Тайны соборов и пророчество великого Андайского креста
Шрифт:
Как бы там ни было, но эта упрощенная хронология имеет для нас весьма важное значение. Фулканелли ни разу не посещал Шампаня и Канселье в тот период, когда они жили по соседству. Он навещает Канселье у Сарселля, а где происходила встреча в 1930 г., мы так уже никогда и не узнаем. Отсутствием Фулканелли объясняются многие другие происшествия, кажущиеся нам менее загадочными, — например, публикация учения, на которую столь свободно решились Канселье и Шампань. Может быть, Канселье действительно считал, что, как сказано в предисловии к первому изданию «Тайны», он более не встретится с Фулканелли
Какой же шок должен был испытать Канселье в 1930 г., когда учитель вернулся после того, как обе его книги были уже опубликованы. Возможно, Фулканелли не одобрил того, что Канселье и Шампань сделали с его трудом. В таком случае становится понятным, почему Шампань неожиданно предался апатии и пьянству, которое через два года стало причиной его смерти. Конечно же, спустя пятнадцать лет Фулканелли порвал отношения с Канселье и предоставил его самому себе. Однако Фулканелли, видимо, хотел восстановить контакт со своим учеником и подал ему какой-то знак. Что-то в этом роде, видимо, произошло, ибо, как мы знаем, Канселье оставался доверенным лицом.
В 1952 г., после почти двадцати двух лет ожиданий, Канселье, как сам он сообщал, встретился со своим мастером в последний раз. Перед смертью Канселье поведал эту историю многочисленным друзьям и исследователям. Получив сигнал, Канселье направился в определенный город, где его встретила машина и отвезла в потаенное место в Пиренеях. Добравшись до величественного замка, Канселье удостоился приветствия своего старого мастера, Фулканелли, который теперь, то есть в начале пятидесятых, выглядел как его ровесник, хотя мастеру еще в 1930 г. было около восьмидесяти.
С этого момента повествование Канселье становится туманным, словно то был сон, а не явь, превращается в нагромождение не укладывающихся в голове событий и фактов. Все было, как в истории о Парцифале, впервые оказавшемся в замке, где хранилась чаша Грааля: точно так же, но теперь уже перед взором Канселье чудеса сменялись чудесами, а он даже не задавался вопросом, почему это все происходит. И, подобно Парцифалю, Канселье под конец оказался за стенами замка, который начал исчезать, оставляя после себя лишь чувство удивления: что же все это было?
Ему отвели комнатку наверху башенки и «крохотную лабораторию» для опытов. Под наплывом впечатлений от маленькой лаборатории он не переставал удивляться ей, ведь даже самая просторная и величественная лаборатория едва ли смогла бы сравниться с нею. Встретившись с другими посетителями, Канселье начал догадываться о том, что замок мастера стал убежищем совершенствующихся в своем искусстве алхимиков. Вечером он увидел группу маленьких детей в одеждах XVI в., они играли во дворе под окном. Канселье, как и Парцифалю, даже в голову не приходило, что можно расспросить обо всем увиденном. Он лег спать и все забыл.
Дни шли за днями, а Канселье, как в счастливом сне, бесцельно бродил по своей лаборатории. Как-то раз Фулканелли зашел посмотреть, каковы успехи у его ученика, однако в памяти Канселье сохранилось лишь смутное воспоминание об их споре. В другой раз Канселье работал с раннего утра, а затем, наспех набросив одежду, спустился во двор сделать глоток свежего воздуха. Когда он там стоял, — в рубашке нараспашку, в готовых свалиться брюках,
Канселье застыл в смущении, надеясь, что случаем — хотя он и стоял у самых дверей — его как-нибудь не заметят. Когда они проходили мимо, одна из трех женщин обернулась, посмотрела прямо на Канселье и улыбнулась. Пораженный до глубины сердца, Канселье узнал в чертах лица молодой женщины своего мастера, Фулканелли.
Перед смертью Канселье мог бы много раз рассказать и написать о своем посещении замка посвященных, но он сберег этот драгоценный камень из никому не известного минерала для своих ближайших друзей. Эта история была опубликована только после его смерти в составе книги Кеннета Р. Джонсона «Феномен Фулканелли», о которой в следующих главах нам предстоит еще многое сообщить. Конец истории Канселье оказался совершенно бессвязным, в итоге он покинул замок Однако Фулканелли дал Канселье напутствие, предупредив его: «Наступает время, мой сын, когда ты не сможешь более заниматься алхимией, но тебе придется искать редкостную благословенную землю, расположенную где-то вдоль южных границ» — так писал Канселье в своей книге «Алхимия», изданной в 1964 г.
Склонность Канселье к мистификациям и скрытности возрастает по мере того, как мы приближаемся к тайне происхождения главы о Андайском Кресте с ее странными намеками на катастрофу, — или к тайне местоположения замка, служащего прибежищем для алхимиков. Что касается новой главы, история последней встречи бессильна помочь нам, скорее всего, ее стоит признать позднейшей выдумкой, игрой воображения. Что бы ни произошло на самом деле, факт остается фактом: во втором издании «Тайна» вышла с новой главой, посвященной Андайскому Кресту, и это заставляет нас пересмотреть и переосмыслить все факты, связанные с идентификацией личности Фулканелли.
Однако после этой чрезвычайно странной встречи, если она действительно была, Фулканелли и в самом деле исчез. Его более никто и никогда не видел — ни сам Канселье, ни кто-нибудь другой, кому мы могли бы хоть сколько-нибудь доверять. У нас осталось лишь воспоминание о таинственных ключах и полумифических событиях, в которых отразилась способность склоняться по родам, характерная также для «Роза Селяви» — маски Дюшана; принципы лингвистической алхимии, провозглашенной Бретоном и Мерзе; показной «выпендреж» во время презентаций картин, свойственный всем сюрреалистам.
Может быть, глава об Андайском Кресте предназначалась для «Обители философов» и мыслилась как эпилог к памятнику на брегах Марны? Или эта глава — единственный уцелевший фрагмент книги «Finis Gloria Mundi», который рассерженный Фулканелли почему-то не потребовал ему вернуть в 1930 г.? Если это так, то почему главу так долго скрывали, каким образом информация из нее просочилась к Жюлю Буше, и именно к нему, а не к Канселье? Может быть, главу об Андайском Кресте стремились скрыть потому, что в ней содержатся косвенные указания на личность самого Фулканелли или на стоящую за ним группу людей? Возможно, были бы нарушены правила игры, если бы глава оказалась в печати ранее середины 1950-х гг.?