Тайны Сент-Ривера
Шрифт:
– Наверняка мы это утверждать пока не можем, да и загадка сама по себе весьма интересная, – тут же заявил Дэвид с нескрываемым удовольствием.
– Сложность еще и в том, что всю информацию о взаимоотношениях между лже – Солтингом и Дэнисом Зальцманом мы получили из, мягко говоря, не слишком надежного источника, – озвучила я то, что все уже и без меня поняли.
– Да, – согласился Катлер, – нам лучше сразу отбросить все, что он нам говорил и для начала отобрать только те факты, которым мы можем верить.
– Но тогда и вопрос с ампулой остается открытым, – заметила я.
– То, что у полковника
– Но был ли конфликт с Парром по этому поводу?
– Вот тут уже ничего нельзя утверждать. Сейчас нам неплохо бы понять, есть ли у нас вообще в этом деле надежные источники информации, – отметил весьма непростую проблему Эрик Катлер.
– Да, согласилась я, – полковник вел такой образ жизни, что найти людей, которые могли бы о нем хоть что-то рассказать, нам будет непросто. Что мы о нем сейчас знаем? Что он ветеран войны, во время войны служил в контрразведке, так?
– Да, после войны получил назначение в учебный полк для старших офицеров, там, в основном читал лекции.
– Еще мы знаем, что он любил балет и регулярно посещал музыкальный театр, – добавил Дэвид, – я думаю, что в этом самом театре нам могут рассказать очень много интересного. Его не могли там не заметить. И, еще, я уверен, что был кто-то, кто разделял это его увлечение. С кем-то он обязательно должен был обсуждать спектакли и премьеры, ведь об этом не заговоришь с кем попало.
– А что, ведь дельная мысль! – я с гордым удивлением посмотрела на своего друга.
– Что ж, друзья мои, – явно повеселел комиссар, – а не сходить ли вам сегодня в театр?
– Давненько я не видел хороший балетный спектакль, – улыбнулся, Дэвид, – но как быть с билетами? Впрочем, позвоню-ка я своему редактору.
Катарина Савельи
Два билета на вечерний спектакль в музыкальный театр удалось достать только благодаря усилиям главного редактора «Интерньюс» Честно говоря, даже если забыть о нашем расследовании, посещение театра, именно этого театра, было для меня очень приятным событием. Возможно, вы сочтете меня старомодной занудой, но я не слишком люблю современную музыку, не то, чтобы я ее совсем отрицала, иногда под настроение я могу послушать и танцевальные мелодии, или рок-композиции, но когда музыки просит моя душа, я предпочитаю слушать классику. Больше всего я, конечно, люблю оперу. Но от хорошего балетного спектакля тоже получаю огромное удовольствие.
Мы попали на замечательный балет Антона Крамера «Ночная элегия» Надеюсь, мой читатель способен меня понять. Погрузившись в звуки, одной из самых красивых балетных увертюр я забыла о том, что меня привело в этот зал, и вспомнила только тогда, когда упал занавес в конце первого акта.
Мы вышли в вестибюль. Здесь суетились нарядные люди. Кто-то брел к буфетным стойкам и барам, кто-то вполголоса разговаривал о чем-то со своим спутником, или спутницей. В общем, царила атмосфера временного пространства для временного единства незнакомых или малознакомых людей. Удивительна вещь происходит в этих театральных «прихожих»: незнакомые между собой люди сближаются, а близкие отстраняются. Вроде все вместе и в то же время каждый сам по себе. Рядом со мной стояла пожилая
– Вы не подскажете, где продают программки, – спросила я ее.
– Вон там у двери, ведущей в ложи бельетажа, видите там стоит женщина в униформе, – она показала рукой в нужном направлении и приветливо улыбнулась.
– Огромное спасибо – поблагодарила я ее, стараясь придумать еще какой-нибудь вопрос для продолжения разговора.
– А вы впервые здесь? – неожиданно спросила она меня.
– Да, не то, чтобы впервые, но бываю здесь нечасто – ответила я.
– Да, у молодых нет времени, – я поняла, что моей собеседнице приятно поговорить, и я с удовольствием пошла ей навстречу.
– Времени, к сожалению, действительно не хватает, а вы здесь часто бываете?
– О, я хожу почти на все премьеры, а понравившиеся спектакли посещаю иногда по нескольку раз.
– Завидую вам.
– Значит, вы любите балет?
– Да и балет тоже, но мое главное увлечение – это опера! – я сказала это совершенно искренне.
– А ваш молодой человек? – она кивнула в сторону подошедшего к нам в двумя чашечками кофе Дэвида, – разделяет ваше увлечение?
Своим кофе Дэвид угостил нашу новую знакомую, впрочем, это его ничуть не огорчило.
– В какой-то мере, – улыбнулась я, – но он как раз предпочитает балет.
– Странно, но мужчины чаще предпочитают балет, чем женщины, – наша собеседница многозначительно усмехнулась, – не представиться ли нам друг другу?
– Мэриэл, – назвала я себя, – а это Дэвид, – я посмотрела в сторону моего друга, и он неожиданно грациозно изобразил легкий поклон.
– Меня зовут Катарина, – с вполне уместной едва заметной кокетливостью представилась наша новая знакомая, – я бы хотела во втором акте пригласить вас в свою ложу. Я всегда покупаю ее целиком, чтобы иметь возможность пригласить туда друзей.
– Спасибо, с удовольствием принимаем приглашение, – ответил Дэвид за нас двоих.
У нас были неплохие места в партере, но смотреть балет из ложи было значительно приятнее. И даже не в том дело, что было лучше видно, и впереди не маячили ничьи головы, было в этих старинных креслах, обитых мягкой бархатистой тканью густо-вишневого цвета, что-то от другого времени и другого пространства, в общем это была игра в ту романтику, которая тайно продолжает жить в наших душах даже тогда, когда мы становимся прагматичными представителями нынешнего века. Пока шел спектакль, мы не разговаривали. В антракте, я, наконец, решилась направить разговор в нужную сторону.
– Скажите, Катарина, а среди ваших друзей не было полковника Зальцмана?
– Конечно, я была хорошо знакома с полковником, можно вполне назвать это даже дружбой. Но…
– Да, мы знаем, – ответила я на ее недосказанную мысль, есть люди, с которыми лучше не лукавить, – его убили, и, как это ни грустно, именно поэтому мы оказались здесь.
– Значит, вы хотите расспросить меня об этом человеке, чтобы решить загадку его смерти?
– И найти преступника
– Я постараюсь вам помочь, хотя все это так грустно.