Тайны магического следствия
Шрифт:
Лавочник послушно взял платочек, запрокинул голову и принялся вытирать хлюпающий нос.
– Повторить?
– спросил я, не уточняя, что именно.
– Не надо, - вздрогнул он.
– Да, я видел её. Это было позавчера ночью. Красивая и богатая сучка, которая считает, что весь мир у неё в ридикюле.
– Зачем она приходила?
– спросил я, зная ответ.
– На ней был маячок. Она хотела избавиться от него. Кстати, я не совершил ничего противоправного, это
– Знаю и потому прощаю, - кивнул я.
– А чего сразу не сказал?
– Простите, лейтенант, но вы знаете, что для нас вы, при всём моём уважении, - легавый. В наших кругах не принято изливать душу копам, даже столь симпатичным.
Я хмыкнул. Айзек жил с другим мужиком, и, в общем-то, не был одинок в своих пристрастиях. Раньше это считалось пороком, а теперь вроде как поощрялось. Ходили слухи, что делалось это специально: население с каждым годом росло, а природные ресурсы уменьшались.
– И ты снял с неё маячок?
– спросил я скорее для протокола. Служба приучила меня к дотошности. Иногда, недосказанность или неправильно понятая фраза приводили к крупным недоразумениям.
– Да. Пришлось повозиться: штучка фирменная, работал маг экстра-класса. Но... когда за дело берётся настоящий профессионал, результат гарантирован, - горделиво сказал он и даже расправил щуплые плечи.
– С этим разобрались. Второй вопрос: она была одна?
– Нет, её притащил какой-то хмырь.
– Ты его знаешь?
– с тщательно скрываемой надеждой спросил я.
– Откуда? Город большой, нельзя знать каждого, - вяло пробормотал Айзек.
Тут облом, но ничего страшного. Если кажется, что дело с самого начала на мази, значит, впереди полная задница.
– Опиши внешность, - велел я.
– Постараюсь, лейтенант. Только из меня физиономист неважный.
– Ты попробуй.
– Ему лет двадцать пять - двадцать шесть. Может, чуть больше, но точно не тридцать. Пониже вас ростом. Смазливый. Из тех, от кого девки в штанишки писаются.
– А мужики?
– не преминул поддеть я, однако Айзек не смутился:
– Не в моём вкусе. Продолжать?
– Валяй.
– Волосы тёмные, вьющиеся, чернявый. Глаза карие, нос прямой, худощавый, двигается как танцор... знаете, такая лёгкая, будто порхающая походка... А ещё спина идеально ровная, он ходит так, словно кол проглотил, но это не имеет ничего общего с военной выправкой. Для военного этот молодой человек движется совершенно несерьёзно.
Я кивнул.
– Ещё что запомнилось? Особые приметы есть?
– Бакенбарды. Помните колониальную моду прошлого века? Парень то ли сдвинулся на этой почве,
– Одет как?
– На удивление прилично. Смокинг, рубашка в тон, лаковые ботинки, дорогие запонки. С первого взгляда смахивает на плейбоя, прожигателя жизни. Но это фальшивка. Парень родился в мусорке и далеко от неё не ушёл.
– Всё-то ты знаешь!
– В моём возрасте и при моей работе нужно разбираться в людях, иначе вылетишь в трубу.
– Ладно, - протянул я.
– А куда они двинулись после того, как ты снял маячок?
– Не знаю. Они мне не докладывались. Тёлка была пьяной, костерила какого-то Джеймса, говорила, что он её обманул, а хмырь, который её привёл ко мне, поддакивал. И, сдаётся мне, делал это специально.
– Тоже был пьяным?
– По сравнению с ней трезвый как стёклышко. Постоянно лапал её, не смущался ни меня, ни моего помощника.
– Она звала его по имени?
– Если только пупсиком, но вряд ли его так зовут.
Я помолчал, переваривая информацию. Итак, в уравнении появилось первое неизвестное.
– У тебя есть телефон?
Айзек выбросил очередной окровавленный платочек в мусорную корзину.
– Есть, в офисе. Дверь сбоку. Она не заперта.
– Тогда я позвоню. Только не подслушивать, иначе я вернусь сюда с кавалерией, и вам, ребята, не поздоровится.
Я решительно отстранил лавочника и его молчаливого помощника.
Офис больше походил на чуланчик. Тут скверно пахло, из крошечного окошка с трудом пробивался солнечный луч.
Телефон висел на стене. Я снял трубку, набрал номер знакомого из полиции нравов. Тот, к счастью, оказался на месте.
– Рик, дружище! Рад тебя слышать!
– Взаимно, старина, - искренно проговорил я.
– Нужна твоя помощь. Есть описание одного хлыща. Вдруг, твоя клиентура?
– Не исключено. Мир тесен, - согласился собеседник.
– Говори, кто тебе нужен.
– Двадцать пять лет, рост средний...
– продиктовал я приметы незнакомца.
Знакомый откликнулся быстро:
– Бакенбарды, говоришь? Есть такой на примете. Зарабатывает на жизнь, охмуряя богатых тёлок, присасывается как пиявка и, пока не насосётся, не отвалится. Зовут Джек Десять дюймов. Догадываешься почему?
– Ага, - криво усмехнулся я.
– Адресок не подкинешь?
– Отчего ж не поделиться с хорошим человеком... Записывай.
Я приложил к стене блокнот и записал продиктованный адрес. Десять дюймов жил на Набережной. Не самый фешенебельный район, но мой, по сравнению с ним, трущобы.