Тайны полуночной академии
Шрифт:
– Ну, серьезно, Вайлет, не делай такое лицо. Она все равно потом ничего не вспомнит.
Мне только стоило подумать, что эта мразь могла делать со мной, как с рук сами собой стали со скоростью выстрелов срываться ядовито-зеленые молнии и уноситься в направлении Кана. Только все без толку - слишком хороша защита.
– Ненавижу!
– зарычала я, не узнавая собственного голоса. Ярость, ненависть, желание убить, растерзать переполняли меня, но я еще могла держать себя в руках.
– Отец наш Великий, Вайлет, не надо так нервничать. Тебя я,
А вот и мой сюрприз. Вампир подошел достаточно близко, чтобы попробовать мое новое умение. Совсем недавно у меня получилось трансформировать молнии в водоворот искр. Пока они еще не могут причинить значительного вреда, но как отвлечение это можно использовать прямо сейчас.
Я вытянула руку, будто собираясь выпустить молнию, но перенесла основной удар силы на то место, где стоял Кан. Тут же в воздух взметнулись сотни, казалось, светлячков. На самом деле это были маленькие и пока не связанные разряды молний. Потом, когда я начну всерьез тренироваться, они соединятся в одну вязь, и в итоге может получиться электрическая ловушка. А если я смогу добиться их нагрева, то и небольшой костерок.
В это же время я сформировала переход и опять выскочила у вампира за спиной, только вплотную. Кинжал уже почти полоснул по горлу, но в этот момент мою руку скрутила адская боль.
Он только дотронулся, даже почти не держал, но я с ужасом смотрела, как распадается в пепел мой рукав, а вверх по руке ползет ожог. Вампир-маг огня, как такое возможно?!
В неверии я посмотрела в глаза Кана и увидела там нечто похожее на сожаление. Да, наверное, ему было жаль, что он второй раз лишается такого ценного товара. Мне же оставалось только корить себя за то, что так и не успела спасти Марту.
Я медленно стала оседать на пол. Вампир меня все еще придерживал, не давая упасть плашмя, но это было уже неважно. Теперь все неважно.
Глаза застилала алая пелена боли, стук крови, все еще пытающейся течь по горящим артериям и венам, оглушал. Кажется, я кричала, а потом провалилась в темноту.
Я очнулась от того, что кто-то гладил меня по щеке. Сознание все еще пребывало в каком-то вязком киселе, не позволяя нормально думать, но я просто чувствовала, как по скулам нежно скользят пальцы, обрисовывают контуры губ.
Даже в таком заторможенном состоянии, мне казалось это странным, а потом я почему-то очень испугалась, рванулась, но тело не слушалось, не получалось даже пальцем пошевелить.
В ужасе распахнула глаза. Сквозь белесую дымку я видела чье-то склоненное надо мной лицо. В голове билось лишь истеричное: “Нет, нет, нет! Только не Кан”!
Почему это не должен быть Кан, вспомнить так и не получилось, но при одной мысли о нем где-то в груди растекался панический ужас и начинали гореть руки.
Стоп! Руки и так горят, сами по себе. Я опять их попыталась поднять, но успеха не добилась, а тот, кто наклонился надо мной, что-то говорил. Только
Потом пришел еще один человек и положил что-то мне на грудь - дышать сразу стало легче, но боль усилилась.
– Ш-ш-ш, тихо, тихо, это пройдет. Скоро все пройдет, - наконец я смогла различить слова. Голос был вроде бы знаком, но мысли все еще ускользали.
Так прошло еще несколько минут или часов, не знаю, - мужчина что-то мне говорил, а я все пыталась вспомнить, кто это. А потом я, видимо, заснула.
Когда проснулась и открыла глаза, мне стало уже гораздо лучше. Зрение приятно фокусировалось, рука болела только одна, зато вся, и еще я слышала работу каких-то механизмов - стрекот, щелчки.
Попыталась повернуть голову и подвигать конечностями. Ага, левая рука оказалась пристегнута к койке широкими наручниками из канской стали, а в вене торчала огромная игла, через которую мне переливают кровь. А зачем мне кровь?
Тут калейдоскопом замелькали воспоминания о событиях, произошедших в тоннеле под городом - как я нашла некоторых похищенных, как дралась с Каном... как он меня поджег.
Так, и где я сейчас? Я не позволила панике захлестнуть с новой силой, но все же прекрасно понимала, что меня могли лечить как наши, так и преступники. Ценный товар, как-никак.
Я решила осмотреться внимательнее. С левой рукой все понятно, ее не трогаем. А правая? Глянула в ту сторону и увидела только бинт, обильно пропитанный концентрированным маслом Оганы, судя по запаху. Что ж, похоже, руку пытаются спасти. Хотя, я же вампир, если пришла в себя, значит, распространение ожога удалось остановить, и для полного восстановления мне нужна только кровь. Поскольку пить ее я не могла, мне ее переливают. Что ж, будем надеяться, что полицейский департамент или клан это оплатят, потому что у меня таких денег нет.
Я попыталась осмотреть саму комнату - маленькая, много электрического света, чистая, казенная. Скорее всего, лекарня и явно не Центральная.
В этот момент в углу комнаты что-то пошевелилось, и я с трудом сдержалась, чтобы не вскрикнуть. Там на стуле сидел мужчина, видимо, спал, а я его разбудила.
– Проснулась?
– Милорд Даркнелл?
– прошептала я совсем сухими губами.
– Не разговаривай пока. Я сейчас позову лекаря.
Через минуту в комнату вошла целительница в зеленом форменном кителе. Ясно, я в полицейском лазарете, только там носят такую форму.
Женщина смочила мои губы кровью, сказала, что пить пока не стоит, лучше переливать, заменила некоторые повязки на свежие. На руку я посмотрела только мельком, но сразу поняла, что с такими ожогами даже вампирская регенерация вряд ли справится - останутся шрамы. Жаль, но, с другой стороны, я жива, а это уже немало.
Когда она вышла, декан подставил стул к моей койке.
– Вайлет, как ты?
– Вроде бы нормально.
– Нормально?
– мужчина хохотнул.
– Ты чуть не погибла, ты в курсе? Почему вообще там оказалась одна?