Тайны Шерлока Холмса (сборник)
Шрифт:
Вспышка спички показалась мне ослепительно яркой. Заметавшись, пламя постепенно успокоилось и превратилось в спокойный розовый язычок. В его свете я увидел высокую худую фигуру Холмса, в халате и тапочках, которая скользнула к столу в комнате миссис Роули, виденной мной мельком через дверной проем во время первого визита в клинику. В руках великий сыщик сжимал набор отмычек.
Пока я держал фонарь, Холмс без особых усилий открыл ящик письменного стола. Замок найденного внутри небольшого сейфа оказался куда менее уступчивым. Я услышал раздосадованное восклицание друга, который, нахмурившись, ковырялся в замочной скважине одной из маленьких
Тут я уловил за дверью звук шагов. Раздался голос доктора Росса Кумбса, требовавший зажечь свет.
Однако это меня не особенно взволновало: я знал, что мой друг даст фору любому медвежатнику [20] . Наконец неподатливый замок тихо щелкнул. Потянув на себя дверцу, Холмс вытащил из несгораемого ящика пачку каких-то бумаг, сунул ее в карман халата, быстро запер сейф и убрал обратно в стол, который также запер.
– Пора уходить, Уотсон, – бросил мне он и, погасив фонарь, двинулся к раскрытому окну, а я последовал за ним.
20
Шерлок Холмс владел «первоклассным, последнего изобретения воровским набором», состоявшим из «никелированной фомки, алмаза для резания стекла, отмычек и всех новейших приспособлений, требуемых прогрессом цивилизации». См. «Конец Чарльза Огастеса Милвертона».
Когда я взобрался на подоконник, чтобы вылезти наружу, мой друг сказал мне на прощанье:
– Я очень надеюсь, что сегодня утром вы в точности исполните завершающую часть нашего плана. А теперь ступайте, дружище. Желаю вам удачи и доброй ночи.
Стоило мне только спрыгнуть на землю, как Холмс тут же опустил раму, задвинул защелку и задернул занавески. Однако между занавесок осталась маленькая щелочка, и, должен признаться, вместо того чтобы немедленно пуститься наутек, я, не в силах побороть соблазн, приник к окну, желая убедиться, что моему другу удастся благополучно скрыться. У меня во рту все пересохло от волнения: я очень боялся, что Холмса схватят.
Мой друг действовал с присущим ему хладнокровием. Сохраняя невозмутимость, он подошел к двери, приоткрыл ее на несколько дюймов, так что сквозь щель стал виден залитый светом зал. Застыв, сыщик несколько секунд напряженно вслушивался, а потом, беззвучно выскользнув из комнаты, аккуратно закрыл за собой дверь.
Едва Холмс скрылся из виду, я двинулся к ограде и добрался до постоялого двора той же дорогой. Затворившись в номере, разделся и со вздохом облегчения лег на кровать. Однако, несмотря на усталость, одолевшую меня после ночного приключения, заснуть мне никак не удавалось. Мысли мои то и дело возвращались к грядущим событиям, которые, как я искренне надеялся, помогут нам разгадать тайну безумия Гарольда Уорбертона.
По сравнению с ночным заданием следующее поручение Холмса, которое мне предстояло выполнить утром, было достаточно простым.
Сразу после завтрака я нанял у хозяина постоялого двора двуколку и отправился в Гилфорд, где мне надлежало встретиться с инспектором Дэвидсоном, представителем полиции графства Суррей.
Судя по отзыву Холмса, инспектор был человеком умным и энергичным. С первых же минут встречи с ним я понял, что мой друг нисколько не ошибался. Когда меня привели в кабинет Дэвидсона и мы скрепили знакомство рукопожатием,
– Мистер Холмс заверил меня, что люди, заправляющие всем в «Айви-хаусе», повинны в тяжких преступлениях. Но каких именно – не уточнил, – развел руками Дэвидсон. – Если бы ко мне явился не он, а какой-нибудь другой человек, думаю, я бы и слушать его не стал. Однако мне хорошо известен метод мистера Холмса, которым я искренне восхищаюсь, и потому я готов выполнить его просьбу и отправиться с вами в «Айви-хаус». Впрочем, не буду отрицать, что чувствовал бы себя гораздо спокойнее, если бы доподлинно знал, какие доказательства отыскал мистер Холмс и в каких преступлениях он подозревает владельца лечебницы.
– Боюсь, мне известно не больше вашего, – испытывая неловкость, признался я. – Мистер Холмс не счел нужным посвятить меня в детали, лишь подчеркнув важность дела.
– В таком случае нам лучше прямо сейчас отправиться в путь, – объявил Дэвидсон, к моему огромному облегчению, ибо я уже начал всерьез опасаться, как бы он, чего доброго, не передумал нам помогать.
Хотя в помощи инспектор мне не отказал, всю дорогу до «Айви-хауса» он донимал меня расспросами, и мне потребовались поистине титанические усилия, чтобы скрыть от него наши с Холмсом противоправные действия.
Дэвидсон прервал свой допрос с пристрастием, только когда мы подъехали к клинике, по крыльцу которой с удрученным видом бродил Холмс, все еще в образе Джеймса Эскота. Однако стоило нашей двуколке остановиться, как мой друг тут же сбросил личину и, расправив плечи, кинулся нам навстречу.
– Так вот, мистер Холмс, что касается доказательств… – начал инспектор Дэвидсон, но Холмс не дал ему договорить.
Подгоняя нас, словно пастушья собака непослушных овец, он устремился вверх по лестнице в клинику. Путь нам заступила ошарашенная служанка, но Холмс, решительно ее отодвинув, пересек зал, без лишних церемоний настежь распахнул дверь кабинета доктора Кумбса и быстрым шагом вошел внутрь.
Сидевший за столом врач вскочил при нашем неожиданном появлении. На его измученном лице проступил испуг и, как ни странно, облегчение.
Однако первой с нами заговорила миссис Роули. Она стояла рядом с доктором Кумбсом и, склонившись над столом, что-то ему показывала в раскрытом журнале бухгалтерского учета. Когда мы ворвались в кабинет, она выпрямилась и, словно василиск, вперила в нас пристальный взгляд черных сверкающих глаз.
– Что это значит? По какому праву вы врываетесь сюда? – возмущенно спросила она.
Гнев сестры-хозяйки был столь велик, что инспектор Дэвидсон съежился, словно бы став меньше ростом, и даже я, которому доводилось видеть эту матрону, усомнился в разумности действий Холмса. Не рано ли мы решились пойти на открытую стычку?
Впрочем, Холмса, судя по всему, совершенно не терзали сомнения подобного рода. С торжествующим видом он выхватил из кармана пачку бумаг, которую мы за несколько часов до этого похитили из стола сестры-хозяйки.
– Насколько я понимаю, это принадлежит вам, миссис Роули? – полюбопытствовал он. – Или вы предпочитаете, чтобы вас называли по фамилии одного из мужей? Как вас лучше именовать – миссис Синклер или миссис Уорбертон?