Шрифт:
«…природа так ослепительно сложна, так страшно многостороння, что в ней постоянно могут встречаться неожиданности, совершенно разбивающие наши, казалось бы, логические рассуждения.»
Насекомые…
Природа щедро одарила насекомых богатством видов. Их насчитывается два миллиона — больше, чем всех остальных видов животных и растений, вместе взятых. Два миллиона! Потрясающее многообразие форм, окрасок, всевозможнейших приспособлений. Жизнь на земле наиболее богато воплотилась в форме насекомых.
В любом учебнике зоологии можно прочесть примерно такое определение строения насекомых: «Тело разделяется на три отдела — голову, грудь и брюшко, состоит из отдельных сегментов — насечек [1] . У насекомых нет внутреннего скелета — он снаружи в виде твердого панциря. А чтобы не мешать движению, этот панцирь, подобно латам рыцарей, состоит из отдельных частиц, скрепленных эластичными перепонками. К груди причленяются три пары ног и крылья.» Но какая бездна неисчислимого многообразия лежит за этими сухими словами!
1
Отсюда и слово «насекомое».
— Мы плохо знаем насекомых, потому что они маленькие, — как-то сказал мне один знакомый.
Да, насекомые в общем небольших размеров, хотя бразильский палочник в длину достигает тридцати сантиметров. Настоящая палка! Жук голиаф лишь немного уступает ему по длине, зато массивнее. Размах крыльев самой большой бабочки Орнитоптеры виктории, обитающей на Соломоновых островах, — около 30 сантиметров. Она крупнее многих певчих птиц. Наряду с этими великанами есть крохотные насекомые. Длина жука Трихоптеринада размером с большую инфузорию-туфельку равна всего лишь третьей части миллиметра. И у этой малютки есть мозг, сердце, органы дыхания, кишечник и многое другое.
А каково разнообразие забавных «физиономий» насекомых! Попробуйте взглянуть на них через лупу. Вот круглая головка муравья-рабочего Феидоли. В том же гнезде рядом ползают муравьи-солдаты с такой большой головой, что все туловище кажется маленьким придатком к ней. А вот головы термитов: у одного — с выростами, как длинный нос, у другого — как площадка, которой он закрывает вход в свое жилище. У мухи Диопсиды на голове длинные рога, и на кончике каждого имеется по одному глазу. А какой длинноносый слоник Антлиаринус! У другого слоника Аподеруса шея так сильно вытянута, что кажется, будто он что-то с удивлением рассматривает. На подвижной голове богомола эмпузы застыли большие круглые глаза, а сверху, на затылке, — длинный отросток с маленьким зеркальцем. Направит эмпуза зеркальце в сторону солнца, и на отростке, переливаясь всеми цветами радуги, засверкают лучи будто от настоящего алмаза или капельки росы. У кобылки акриды не лоб, а башня, и на самой ее вершине красуются черные глаза. Жаль, что до сего времени не нашлось художника, который бы заинтересовался «лицами» насекомых. Какие бы получились чудесные портреты!
Едва ли не самый главный орган чувств у насекомых — усы. И тут необыкновенное разнообразие. У мухи усики-коротышки со щетинками и вздутиями. А у комара-звонца роскошные мохнатые усы. Куда там прославленным гусарским усам до комариных! У клопов рода Рсуматобатес усики устроены наподобие ножек. Такими усиками они могут хватать окружающие мелкие предметы. У кузнечика Долихолоды усики, как ниточки, длиннее тела в три-четыре раза. Кузнечик — житель темных пещер. Ему нельзя без длинных усов. Они заменяют глаза. Ими кузнечик ощупывает предметы далеко вокруг себя. У жука-щелкуна усы, как пилочки, у бабочки — как гребеночки, у жука Стафилинида — как булавы. А какие забавные усы у жука-хруща: будто книжка с полураскрытыми страницами. У комарика-галлицы на усах сложные завитки, нити, выросты. И все это — для определенной цели.
А рты насекомых! Если приглядеться к ним, то одни в виде различнейших придатков, другие — членистых щупиков, третьи — разнообразнейших пластинок, четвертые — кинжальчиков, пятые — мясистых выростов. И не случайно: кто как питается, у того и соответствующие ротовые придатки. У бабочки, любительницы нектара, — длинный хоботок. Если бы он не свертывался спиралью, как его было бы носить при себе! Длинным хоботком бабочка проникает в кладовые цветов с нектаром. У комара-кусаки тонкие, длинные и острые кинжалы, заключенные в надежный футляр. Слаб хоботок комара, а прокалывает и кожу быка. Подобными кинжалами вооружена вся кровососущая братия: блохи, вши, слепни, мошки, мокрецы, москиты. У домашней мухи рот на конце втягивающегося хоботка. Им муха всюду проникает и, уж если придется, вылижет все вкусное, до мельчайшей капельки.
У жука-жужелицы острые и зазубренные челюсти. Схватит ими мягкое тело гусеницы бабочки, разорвет на части и глотает кусками.
Иных насекомых природа не наделила ротовыми придатками, вместо них на голове голая площадка или ни к чему не годные культяпки. Таким и не нужны ротовые органы; их жизнь во взрослой фазе настолько коротка, а в организме такой запас пищи, накопленный еще в стадии личинки, что взрослому насекомому нет надобности искать пищу.
Насекомые плохо видят, они сильно близоруки, а у некоторых, живущих в темноте, и вовсе нет глаз. Зато какие есть глазастые насекомые! Вот глаза стрекозы, переливающиеся всеми цветами радуги. Они занимают почти всю голову и состоят из величайшего множества мелких глазков, каждый из которых способен давать маленькое самостоятельное изображение. У таких насекомых, кроме того, на лбу, будто крошечные линзы, три глазка. По-видимому, не зря они существуют одновременно с большими сложными глазами, и, очевидно, насекомое ими как-то по-другому воспринимает окружающий мир.
У одних насекомых два больших глаза иногда такие разросшиеся, что занимают почти всю поверхность головы и сливаются друг с другом, у других — вместо двух глаз имеется четыре, направленных в разные стороны. Поденка-Клеен двумя глазами смотрит вверх, а двумя другими — по сторонам. Жук-вертячка двумя глазами рассматривает все, что находится на поверхности воды, а двумя другими — все, что расположено под водой. У одного вида комарика-галлицы когда-то слившиеся вместе глаза вновь разъединились, и на лбу образовался дополнительно третий глаз.
Мир зрительных ощущений у насекомых совсем иной, чем у человека, и, наверное, по-особому богат. Они, например, видят ультрафиолетовые лучи, различают недоступный человеку поляризованный свет.
Грудь насекомых — вместилище мощных мышц, приводящих в движение крылья и ноги. Однако не все насекомые обладают чудесным летательным аппаратом. Многие из них, например, все низшие, никогда не имели крыльев, всегда были ползающими. Когда-то у предков насекомых было по четыре крыла, теперь у некоторых осталось только по два, а на месте исчезнувших сохранились маленькие отросточки-культяпки.
Что же собой представляет этот чудеснейший аппарат, поднявший насекомых в воздух? Он плохо изучен, и только сейчас ученые начинают разгадывать загадки полета и его аэродинамические особенности.
Летательный аппарат насекомых изумителен по своей простоте и необыкновенной эффективности. Нежная перепонка крыла пронизана тонкими жилками, покрыта мельчайшими ворсинками, щетинками, чешуйками разнообразной формы. У тех, кто имеет четыре крыла, есть специальное приспособление, сцепляющее крылья каждой стороны во время полета.