Тайны Свон
Шрифт:
– Сама не знаю. Но охотник, который тебя принес, точно не из простых. Хоть молод лицом, а как зыркнул, так душа в пятки и убежала. Лекарь чуть позже появился. Ты заметила на его сундучке королевский герб? – кухарка обратилась к Берте, помешивая бульон, которым собралась кормить пострадавшую.
– Если он – королевский лекарь, то как умудрился так быстро в замке объявиться? До дворца о-го-го как далеко!
– И я о том же! Как пить дать охотник его прислал!
– Скоро Пузатый Ганс придет, у него и выспросим. Он везде со своей тележкой шастает, все сплетни знает!
Послушно глотая бульон,
Вскоре у порога появился молочник. Его тут же провели в комнату, где он сел возле Свон и, обрадовавшись, что та поправляется, рассказал, о чем судачат в поселке.
– Еще намедни за рекой разложили королевский шатер. К вечеру прибыли король с сыновьями, придворные, слуги и даже повара. Наши граф с графиней тоже среди придворных обретались. Но ночью что-то произошло, и они срочно покинули стоянку.
Тут в комнату влетел поваренок и закричал, что всех ждут на кухне – детей семейства Шоваллер увозят в столицу, нужно собрать в дорогу еды! Милордом приказано Свон с собой не брать!
Так, на пять лет графское семейство покинуло замок, и Свон ничуть об этом не жалела. Все близкие люди остались рядом. В столичном особняке служили свои повар и кухарка. Молочник продолжал приходить каждое утро, хотя сливки для господ не требовались. Ну как оставить любимую Свон без молочка?
Сирота за прошедшие годы превратилась в красавицу. От белого лица со здоровым румянцем невозможно было оторвать глаз. Фигура поражала изяществом и плавными изгибами. Ни капли крестьянской крови в ней не чувствовалось.
Сыновья молочника тоже подросли и зачастили с отцом в замок. То старший придет, то средний, а то и младший, ровесник Свон, объявится. Она со всеми оставалась мила, открыта, но предпочтения ни одному из них не отдавала. А молочнику так хотелось получить красивую, добрую и грамотную (а это было главное!) сноху в дом.
Свон не забросила учебники, оставленные в спешке уезжающими отпрысками Шовеллер. Без Дака свободного времени у Свон стало больше, и она увлеклась книгами из богатой библиотеки замка. Они открыли ей неведомые дали, расширив кругозор и заставляя мечтать о путешествиях и приключениях.
Жизнь в замке была скучна и однообразна, но Свон повезло, вскоре она обрела старшего друга, который скрасил её существование своими познаниями и веселым нравом. Звали его, как он сам просил, просто Алекс, без титула.
Дворянин, сосланный в свое поместье из-за дуэли, нажил себе врагов в лице богатых родственников погибшего подлеца и вынужденно покинул королевский двор. Однажды он встретил симпатичную кухарку на осенней ярмарке и помог ей донести корзину до замка. Но оставив у Амали свое сердце, приходил за ним почти каждый вечер. По ее просьбе он начал заниматься со Свон иностранными языками, показывал новомодные танцевальные па и ставил руку в фехтовании.
Амали с Бертой верили, что приобретенные знания обязательно пригодятся, не век же красивой девушке сидеть в замке! Женщины понимали, что ни один парень в поселке ей не чета, хотя те продолжали похаживать по всякой надуманной причине. Но Свон только смеялась в ответ на их ухаживания и говорила, что маменьки не велят со двора выходить и с парнями встречаться.
Одна боязнь оставалась у нее после давнишнего нападения – она страшилась приближаться к быстрой воде. Свон чувствовала, что клин нужно вышибать клином, поэтому сама обратилась к Алексу научить ее плавать. Она не раз наблюдала, как лихо он пересекает речку с одного берега на другой, красуясь перед Амали.
Матушки не стали противиться такому странному желанию. Не принято было в их краях, чтобы женщины плавали. Зашли по колено в воду и хватит. Не на море, чай, живут! Но подспудно они догадывались, что умение поможет их дорогой дочке побороть давний страх, и излечиться от ночных кошмаров, которые мучили ее время от времени.
Еще одно напоминание о той страшной ночи осталось у Свон – тоненькое колечко из белого золота. Откуда оно появилась на мизинце, девушка не знала. Попытавшись снять, чтобы сохранить в шкатулке, обнаружила, что не может этого сделать. Кольцо обладало удивительной особенностью – оно росло вместе со Свон. Вот только год назад ее пальчики были тоненькими, детскими, теперь это была девичья крепкая рука, а колечко не давило. Оно легко вращалось, но не снималось.
Все было хорошо в пустующем замке, пока не появились слуги из городского дома с известием, что семейство Шовеллер возвращается. Силинда, старшая дочь графа выходит замуж и по этому случаю сторона невесты объявила бал.
И вот настал день, когда несколько экипажей заехало во двор. Все обитатели замка вывалили встретить столь долго отсутствовавших хозяев. Из первой кареты, к которой подскочили слуги, чтобы открыть дверцу и откинуть ступеньку, вышел граф Шовеллер. Высокий статный мужчина, виски которого обильно посеребрила седина. Следом из кареты выбралась его располневшая супруга, нервно складывая и раскладывая веер, стеная и жалуясь на дорогу, пыль, жару. Одновременно с ее выходом вторая карета разродилась ворохом цветного бархата и кружев. Это прибыли дочери, сопровождаемые гувернанткой. Силинда и Чарис превратились в чудесных барышень, отчего не видевшие их пять лет служанки заахали и заохали.
Дверцы третьей кареты открылись с треском, и из нее вывалился толстяк с пунцовым лицом и заплаканными глазами. Запнувшись о ступеньку, он нескладно упал на колени, но, не удержав свой вес, уперся в землю руками. Воспользовавшись им, как ступенькой, из кареты вышли два молодых человека, явив встречающим свои одинаковые физиономии.
Повариха отметила, что близнецы очень похожи на графа в молодости: такой же прекрасной осанкой, хорошей фигурой, высоким ростом и надменным выражением лица. Оглядев толпу слуг, отметив замершие в восхищении лица женской части прислуги, они гордо проследовали в дом.
Как только близнецы показались из кареты, Свон спряталась за мощную спину поварихи, наблюдая за ними из-за крыльев ее чепца. Хотя все служанки пялились с неприкрытым интересом на это парное чудо, она смогла различить холодный блеск глаз, презрительную кривизну губ, нервно сжимаемые пальцы рук. Молодые люди вернулись еще более развращенные вседозволенностью, чем были до этого.
Несчастный Дак, поднялся с помощью подбежавших слуг, и, не стесняясь своих слез, растертых по лицу вместе с пылью, поплелся в дом, ноя и всхлипывая.