Тайны русского Херсонеса
Шрифт:
Разумеется, что ни за каким овечьим руном (то есть шкурой) они не плыли. Задача была совсем иная и куда более сложная – выкрасть у царя-жреца Колхиды «Золотые руны» – священную книгу молитв (мантр), крайне необходимую для исполнения священных мистерий.
Известно, что к Колхиде знаменитый «Арго» шел южным путем, мимо нынешнего побережья Турции. В ту пору мореходство еще только зарождалось, и все стремились плавать лишь в пределах видимости берега – так легче было ориентироваться да и спасаться в случае непогоды. Для такого плавания существовал даже специальный термин – периплус. После всех своих приключений в Колхиде для своего возвращения аргонавты избрали иной маршрут, вдоль берегов Скифии и Тавриды, направляясь к устью реки Истр (это, по мнению историков, нынешний Дунай). Маршрут выбран был прежде всего для того, чтобы запутать разъяренных колхов, которые кинулись в погоню за похитителями драгоценного руна. Но колхи, разгадав маневр «Арго», также повернули не на юг, а на север. Но и здесь
При этом, говоря о посещении таврического побережья аргонавтами, также необходимо знать, что в эпоху аргонавтов Черное море представлялось древним грекам таким же океаном, как Атлантика, причем Атлантика была отделена от Срединного моря Геркулесовыми столбами, то есть Гибралтарским проливом, а Черное море – Геллеспонтом, то есть Дарданеллами. А потому греки зачастую называли Черное море Понтом, то есть просто Морем. Естественно, что Колхида, расположенная на удаленном берегу Понта, была для ахейцев самым краем обитаемого мира. Но еще более страшными и неведомыми были для них дикие северные берега Понта – Таврида, где климат был достаточно суровым.
Скажи, Улисс, о чем поют сирены,Чем песня их пьянящая манит,Секут волну, как кварц сечет гранит,Когда над мачтой, наклоненной низко,Несется тучи сумеречной дым,И снова Понт становится ЭвксинскийИ негостеприимным и седым!Согласно мифам, именно туда направляются самые великие боги-герои: от терзаемого орлом Прометея и его спасителя Геракла до аргонавтов, избравших северный путь в надежде испугать своих преследователей. Следуя рассуждениям древних греков, простым смертным в тех краях было просто не выжить, особенно в самой скалистой части Тавриды – Гераклее. Там могли совершать подвиги лишь величайшие из героев!
Напрашивается вывод, что, согласно греческой мифологии, земля будущего Севастополя уже изначально существовала не как место обитания простых людей, но как земля пребывания исключительно героев эпоса. Древние греки еще тысячелетия назад предугадали, а может, даже ощутили по каким-то неизвестным нам признакам необыкновенность этой далекой земли и в своих мифах донесли до нас свою веру в ее великое будущее.
Новые мифы и новые доказательства возможной правоты нашей формулы о необычности нынешней севастопольской земли. Как оказывается, не миновал ее и первый мореплаватель древности, отважный воин и многохитростный царь Итаки Улисс-Одиссей. Среди ученых ныне бытует несколько версий относительно возможного маршрута путеплавания Одиссея. Часть из них считает, что Одиссей плавал по Средиземному морю, иные – что он ходил к Англии, есть такие, что настаивают: великий греческий путешественник достигал берегов… Америки. Однако большинство ученых все же сходятся на том, что Одиссей имел конечной целью своего плавания богатые добычей города Черноморского побережья.
К слову отметим, что отцом Одиссея был царь Итаки Лаэрт, который в молодости совершал плавание с аргонавтами в Колхиду. Может, именно поэтому и маршрут плавания, и его цели были не только понятны, но и желанны Одиссею. Сегодня подавляющее большинство исследователей его плавания пришли к выводу, что он посещал окаймляющую Гераклейский полуостров Балаклавскую бухту. Трудно где-либо найти еще одну такую же, столь явно соответствующую описанию бухты в десятой песне гомеровской «Одиссеи».
Прибыли мы к многовратному граду в стране лестригоновЛамосу… В славную гавань вошли мы: ее образуют утесы;Круто с обеих сторон поднимаясь и сдвинувшись подлеУстья великими, друг против друга из темныя бездныМоре торчащими камнями, вход и исход заграждая.Люди мои, с кораблями в просторную гавань проникнув,Их утвердили в ее глубине и связали, у берега теснымРядом поставив: там волн никогда ни великих, ни малыхНет,На «балаклавской» версии настаивал и такой известный знаток Античности, как академик К.М. Бэр. Но Балаклавой эту бухту назовут многим позднее. Древние греки звали ее иначе – Сюмболон-лимне, что означает бухта Символов, бухта Предзнаменований… Есть, впрочем, мнение, что и это название досталось грекам в «наследство» от тех народов, которые жили здесь ранее, может, от тех же этрусков или от тавров, отражавших на здешних берегах нападения многочисленных пиратов. Для нас небезынтересно и весьма неожиданное упоминание Гомером «многовратного града» на берегу бухты. Значит, существовал большой город тавров? Что это был за город? Имел ли он какое-то отношение к древнему Орсу?
Не меньше вопросов возникает и в связи с наименованием самой бухты. Какие символы и предзнаменования увековечили в названии бухты местные жители? Что необычного и необъяснимого могли увидеть они? Какие предначертания будущих судеб внушала им неповторимая Балаклавская бухта? Может, то было предсказанием нелегкого, но героического будущего их народа, а может, предначертанием особого места в истории великого будущего самой этой земли.
Если принимать версию академика К.М. Бэра о посещении Одиссеем Балаклавы, то сразу же возникает закономерный вопрос: куда же поплыл после столкновения с таврами царь Итаки со своими немногими оставшимися в живых спутниками? Внимательное ознакомление с поэмой сомнений не оставляет: путь последнего корабля уничтоженной таврами флотилии лежал на запад, ведь уже в следующей, одиннадцатой, песне Одиссей совершает проход между Сциллой и Харибдой, то есть форсирует Босфор. Но в тексте «Одиссеи» значится и другое: последний корабль многохитростного царя Итаки, бежав от лестригонов, буквально в этот или на следующий день зашел в удобную необитаемую бухту. Далее Гомер пишет, что путешественники там двое суток отдыхали, то есть попросту приходили в себя от пережитого.
К берегу крутому пристав с кораблем, постоянно вошли мыВ тихую пристань: дорогу нам бог указал благосклонный.На берег вышел, на нем мы остались два дня и две ночи,В силах своих изнуренные, с тяжкой печалию сердца.Третий нам день привела светозарнокудрявая Эос.Взявши копье и двуострый свой меч опоясав, пошел яС места, где был наш корабль, на утесистый берег, чтоб сведать,Где мы? Не встречу ль людей? Не послышится ль чей-нибудь голос?Став на вершине утеса, я взором окинул окрестность.Дым, от земли путеносной вдали восходящий, увидел…Итак, «тихая пристань», дарованная богом, в нескольких часах хорошего хода на веслах на запад от Балаклавы. Что еще известно о ней? Из дальнейшего текста становится ясно, что помимо крутых утесов, которыми окружена бухта, в глубине ее имеются «студеная река», болото, поросшее камышом, небольшой пляж, вдалеке виден лес. Рядом с речкой есть и многочисленные пещеры. Именно там воины Одиссея будут впоследствии прятать награбленные в Трое и в иных местах сокровища. Что интересно, Гомер говорит о том, что мореплаватели высадились не на материк, а на некий остров Эя. Там же, по его утверждению, располагается порт и город, носящий такое же название – Эя. В этом городе жила некая правительница-жрица Цирцея. Значит ли это, что и он считал Крым островом? Как бы то ни было, но все вышеперечисленные данные указывают на одно: корабль Одиссея вошел в Ахтиарскую бухту, которую ахейцы обнаружили совершенно случайно и которая стала для них настоящим даром небес. Дойдя до самого устья бухты, они высадились у нынешнего Инкермана. Это может показаться невероятным, но Одиссей целый год жил на земле нынешнего Севастополя, бродил по инкерманским скалам и купался в Черной речке! Но ведь именно только там имеется все описанные в поэме признаки местности: утесы и пещеры, пляж и река, болото и лес. Далее рассказ Одиссея повествует о встрече с богиней Цирцеей. Мотивы рассказа о Цирцее достаточно явно перекликаются с мотивами истории пребывания неподалеку на мысе Фиолент девы-жрицы Ифигении. Тем более что и Одиссей, и Ифигения жили в одну историческую эпоху и даже были знакомы. Поэтому вполне возможно, что миф о Цирцее просто-напросто предшествовал мифу об Ифигении, причем в обоих случаях привязка по месту очевидна.
Но и это не все! Цирцея, согласно мифологии, являлась дочерью бога солнца Гелиоса и богини реки Персы. Вспомним здесь еще раз город Орс и Персея, легенду о Прометее… Ведь именно к здешним гераклейским скалам к страдающему Прометею приплывал посочувствовать и сам Океан, и его дочери. Древнегреческие мифы (и это уже доказано неоднократно) отличаются редкой логичностью и последовательностью, так что пребывание Цирцеи именно здесь подтверждается и косвенно. Затем, согласно Гомеру, Цирцея превращает спутников Одиссея в свиней, но царь Итаки, обманув богиню, убеждает ее все же возвратить человеческий облик своим товарищам. Проведя без малого год в этих местах, мореплаватели наконец покидают эти места.