Тайны снов
Шрифт:
Этой же ночью я долго сидел в ванной под струёй горячего душа и пытался понять: что же это было?.. Я тогда назвал её звёздной Незнакомкой. Она была неземная, нереальная, очень-очень далёкая – и кроме космического её происхождения, больше ничего мне не приходило в голову. Я не мог тогда понять – зачем вообще я ей нужен? Такой далёкой и сильной – такой земной и слабый?..
Но потом вдруг пришла она… Совершенно простая, земная девушка… и тогда эта встреча или всего лишь сон (как кому удобней для восприятия) возымела вполне земные, реальные последствия. А я совершенно ясно тогда осознал, что это не просто Незнакомка, а сама Любовь приходила и оставила мне часть света своего, часть себя. И моя земная женщина тоже имела в душе часть той Незнакомки, но, как было, видимо, задумано неизвестностью, сама она ничего не помнила и была настоящей лишь во сне. Настоящая во сне – это как случалось в некоторых сказках, и сложность
Мы очень долго встречались в мире снов с той Незнакомкой, которая была уже частью обычной земной женщины… и поначалу были просто счастливы, но когда стало ясно, что на земле что-то пошло не так и наше будущее не будет таким, каким мы его себе представляли, мы очень горько, со слезами прощались. К сожалению, моя земная половина из реальной жизни ничего этого не помнила – она не помнила того меня и не помнила ту себя! Её земная половина оказывалась сильнее той, более близкой мне и свободной в выборе девушки. Почему так происходило? – мне трудно понять. Так бывает, что физическое тело, имея свой характер, свои взгляды на земную жизнь, не всегда даёт свободу даже высокоразвитой душе! Лишь с возрастом или вследствие каких-либо жизненных осложнений (как ни печально) тело слабеет, и человек начинает лучше слышать голос, а иногда и крик своей собственной души, да и то не всегда. Но кто знает, когда и какие уроки нам будут посланы? На её долю это испытание выпало в довольно юном возрасте – быть может, в отношении меня? – но всё же довольно чистом и зрелом, в отношении себя.
В нашей жизни случается так, что по непонятной нам причине и неведомой нам силе, настоящие чувства всегда овеяны нешуточной сложностью, жертвенностью, страхом, непониманием со стороны общества и так и неразгаданной извечной тайной. Они всегда ограждены невероятными запретами и заклеймены ложными пороками… они всегда – испытание! И если по каким-либо причинам Любовь не может сделать то, для чего пришла, и воплотить на земле хоть частичку себя, призывая при этом людей полностью открыться ей, изменяя тем самым себя и тот несовершенный мир, в котором мы живём… то уходит, оставляя рваные раны и пустоту в душах человеческих. И никакие земные законы не изменят этого и не смогут связать её узами брака, венчанием, или другими земными правилами и обрядами. Скорее наоборот – как только мы пытаемся узаконить Бога… Наверное, нет смысла даже продолжать… Думаю, не было и не будет ни одной настоящей любви, одобренной государством, церковью, всеми родными и близкими, зафиксированной документами, свидетелями, брачными контрактами и вообще всем тем, на чём строится наше искусственное право. Только лишь абсолютно внутренне свободные люди, способные оградить Любовь от волеизъявлений и участия постороннего в Её деяниях, и открыться друг другу без корысти, без расчёта, без самых глубинных и, казалось бы, совершенно безобидных и даже разумных проявлений всего этого, смогут озариться сиянием Её. Если, конечно, мы говорим о божественной, освещённой небесами и такой нечастой земной гостье, без которой в любом случае не было бы и земной любви, и рода человеческого… да и того самого Бога, творившего Землю и Солнце.
II Вера
Она шла по размокшим весенним дорожкам, ловко перешагивая через множество солнечных лужиц. У неё сегодня было хорошее настроение – весенняя суета придавала ей бодрости, и она шла в своё первое необычное лето…
Её звали Верой! Это было чудесное имя, и будто всю жизнь оправдывая его, она действительно во многое верила. Она верила в добро, верила в справедливость, и даже несмотря на отрицающую все эти воззрения столицу, она до сих пор верила в сказки. Когда-то (теперь уже, кажется, очень давно) она приехала в Москву и поступила в Государственную академию водного транспорта. И хотя совсем не мечтала стать капитаном дальнего плавания, она именно с неё решила начать покорение суетливой столицы.
С тех пор уже несколько лет пробежал и, а Вера, всё погружаясь и погружаясь в кварталы большого и вечно куда-то спешащего города, творила свою судьбу. Но злодейка не спешила раскладывать перед ней свои карты. Как цыганка, она заигрывала, заманивала, подмигивала, поджидая удобного и только ей понятного случая. И всё же этой весной она наконец решила кинуть свои карты, выставляя на кон себя, а ей оставляя не щедрый выбор – поставить то, чего она пока ещё не знала… Пока не знала! – но непременно будет знать.
Жизнь, как известно, тоже есть игра, и мы порой азартны в ней – кто проиграл честь свою, кто – совесть, но разве могут они в этом кого-то обвинить? Ведь жизнь не шулер, а учитель – нельзя же думать, что учиться просто! И если уж ты сел играть по-взрослому, то будь готов проигрывать и рисковать. Мы ведь тоже, как не покажется это странным, отчасти выбираем свои уроки жизни, свою игру – только до поры не понимаем этого, не знаем. Вот и Вера теперь шла в свою игру, обласканная весенним солнышком и слушая подсказки говорливых птиц. С таким вот приличным и бодрым настроением, она торопилась впервые взглянуть на свои брошенные на апрель картинки.
Солнце с каждым днём всё грело сильнее, на деревьях неумолимо набухали возбуждённые лучами почки, а карточный стол, устилался травянистым зелёным сукном, мягко укрывая жёсткий судьбоносный кон… Нелёгкая игра на счастье начиналась…
Городок, в котором она родилась, был небольшим, но располагался на берегу прекрасной судоходной реки, и корабли манили её с самого детства – своей грациозностью и величием. Её душа всё время хотела простора и летела за ними, как парусник по волнам, нестерпимо куда-то стремясь, требуя размаха и широты. Чувствовался большой внутренний потенциал, который чего-то желал, куда-то тянул и, несомненно выбирал, возможно правильный, но неизвестный до поры ей путь. Казалось, что Москва и есть тот путь, который как нельзя лучше подходит для воплощения этих стремлений, и ей самой ещё до конца неясных желаний.
И вот уже три года пролетели незаметно, за окошком разливалась весна… Вере было уже двадцать два года, и к этому моменту она полностью вкусила самостоятельной и взрослой жизни… не за горами уже виделось окончание бесконечных семестров, и невольно возникал вопрос: что же дальше?.. У неё к тому времени был довольно большой круг друзей и знакомых, но она – если можно так сказать – была не такой, как все и, несмотря на множество вполне приличных парней, у неё до сих пор ни с кем не было близких отношений. Не потому, что она была недотрогой и ей хотелось выслушивать колкости своих подружек. Просто она не встретила, как ей казалось, человека, достойного овладеть ею, – того, чей образ она бы желала видеть в себе с благодарностью и негой в памяти. Вера была интересной во всех отношениях, но ей казалось, что этот образ будет сопровождать её очень-очень долго, и что-то внутреннее и упрямое каждый раз мешало ей перейти эту грань. Она даже уже стала в сердцах завидовать своим подругам, не имеющим подобных «предрассудков». Сейчас Вере всё чаще и чаще виделась скучная перспектива аспирантуры и одновременно нелёгких трудовых будней. Но пока ещё два года были впереди и, не считая защиты диплома, предстояла очередная летняя практика. И скорее всего, она снова пролетит незаметно, как, собственно, и само красное лето.
Солнце уже растворяло последние почерневшие сугробы, и весенний прохладный воздух казался проснувшимся и живым. Он носился по мокрым улицам и аллеям, пробуждая своим свежим земным ароматом, разоспавшихся в тёплых квартирах людей. Во всём проявлялась природа – Мать-Земля уже скинула свой белоснежный саван и, открыв обнажённое, влажное тело, медленно пробуждалась под тёплыми, животворящими лучами светила.
В этот радужный день Вера спешила на практику. Она сегодня устраивалась в одно из московских судоходных агентств, которых после девяностых годов в столице, богатой и москвичами, и туристами, становилось всё больше и больше. Агентство было ей уже знакомо, и оставался сущий пустяк – надо было «застолбить» себе место в штате какой-нибудь подходящей команды. Это была лишь рядовая практика, к тому же для неё не первая, и ей не виделось каких-либо трудностей или сюрпризов в уже знакомом и привычном для неё деле. Единственным, что отвлекало её мысли, был странный сон, увиденный ею накануне! Будто стоит она среди странной городской стройки одна, совершенно обнажённая, а из-за туч к ней спускается демон на чёрных крыльях и страстно обнимает её, унося при этом куда-то очень-очень далеко. Вера сначала отбивалась что было сил, но потом ей сделалось так хорошо и приятно, что она неожиданно вдруг подумала: а надо ли так яростно сопротивляться? Она уже проснулась, а по её телу ещё долго продолжали бегать развесёлые, чудесные мурашки. Вера обычно не очень обращала внимание на свои сны, да и этот уже давно бы забыла, но эти странные дивные мурашки были чем-то новым в её снах. Она настолько явственно чувствовала, как её действительно кто-то обнимал, что впервые в своей жизни подумала: а во сне ли всё это было?
После некоторой официальной проволочки Вера направилась на один из экскурсионных теплоходов для непосредственного вступления в формальную должность второго помощника капитана (уже имея к этому времени небольшой опыт в этой должности) для наработки командного стажа. Там она впервые и встретила уже немолодого по её годам человека, близкого к возрасту разве что её родителей. Он оказался капитаном того самого корабля, на котором ей предстояло трудиться до конца навигации – с надеждой к тому же поправить своё скромное финансовое положение.