Тайны одинокого сердца
Шрифт:
Макс произнес грубое слово, и она осеклась. Он злился на нее и на самого себя. Их ночная встреча подействовала на него сильнее, чем он был готов себе в этом признаться. Он убеждал себя — все дело лишь в недостатке женского общества, и на ее месте могла оказаться любая другая. Ему не хватало цветов посреди обеденного стола, блестящих волос, рассыпавшихся по подушке и шелковистым кремовым плечам, веселого голоса, похожего на звон маленьких колокольчиков, чувственных губ с нежной улыбкой, округлых холмиков груди под обтягивающим топом.
Но все это было лишь частью жизни,
— Скажите мне правду, — потребовал он. — Где вы взяли этот номер?
Она резко вдохнула и произнесла невинным тоном:
— Нашла.
Это прозвучало так неожиданно, что он едва удержался от смеха.
— Где? — холодно спросил он.
— В мусорной корзине.
Неужели она думает, что он на это купится?
— Изабелла, прошу вас. Это не имеет смысла.
Она вздохнула:
— Жизнь вообще не имеет смысла. Вы не замечали?
— Перестаньте вешать мне лапшу на уши, — раздраженно произнес он. — Я задал вам конкретный вопрос и хочу получить на него конкретный ответ. Вы достали мой номер. Я хочу знать, каким образом, чтобы это больше не повторилось.
— Я сказала вам правду, — серьезно ответила она. — Я нашла его в своей мусорной корзине.
Похоже, она не собирается ничего ему говорить. Он больше не должен ей позволять усложнять ему жизнь.
— Не знаю, откуда вы взяли мой номер, — отрезал Макс, — но это не имеет значения. Я немедленно его сменю.
Изабелла глубоко вдохнула.
— Чтобы я больше не смогла вам звонить? — В ее голосе слышалось потрясение.
— Да.
— За что вы меня ненавидите?
— Я вовсе не испытываю к вам ненависти, — пробормотал он, закрыв глаза, затем обреченно добавил: — В этом-то вся и проблема.
— Что?
Стиснув зубы, Макс грубо выругался, чтобы снять напряжение. Изабелла Казали сводила его с ума, и это странно. У него никогда не было подобных проблем с женщинами. До Лауры у него случались романтические увлечения. Похоже, за годы одиночества он разучился общаться с противоположным полом.
Разумеется, причиной этого стала смерть Лауры и авария, изуродовавшая его лицо. После случившегося он больше года не мог ни с кем разговаривать, даже с родными. Ему хотелось умереть. Немного отойдя от своего горя, Макс начал понимать, что и без прямого контакта с внешним миром его существование может быть вполне сносным. Благодаря компьютеру и Интернету он сегодня вел довольно активную профессиональную жизнь. В старые времена он оказался бы за бортом мировой торговли. Современные средства общения позволяли ему
— Это потому, что ты трус, — сказала ему Анжела во время одного из их последних споров.
Он не обиделся на нее. Возможно, она права. Хотя дело не только в этом. Он не хотел читать в их глазах жалость и отвращение. Он уже давно узнал, как жестока и переменчива людская любовь. Его мать была известной киноактрисой. Пока она была молода и красива, зрители ее обожали, она пользовалась большим спросом. Но она рано утратила свою красоту. Даже будучи ребенком, Макс видел, как изменилось к ней отношение прессы. В СМИ сперва активно обсуждали ее недостатки, а потом и вовсе о ней забыли. Максу было десять лет, когда она покончила с собой.
Да, он знал, как беспощадно общество, и не видел ни одной причины, по которой ему следовало вернуть себе в нем место.
Но Изабелла Казали — совсем другое дело. Его шрам не вызвал у нее ни жалости, ни отвращения. Она находила его привлекательным, и он не сомневался в искренности ее слов. Он не хотел обидеть ее. Просто его раздражала собственная реакция на ее присутствие. Она была очень мила и не заслуживала грубою отношения. Проблема не в ней, а в нем самом. Если бы он только мог все ей объяснить… Но это невозможно.
— Вы здесь ни при чем, — наконец ответил он. — Просто я не люблю разговаривать по телефону. — Немного помедлив, он добавил: — Я вообще не люблю ни с кем разговаривать.
— Я не отниму у вас много времени, — пообещала она. — Мне просто нужно обсудить с вами одно дело.
— Мой ответ «нет», — произнес он ровным тоном.
— Но вы даже не знаете…
— Знаю. Вы хотите, чтобы я вам разрешил собирать ваш драгоценный базилик в долине моей реки. Я против. Тема закрыта.
Она тяжело вздохнула. Он представил себе, как омрачилось ее красивое лицо, и чуть было не передумал. Все же здравый смысл оказался сильнее.
— Пожалуйста, выслушайте меня…
— Я же сказал вам — не разрешаю. Это слишком опасно.
— И что же в этом опасного? — возмутилась она.
— Вы упали в реку, не так ли?
— Да, но только потому, что была полночь и вы неожиданно появились и напугали меня.
— Точно. Несчастные случаи всегда неожиданны.
Макс знал — ему следует прекратить разговор, но это было бы слишком жестоко.
— Почему? — спросила она, внезапно нащупав брешь в его броне. — Почему вы так уверены, что со мной произойдет что-нибудь плохое? Кто-то уже пострадал при падении в реку?
У Макса сдавило горло. Он не мог об этом говорить. Закрыв глаза, он глубоко вдохнул, чтобы укрепиться в своем решении. Любая уступка с его стороны была чревата серьезными последствиями.
Какая-то его часть верила, что глубоко в реке прячется злая сила и хочет погубить еще одну женщину, к которой он испытывал привязанность. Другая, более разумная, считала — эта злая сила есть не что иное, как его чувство вины. Он не знал, что больше соответствует правде, но не собирался это выяснять.