Тайны гибели цивилизаций
Шрифт:
Все это — результат повышения уровня моря или медленного опускания почвы. И не только на островах, но и в земле материковой Эллады обнаружены следы катастроф, в результате которых были поглощены морем целые города. В 1958 г. возле побережья Греции неподалеку от города Катаклон, было сделано неожиданное открытие: дно моря покрывали обломки колонн, скульптур, керамики. Когда-то в этом районе находился античный город Фея, и, судя по остаткам зданий, море поглотило его сразу, после сильного землетрясения. В Коринфском заливе, у берегов полуострова Пелопоннес, еще в 1950 году были обнаружены обломки каких-то античных сооружений, но поиски пришлось прервать «из-за большого слоя ила, находящегося в постоянном движении». Эти поиски продолжили в 1962 году французские
В своей «Георгафии» Страбон ссылается на свидетельство Гераклида Понтийского, современника гибели Гелики. Согласно Гераклиду, «катастрофа произошла ночью, и, хотя город отстоял от моря на 12 стадий (то есть более чем на два километра), вся эта местность вместе с городом была покрыта волнами; и 2000 человек, посланные ахейцами, не могли подобрать трупов». Гелика была поглощена волнами. Город Бура, отстоявший от моря еще дальше, также был разрушен, видимо, гигантская приливная волна-цунами обрушилась и на него. Во всяком случае, в самом подробном сообщении о катастрофе 373 года до н. э., содержащемся в «Исторической библиотеке» Диодора Сицилийского, говорится о затоплении двух городов — как Гелики, так и Буры.
Вот как описывает Диодор в четвертой части «Исторической библиотеки» гибель Гелики и Буры. При архонте Астее, правившем, по нашему летосчислению, в 373 году до н. э. «в Пелопоннесе произошли грандиозные землетрясения и невероятные затопления земли и городов; такого бедствия с греческими городами прежде никогда не случалось… Разразилось бедствие ночью. Сила землетрясения была такова, что дома были сплошь разрушены, а люди как вследствие темноты, так и вследствие неожиданности и невероятности обстоятельств не имели возможности искать спасения. Большинство погибло под развалинами домов. Когда занялся день, немногие уцелевшие выбрались из домов полагая, что они избежали опасности, столкнулись с большим и более невероятным несчастием: море сильно разбушевалось, поднялась высокая волна и все они были затоплены, исчезнув вместе с отечеством. А случилось это бедствие с двумя городами Ахайи — Геликой и Бурой, из которых Гелика была самым значительным из всех городов Ахайи».
Об этой катастрофе в Ахайе говорит и Сенека в своих «Вопросах естествознания», и Аристотель в «Метеорологике», и его племянник Каллисфен, историограф и участник походов Александра Македонского. А великий георгаф античности Эратосфен специально приезжал на место катастрофы в Ахайю, чтобы осмотреть место происшествия и выслушать рассказы моряков. Поэт Овидий в своих «Метаморфозах» посвятил погибшим городам такие строки:
ЕСЛИ ГЕЛИКУ ИСКАТЬ И БУРУ, АХЕЙСКИЕ ГРАДЫ, — ТЫ ИХ НАЙДЕШЬ ПОД ВОДОЙ;
МОРЯКИ И СЕГОДНЯ ПОКАЖУТ МЕРТВЫЕ ТЕ ГОРОДА С ПОГРУЖЕННЫМИ В ВОДУ СТЕНАМИ.
Платону не было нужды что-либо слышать о вулканической активности Санторина. Балкана и Эгеида не так уж бедны стихийными бедствиями…
На дне Адриатического моря находятся свои «атлантиды» — затонувшие земли и города.
Именно землетрясение привело к тому, что на дно залива Брено, находящегося на том же восточном берегу Адриатического моря, что и Тиватский залив, ушла под воду большая часть античного города Эпидавр Иллирийский.
На месте Эпидавра Иллирийского, окончательно разрушенного варварскими племенами в VI веке, возник маленький городок Цавтат. И еще в 1876 году великий английский археолог Артур Эванс, в ту пору совсем еще молодой исследователь, совершавший поездку по Балканам, отметил, что возле Цавтата в Тихой «явно проступают стены римских зданий, погребенных на дне моря, вероятно, вследствие опускания суши». В 1947 году в бухте обнаружили развалины древней стены, уходившей под воду, а в ее нише — клад старинных монет. Но только в 60-х годах в водах бухты Тихой в заливе Брено начались подводно-археологические исследования. Работами руководил австралиец Тэд Фалькон Баркер.
На дне бухты были найдены амфоры, греческие и римские монеты, украшения, предметы быта и, главное, стены и фундаменты зданий. Под водой провели детальные обмеры этих сооружений, был составлен план затонувшей части города: его внешние стены простирались метров на 50 от берега и уходили на глубину до 15 метров. «Всего нам удалось найти одиннадцать стен. Кое-где они опирались на ложе из темно-серой глины, покрытое местами лишь тонким слоем песка, — рассказывает Фалькон Баркер в книге «1600 лет под водой». — Другая наша группа исследовала дно неподалеку от того места, где мы выкопали самую первую пробную траншею. Они тоже нашли три стены, которые как-будто бы составляли стены одного дома. Одна из них расположилась с востока на запад, зато две другие — с севера на юг. Чем больше расширялся район исследований, тем яснее становилось, что вся эта площадь была когда-то тесно застроена зданиями, которые начинались сразу же за городскими воротами».
На суше археологам уже давно были известны могучий акведук Эпидавра Иллирийского, кладбище эпохи древних римлян, руины амфитеатра, бань, мастерских и других зданий. Раскопки под водой показали, что основная территория города находится не в земле, а под водой. Удалось установить и дату катастрофы, в результате которой Эпидавр Иллирийский ушел на дно залива Брено. Анонимный средневековый летописец сообщает о чуде, совершенном святым Илларионом: «В этот год случилось во всем мире землетрясение, вскоре по скончании Юлия Апостаты. Море покинуло берега свои, словно господь наш бог снова наслал на землю потоп, и все повернуло вспять, к хаосу, который и был началом всех начал. И море выбросило на берег корабли и разметало их по скалам. Когда жители Эпидавра увидели это, то устрашились они силы волн и убоялись, что горы воды хлынут на берег и город будет ими разрушен. Так и случилось, и стали они взирать на то с великим страхом. Тогда вошли они в дом к старцу и привели его на берег, как делали всякий раз, когда начинали войну».
Старец Илларион «начертил три раза крест на песке и простер к морю руки, и застыли все, кто видел это, и в изумлении и в радости, ибо море остановилось у ног его, и стало бурлить, словно гневалось на берега свои, а потом медленно отступило и затихло. И тем прославился он в городе Эпидавре, и как и повсюду в этой стране, где идет слава его от отцов к детям, и живет этот рассказ меж людьми здесь».
Если отставить в сторону чудеса святого Иллариона, то речь идет о событиях вполне реальных. Юлий Апостата — лицо реальное, умер он в 363 году. А средневековые хроники говорят о том, что в 365 году — «вскоре по скончании Юлия Апостаты» — в Иллирии, Италии и Германии произошло сильнейшее землетрясение. Оно то и послужило причиной затопления Эпидавра Иллирийского.
На дно Адриатического моря города уходят не только из-за сильных землетрясений. Причиной их гибели может быть медленное, но неотвратимое понижение участка суши, На котором воздвигнут город. Мировая общественность бьет тревогу: каждый год «жемчужина Адриатики», один из красивейших городов мира — Венеция — погружается в воду. А кроме того, ей постоянно угрожают наводнения.
Если не принять срочных мер, Венеция может разделить участь других городов, ушедших на дно Венецианского залива, в первую очередь — своей предтечи, города Метамауко, наследницей традиций, архитектуры, торговли которого и стала «жемчужина Адриатики».
О Метамауко в пору наивысшего расцвета после краха Римской империи, сообщают хроники раннего средневековья. В его стенах искал убежища епископ
Падуанский, спасаясь со своей паствой от воинов «бича божия», Аттилы. Городом, как впоследствии и Венецией, правили дожи. И, как в Венецианской республике, здесь возникали интриги, распри, заговоры. Воспользовавшись этим, король франков Пипин Короткий захватывает Метамауко и учиняет городу-республике разгром, от которого тот уже не оправился. Жители города переселяются на остров Риальто: так начинается жизнь Венеции — «Нового Метамауко» — и кончается жизнь Метамауко, «Старой Венеции».