Тайны политических убийств
Шрифт:
Однако покровительство миссис Линкольн вряд ли объясняет благодушие властей. Ведь после убийства мужа Мэри Линкольн считала Паркера участником заговора. Через несколько дней она прямо бросила в лицо это обвинение полицейскому. Быть может, ее гнев и отчаяние усиливались от внутреннего сознания, что она сама способствовала планам заговорщиков. Значит ли это, что не жена Авраама Линкольна мешала правосудию призвать к ответственности Джона Паркера? Так склонны были думать некоторые исследователи. И тем не менее можно допустить, что друзья покойного президента хотели избежать публичного обсуждения поступка Мэри Линкольн, поведение которой и так давало пищу для злонамеренных толков. Друзья Линкольна, вероятно, хотели защитить от нового потрясения и без того убитую горем вдову, считали, что этого требует и память об Аврааме Линкольне. Опять задача допускает два решения! Но так или иначе это помешало узнать у Паркера многое, что могло пролить свет на драму в театре Форда. У Паркера, судя по сохранившимся документам, вообще не были взяты показания,
Последующая карьера Паркера не лишена интереса. 27 июля 1868 г. его нашли спавшим на посту, и через две недели он был уволен из полиции за «грубое пренебрежение долгом». В данном случае Паркер был виновен куда меньше, чем ранее, — все свидетели единодушно показали, что он был болен в злополучный для него день. Тем не менее наказание не заставило себя ждать. Означает ли это, что на сей раз не оказалось той спасительной руки, которая в прошлом поддерживала Паркера в куда более сложных ситуациях? Американский историк О. Эйзеншимл указывает, что за несколько недель до исключения Паркера из рядов полиции ушел в отставку военный министр Стантон. Имеется ли связь между этими двумя столь несхожими событиями?
О дальнейшей судьбе Паркера ничего не известно.
Можно назвать и ряд других лиц, действия которых, по крайней мере, подозрительны и степень участия в заговоре, вероятно, не меньшая, чем у тех, кто был отдан под суд военного трибунала. Во время своего бегства из Вашингтона Бут останавливался у знакомых ему людей — полковника С. Кокса, Т. Джонса и других, дававших пристанище убийце, перевозивших его через Потомак. Однако их не предали суду. Трое офицеров армии конфедератов: капитан Джетт, лейтенант Раглас и лейтенант Бейнбридж помогли Буту укрыться на ферме Гаррета. Более того, заметив приближение отряда, посланного для поимки Бута, Бейнбридж и Раглас поскакали на ферму, чтобы предупредить убийцу об опасности. Если бы Бут послушался их совета, ему, вероятно, удалось бы снова скрыться от погони. Все трое офицеров были арестованы, доставлены в Вашингтон, но никого из них не привлекли к ответственности, а Джетту даже дали возможность выступить в качестве свидетеля обвинения. Были двое, которым также разрешили выступить в качестве свидетелей, хотя их участие в заговоре не вызывало сомнений и прокурору было бы нетрудно добиться обвинительного приговора в суде. К ним принадлежит, во-первых, Джон Ллойд, содержатель трактира в окрестностях столицы, который участвовал в заговоре Бута, ставившем целью похищение Линкольна, и впоследствии скрывал оружие заговорщиков, наводил на ложный след полицию, преследовавшую убийцу. И, во-вторых, жилец в пансионате миссис Саррет, Луис Виехманн, посвященный, по всей видимости, в замыслы Бута куда больше, чем восемь обвиняемых на процессе. Правда, и Ллойд и Виехманн стали свидетелями обвинения, но почему им дали возможность избежать ответственности — так и осталось неясным.
Были и другие люди, которых по логике вещей должны были привлечь к ответственности за помощь, оказанную Буту.
Встает ряд вопросов, почему некоторым заведомым участникам заговора удалось ускользнуть от правосудия при содействии властей, почему не были приложены усилия для расследования роли людей, подозреваемых в преступной связи с заговорщиками, почему власти предпочли обрушить меч правосудия лишь на часть заговорщиков, преимущественно на незначительные, мелкие фигуры. Историк О. Эйзеншимл выдвинул гипотезу, заслуживающую внимания. Если исходить из того, что Бут имел каких-то могущественных союзников и покровителей, то он мог сообщить о них только лицам, пользовавшимся его доверием, или тем, кого он таким образом хотел подстрекнуть к оказанию ему помощи во время бегства. Этими людьми не могли быть пьяница трактирщик Ллойд или Виехманн, которого актер всегда недолюбливал. Убийца вряд ли рискнул бы сообщить встреченным по пути офицерам армии Конфедерации, что он связан с могущественными людьми на Севере, — это могло бы лишь оттолкнуть южан. Но Бут дважды беседовал с глазу на глаз с миссис Саррет в самый день убийства Линкольна. Бут мог рассказом о могущественных друзьях подбодрить своих подручных Пейна, Геролда, Этцеродта, Арнолда, О’Лафлина. Он мог поделиться своими секретами с доктором Маддом, давним знакомым актера, оказавшим ему помощь вовремя бегства. Конечно, люди типа Пейна и Геролда должны были попасть на скамью подсудимых как наиболее активные помощники убийцы президента. Однако остальных подсудимых, быть может, выделило из ряда других участников заговора лишь знание секретов Бута.
Круг тайных помощников Бута или посвященных в его планы мог быть более многочисленным, чем это было раскрыто следствием. Например, в дни, когда за ним охотились целые армейские подразделения, в военное министерство из разных мест — из Нью-Йорка, Канады — приходили иронические письма, подписанные Д. Бутом. Осталось неясным, были ли это дурного тона шутки или сознательные попытки сбить с толку власти, занятые поиском преступника. Значительно более любопытен другой факт — в ряде мест об убийстве президента узнали до того, как об этом могло стать известным из Вашингтона. В Сент-Жозефе (штат
Непосредственно после убийства Линкольна Бута сочли главой заговорщиков, а остальных участников заговора — его подручными. Правда, уже на судебном процессе выяснилось, что последние имели особые задания — организацию покушения на Сьюарда и других государственных деятелей. Этот заговор был освещен весьма детально (хотя некоторые наиболее важные моменты и здесь остались в тени). Совершенно скрытым остался другой заговор, который, вероятно, и дал возможность Буту беспрепятственно войти в ложу президента и выстрелить в него.
«Национальная исполнительная полиция» — контрразведка, возглавлявшаяся Лафайетом Бейкером, который подчинялся военному министру Стентону, и другие органы, ответственные за охрану президента, ничего не сделали для предотвращения покушения. Ведь достаточно было присутствия нескольких детективов или полицейских, чтобы надежно преградить путь Буту. Было ли все это результатом небрежности, ошибки или злого умысла? Следствием неисполнения приказа или того, что необходимого приказа не было отдано?
Жизни президента давно угрожала вполне реальная опасность, что было отлично известно и Бейкеру, и Стентону, которые даже докладывали об этом самому Линкольну. Президент держал в ящике своего рабочего стола более 80 писем, авторы которых угрожали убить его. Далеко не все эти анонимные послания исходили от маньяков, охваченных жаждой крови. В 1861 г. заговорщики в Балтиморе готовили покушение на Линкольна. Слухи о намерении убить президента поступали и в течение всего 1862 г. Разведчики северян, действовавшие в Ричмонде, сообщили, что несколько богатых виргинских рабовладельцев создали специальный фонд, предназначенный в награду убийце Линкольна. Одновременно контрразведка Бейкера установила, что представители «медянок» подписывали кровью клятву убить президента. В военном министерстве в Вашингтоне имелись сведения, что будет сделана попытка покушения на Линкольна в день вторичного вступления на пост президента — 4 марта 1865 г. В действительности засада ожидала президентский экипаж 20 марта, и, вероятно, лишь счастливая случайность спасла тогда Линкольна.
Словом, для беспечности не было никаких оснований. По всей видимости, у военного министерства были веские доказательства, не позволявшие отнести сведения о планах убийства к числу непроверенных слухов. Оно знало, кто именно готовит покушение на президента и что к числу заговорщиков принадлежит также известный актер Бут!
Сделанные с большим запозданием (через несколько десятилетий) признания некоторых осведомленных современников, а также найденные архивные документы приводят к очень важному выводу. Оказывается, Л. Виехманн (жилец пансионата М. Саррет) еще 20 февраля 1865 г. сообщил капитану Глизону и еще одному офицеру — Макдевитту — о подозрениях, возникших у него в связи с посещением театральной знаменитостью актером Бутом скромного дома вдовы Саррет и тайными ночными совещаниями, которые он вел с хозяйкой, ее сыном и другими лицами, в том числе с южным агентом, именующим себя Хауэллом. 20 февраля 1865 г. Виехманн уведомил Глизона о плане похитить Линкольна в день его официального вступления на второй срок на пост президента. Глизон довел об этом до сведения военного министра Стентона. В свою очередь, как признал позднее Саррет, Бут и его сообщники получили известие о том, что правительство располагает информацией об их плане. Более того, 24 марта был арестован Хауэлл, навещавший пансионат Мэри Саррет. Военное министерство не сделало никаких выводов из того, что арест Хауэлла по существу подтверждал сведения Виехманна. Л. Бейкер, умевший, когда надо, выуживать истину у арестованных агентов врага, на этот раз не принял никаких мер, чтобы основательно допросить Хауэлла. Почему не были приняты меры по наблюдению за Бутом и другими заговорщиками, почему, наконец, они не были арестованы в то время, когда власти брали под стражу сотни людей, подозреваемых в значительно менее серьезных преступлениях?
Утром 5 апреля последовало еще одно предупреждение. Линкольн находился на военном корабле «Малверн», неподалеку от южной столицы Ричмонда, которая должна была вот-вот перейти в руки северян. На борт «Малверна» прибыл бригадный генерал Эдвард Рипли, попросивший свидания с президентом по неотложному делу. Рипли привел с собой дезертира, солдата-южанина, служившего сотрудником секретной службы Конфедерации. Этот разведчик, видя, что Конфедерация терпит крушение, предпочел сменить нанимателя и, чтобы быть хорошо принятым в неприятельском лагере, решил сообщить важное известие. Перебежчик служил в «специальном бюро» южной разведки под начальством Д. Рейнса. Как хорошо знали на Севере, Рейнсу давались важные «специальные поручения». По утверждению солдата, Рейнс отправил из Ричмонда особую группу для совершения покушения на руководителей правительства в Вашингтоне.