Тайны минских перекрестков
Шрифт:
– Я хочу на тебя смотреть, – мгновенно выпив шампанское, заявил Петр Петрович.
– Ложись в постель, так будет удобнее.
Петр Петрович, тяжело дыша, быстро сбросил с себя одежду, лег, накрылся простыней.
Ядя резким движением распустила волосы и медленно стала расстегивать пуговицы на платье. Когда стянула платье через голову, кавалер, откинув голову на подушку, спал
Ядя подняла с пола пиджак клиента, стала обыскивать карманы. Вытащила портмоне, раскрыла его и, не отсчитывая, взяла толстую пачку купюр. Когда подняла глаза, с ужасом увидела, что клиент не спит. Он, подперев
– Значит, краля, чистишь карманы? А если я сейчас в милицию позвоню?.. Нет, милицию вызывать не буду, рассчитаешься другим, чем обещала…
Ядя сопротивлялась молча (кричать боялась, чтобы кто-нибудь из соседей и вправду не вызвал милицию). Клиент повалил ее на кровать, рванул бюстгалтер. Ткань жалобно взвизгнула, Ядя вцепилась ногтями в лицо насильника. Он заревел и кулаком ударил девушку по голове. На какое-то мгновение Ядя потеряла сознание, а когда очнулась, поняла всю безвыходность своего положения. Она лежала в постели, а клиент, добившись своего, тяжело сопел на ней. Теперь он был хозяином ее парализованного страхом тела. В этот момент Ядя хотела одного: чтобы этот тяжелый лысый человек побыстрее насытился и оставил ее в покое. Она задыхалась, из последних сил отталкивая толстяка слабыми руками, пока пальцы вдруг не нащупали шнур висящего над кроватью бра. Щелкнула выключателем раз, другой, третий…
Ядя не слышала, как открылась дверь, не видела, как вошли Колесник с Иваном (зритель узнает в нем подполковника Ковалева).
Колесник, видя сцену насилия, хватает с журнального столика почти пустую бутылку и со всей силы бьет клиента по голове.
Во все стороны брызнула кровь, насильник судорожно задергался, лысая голова безжизненно упала на Ядино плечо. Ядя закричала, но Колесник прикрыл ладонью ей рот.
Первым опомнился Иван. В руках у него фотоаппарат с зеркальной круглой фотовспышкой, на плече сумка с автономным питанием для фотовспышки.
Он перевернул лысого и стал истерично хлестать его по щекам. Голова клиента безжизненно моталась из стороны в сторону, застывшие глаза смотрят в потолок, по лицу, шее, груди ручейками стекает кровь.
– Он не дышит! – кричит Иван и продолжает тормошить безжизненное тело.
Колесник бросает бутылку из-под шампанского на пол, садится в кресло и тяжелым, неподвижным взглядом буравит Ядю.
– Что произошло? Почему он не спал?
Ядя надрывно плачет и дрожащими руками пытается натянуть на себя разорванное нижнее белье, но ей это никак не удается.
– Выбрось эту тряпку! – Колесник протянул ей простыню. – Прикройся и рассказывай. А ты, – кивнул он Ивану, – оставь в покое мертвеца, оплеухами его не поднимешь. Я вызову милицию, а ты сматывайся и помни: мы тебя не видели сегодня, ты нас…
– Он меня силой взял, я ничего не могла сделать, – запричитала Ядя.
– Не скули! – взвился Колесник. – Зачем тебя насиловать, если он знал, ради чего сюда шел? Клиент не сомневался, что получит свое. Он мертв, я должен знать правду.
Ядя закрыла ладонями лицо.
– Я думала, он спит, и полезла в карман за деньгами…
– Сука! – крикнул Колесник и ударил ее кулаком в лицо.
Ядя во второй раз потеряла сознание. Когда открыла глаза, Колесник брызгал на нее водой. Покойник
– Не дергайся! Сядь и слушай! Милиции расскажем все, как было, не упоминая настоящей причины, по которой он тут оказался. Запомни: ты, я и он были в ресторане, там и познакомились. Пришли домой, выпили шампанского и, как часто бывает, не хватило. Я, твой жених, пошел за водкой, а лысый, воспользовавшись моим отсутствием, изнасиловал тебя. Ты не слышала, как я вернулся… Остальное все, как было. Об Иване не упоминай. Нас троих, – Колесник кивнул на лысого, – видели в ресторане, так что все будет выглядеть правдоподобно. Главное, стоять на своем – он насильник. Думаю, доказательств хватит, и помни: ляпнешь лишнее – сядем втроем и по десятке нам обеспечено. А так мне дадут два, от силы три года. Не найдешь такого жениха, который, увидев, как насилуют невесту, не станет звонить по телефону и звать на помощь милицию. Я вел себя естественно, и это ни у кого не вызовет сомнений.
Раздался звонок в дверь. Колесник вышел и через минуту вернулся с людьми в милицейской форме.
Зал суда. За большим длинным столом народный судья (женщина) и народные заседатели (мужчина и женщина). На скамье подсудимых – Колесник. Ядя в зале суда, она не сводит глаз с Колесника, но тот преднамеренно ее не замечает. И все же, когда их взгляды встретились, Колесник презрительно улыбнулся и, показывая свое к ней пренебрежение, плюнул под ноги. Ядя тихо заплакала.
Судья встает и зачитывает приговор:
– Именем Республики Беларусь гражданин Колесник Сергей Николаевич приговаривается…
Как вспышки, проносятся перед Ядей Купрейчик кадры из ее жизни.
ЗАГС. Ядя в белом подвенечном платье, рядом Виталий Шевцов в черном костюме. Играют марш Мендельсона. Женщина громогласно и торжественно объявляет:
– Теперь вы муж и жена…
Вновь зал суда.
На скамье подсудимых постаревший Виталий Шевцов. Он явно кого-то ищет глазами в зале. Ядя сидит с ребенком (девочкой) на руках.
Все встают. Судья читает:
– Именем Республики Беларусь! За хищение государственного и общественного имущества в особо крупных размерах гражданин Шевцов Виталий Сергеевич приговаривается…
Затемненная комната. В ней три человека, мужчина и две женщины. Мужчине лет пятьдесят, у него длинные с проседью волосы, очки в желтой оправе, одет в белый халат. Одна женщина пожилая, тоже в белом халате, вторая молодая и очень красивая. Пожилая сидит за спиной мужчины на диване, молодая – перед ним.
– Как наши дела, красавица? – спрашивает мужчина у девушки.
– Хорошо, доктор.
– Тогда начнем сеанс?
Девушка кивает и с готовностью закрывает глаза. Доктор встает, подходит к девушке, кладет руки на голову и тихо говорит:
– Расслабься… Ты совершенно спокойна. Перед твоими глазами море, тихое и спокойное. Слышен шум прибоя. Ты видишь себя на пляже. Тело наполняется приятной теплотой, настолько приятной, что даже начинает жечь груди, живот, бедра. Ты видишь на пляже мужчин и хочешь их, твое тело стремится в их объятья, ты хочешь их всех, слышишь: всех, всех, всех… Ты не будешь хотеть спать, только любить…