллон прибыл в Калькутту. Там его ждало новое поручение: лично доставить собранные предметы королю Франции. В феврале 1829 года он приехал в Париж. Карл X сразу принял его, пожаловал ему орден Почетного легиона, назначил 10000 франков в качестве вознаграждения и 4000 франков пожизненной пенсии. По крайней мере одного человека крушение Лаперуза сделало счастливым.
В то самое время, когда Питер Диллон покупал на острове Тикопия гарду от шпаги, из Тулона вышел капитан второго ранга ДюмонДюрвиль, официально назначенный для поисков “Буссоли” и “Астролябии”, о которых тогда еще ничего не было известно.
Любой портрет Жюля Себастьяна Сезара Дюмон-Дюрвиля позволяет сказать, что характер у этого человека был нелегкий. Он сам рассказывал, как в детстве ему хотелось, чтобы мать называла его волком, позднее товарищи по лицею в Кане прозвали его медведем, а потом офицеры — совой. Несмотря на зоологические прозвища, это был мужчина с хорошей внешностью. В двадцать шесть лет он женился на молодой девушке по имени Аде ль, необыкновенная красота которой была, по его словам, “лишь самым малым ее достоинством”.
И вот Дюмон-Дюрвиль отправляется в плавание на “Раковине”, переименованной по этому случаю в “Астролябию”, получив двойное задание: расширение научных сведений о Полинезии и поиски следов своего знаменитого предшественника.
Выйдя из Тулона 25 апреля 1826 года, вторая “Астролябия” обогнула мыс Доброй Надежды при разбушевавшемся море (Дюмон-Дюрвиль измерял волны почти 30-метровой высоты), пересекла Индийский океан, прошла через архипелаги Океании в Тихий океан, достигла Новой Зеландии, поднялась к северу до острова Тонгаталу, вернулась на юг до земли Ван-Димена, где в декабре 1827 года бросила якорь под стенами Хобарт-Тауна. За это время были составлены новые карты, сделаны анатомические таблицы, собраны образцы минералов, но судьба Лаперуза оставалась все такой же загадочной.