Тайны семейного альбома
Шрифт:
– Может быть, мне это показалось, – доверительно сказала она Рут, – но, по-моему, Джесси нарочно позволяет Элеоноре побеждать, когда они играют.
Рут – старая знакомая ее матери, давно ставшая почти членом их семьи, заметила:
– Единственный, из-за кого нам сейчас стоит беспокоиться – это Маркус.
21
1968
ЭЛЕОНОРА
После нескольких недель обследования, анализов и проверок невропатолог наконец написал заключение – физическое состояние Маркуса для его возраста можно признать вполне удовлетворительным. Но в чем же тогда дело? Почему он не может ни есть, ни спать? Почему он забросил
Может быть, все дело в опухоли мозга? Или в чем-то еще, не менее страшном? Рейчел не могла смириться с тем распадом личности, который происходил у нее на глазах. Врачи – и самые лучшие – предлагали только одно: анализы и еще раз анализы. Сколько их можно делать? Она позвонила доктору Леви. Судя по симптомам, сказал он, это депрессия.
Депрессия? Но что могло ее вызвать? Что явилось причиной? У него ведь есть все, о чем только может мечтать человек. Успех. Уважение. Прекрасный дом. Жена, которая любит его и заботится о нем. Две внучки, которые обожают его. У них в шкафах полно рисунков, которые они сделали ему на память. Везде висят их фотографии.
Могла ли та история с Виктором так подействовать на него? Маркус принял Ханну как свою дочь и, конечно, был выбит из колеи выходкой зятя. Поступок Виктора – не просто неблагодарность. Это вор вдвойне. Он не только украл деньги, предал людей, с которыми работал, в первую очередь он предал семью и близких ему людей. Но все-таки это случилось уже давно, несколько лет назад. И они сумели пережить потерю и потрясение. И Ханна выглядит без него гораздо счастливее. Элеонора и Джесси растут чудными девочками.
– Депрессия? – повторила Рейчел растерянно. – Это своего рода хандра, так ведь?
– Нет, боюсь, что это гораздо серьезнее. Насколько я могу судить, у твоего мужа органическое заболевание, это маниакальное состояние.
Рейчел хотела спросить, не является ли болезнь заразной, как герпес или что-то другое, но постеснялась. Это могло выглядеть как ее боязнь за себя. Ну да, она боится за себя. А кто не боится? Разве не ей теперь приходится решать все основные вопросы в офисе? Разве не она стала фактическим руководителем фирмы? Разве не ей пришлось занять место мужа и взять на себя всю ответственность за принятые решения?
Может быть, кто-нибудь в конторе думал иначе. Но Рейчел лучше их всех вместе взятых знала реальное положение дел. Они могли посмеиваться за ее спиной и воспринимать ее всего лишь как жену босса, которая с такой тщательностью одевается для выхода на работу. Но они не имеют представления о том, какой у нее опыт. Вот уже тридцать лет – сначала как любовница Маркуса, а затем как его жена – она вникала во все дела. Она получила образование, работая агентом по покупке и продаже земельных участков, когда многие из нынешних сотрудников даже в школу не начали ходить. А если прибавить к этому ее врожденный талант, интуицию и способность быстро находить правильный выход…
К этому дню она уже постепенно заканчивала покупку многоквартирных домов и участков в районе Ист-сайд и Малой Италии. И она правильно угадала, куда подует ветер. Именно эти районы по новому генеральному плану предполагалось перестраивать. Теперь дома можно будет отремонтировать, модернизировать, а те, которые не подходят, просто снести, чтобы на их месте выстроить новые, современные здания. Дела шли самым наилучшим образом. Под крышей фирмы Салинко Рейчел открыла несколько небольших агентств по покупке недвижимости
Иной раз ей очень хотелось, чтобы ее любимая Бекки и этот негодяй Мо Швейцер могли увидеть, какими делами она теперь ворочает. Как она изменила район, в котором они жили. На месте Малой Италии вырос новый район под названием Сохо. Ист-сайд переименовали в Ист-виллидж. Как она думала, так и получилось.
«Сколько бы это ни стоило – это не имеет значения, – твердила она врачам. – Я хочу, чтобы он снова стал здоровым».
И врачи комбинировали новые антидепрессанты, прописывали ему курсы витаминных уколов, проводили психотерапию, снова хватались за новейшие средства, только появившиеся в продаже. Затем начали уверять, что результаты появятся после того, как он побывает у гипнотизера.
Бедный Маркус! Рейчел упорно не желала принимать его болезнь как нечто серьезное и непоправимое. Ей казалось, что достаточно ему по-настоящему отдохнуть, как все пройдет. Она всегда старалась оставаться спокойной в любой ситуации, но ей не всегда удавалось сдержать дрожь в руках, когда она разговаривала с врачами. Они смотрели на нее с сочувствием. Один откровенно сказал ей:
– Основная причина болезни вашего мужа – страх, что он может потерять вас. И главный побудительный мотив для выздоровления – это уверенность, что вы всегда будете с ним.
Почти всю дорогу, пока они ехали в Коннектикут в машине, которую вел водитель, Маркус спал. Или делал вид, что спит. Он крепко сжимал руку Рейчел. Его хватка становилась сильнее, когда она пыталась поменять позу и расслабиться, откинувшись на спинку сиденья.
Вереница холмов, которые она уже знала по описаниям, выглядела именно так, как она и предполагала. Особняк в викторианском стиле, десять акров земли, занятые садами, площадками для теннисных кортов, бассейнами для плаванья, дорожками для бега или катания на велосипедах. Директор санатория вышел их встречать к машине. Ханна посоветовала ей попрощаться с ним у машины и не ходить внутрь. Рейчел так и сделала. Маркус поцеловал ее и исчез за захлопнувшимися дверями, даже не оглянувшись. Почему-то эта сцена вызвала в памяти другую, которая произошла много-много лет назад, когда она и Сэм отвезли Ханну в летний лагерь на отдых. Другие детишки плакали и цеплялись за родителей. Ханна, зажав под мышкой коробку с жареными орешками, пошла вперед, также не оглядываясь, как пошел Маркус. Воспитатели летнего лагеря, когда Рейчел приехала снова, сказали, что Ханна единственный ребенок, который не жаловался, что скучает по дому.
Она возвращалась из Коннектикута довольная тем, что Маркус теперь в хороших руках и за ним будет прекрасный уход, и теперь ее мысли вернулись к тому, что предстояло вечером. Элеонора оказалась в числе претендентов, выдвинутых на заключительный конкурс Модель Агентства Форда, который организовал журнал «Севентин». Рейчел ни секунды не сомневалась, что Элеонора окажется победительницей.
Ей исполнилось шестнадцать лет, и она была в расцвете юношеской красоты. Цвет ее кожи, волосы, глаза. Идеальные пропорции – ее фигура лишена каких-либо изъянов. Но она была потрясена, когда Джесси вздумала послать ее фотографию, которую она сделала, Эйлин Форд. Ее карьера фотомодели началась случайно, но потом ее довольно часто снимали: и она весело вертела в руках ролик с туалетной бумагой, с удовольствием пробовала кашу, которую собирались рекламировать, и подпрыгивала при виде книжки-раскраски. Когда она подросла, ей перестали нравиться крикливые люди, которые тормошили ее, заставляли выполнять бесконечные команды.