Тайны Свон
Шрифт:
Чтобы не крутиться на кухне под ногами, Свон поспешила на свежий воздух. Только она зашла за угол и направилась к сторожевой башне, как попала в чьи-то руки. В темноте она не смогла разглядеть лица, но то, что она стояла в объятиях мужчины высокого роста, и от него приятно пахло духами, определить смогла – упиралась носом в его грудь. Человек дышал так, словно ему пришлось бежать.
Попытавшись вывернуться из его рук, добилась только одного – он еще крепче ее обхватил.
Незнакомец наклонился к ней и тихо
– Сколько можно бегать?
– Милорд, отпустите меня, пожалуйста! Вы меня с кем-то путаете!
– Нет, не путаю.
– Кто вы? – Свон испугалась и опять попыталась вырваться, ей даже удалось развернуться в его руках. Но незнакомец обнял ее за талию и прижал к себе спиной. Другой рукой он медленно снял с нее чепец, и выпустил каскад волос на волю.
– Тише-тише, успокойся, – у самого уха прошептал он и поправил прядь волос, мешающую ему видеть профиль Свон.
– Кто вы? – повторила с нарастающим беспокойством Свон.
– Разве не ты вечером купалась в реке?
Услышав, что она задержала дыхание, добавил с сожалением в голосе: – Прости, я думал, что ты тонешь. Не знал, что научилась плавать.
Свон повернула к нему лицо, стараясь рассмотреть, кто же стоит за ее спиной, но добилась одного. Ее поцеловали. В губы. Нежно и сладко.
Она была так ошеломлена, что даже не подумала сопротивляться. Поэтому не заметила, как ловко ее развернули и прижали к стене, удерживая руками лишь лицо, чтобы было удобнее целовать.
Но что творилось с ней? Этого Свон не смогла бы объяснить и под угрозой смерти! Ее бесстыжие руки сами обвили шею незнакомца. А бестолковая голова начала кружиться. А сердце – предатель забилось от непонятного восторга.
Когда в легких не осталось воздуха, ее губы отпустили. Мужчина сделал глубокий вдох, а на выдохе поцеловали в висок. Было щекотно и приятно. Он тихо засмеялся, словно радовался, что укротил ее. Ах, так!
Мужчина никак не ожидал, что она юркнет вниз. Схватив с земли свой чепец, Свон кинулась прочь. Но услышала за спиной громкий смех.
– Далеко не убежишь! Все равно поймаю!
Свон бежала быстро и не сразу поняла, что за ней никто не гонится. Какие чувства бушевали в ее душе этот момент? Облегчение или разочарование? Сердце замирало одновременно и от страха, и от воспоминаний о ее первом поцелуе. А с кем она целовалась? Только с ней могло такое приключиться! Испытать удовольствие от поцелуя с человеком, которого не только не знаешь, но даже не видела лица! Может она одна из падших женщин, о которых шепчутся на кухне?
Уже спокойным шагом, но поминутно оборачиваясь, она дошла до сторожевой башни. За ней находилась укромная беседка, о которой знали только обитатели замка. В закрытом от любопытных глаз месте можно было спрятаться – гостям замка сюда не добраться.
Рассудив, что беседка самое подходящее место, чтобы переждать, Свон двинулась в сторону цветущего шиповника, росшего высокой стеной. Никто не догадывался, что сбоку существует проход, а за ним чудесная лужайка с ручьем и тенистой резной беседкой, увитой плющом.
Когда Свон нырнула в зелень, по шороху поняла, что кто-то тоже выбрал уединенное место. Она хотела развернуться и уйти, но в темноте раздался жалобный стон. Свон как могла тише подкралась к беседке. Всхлипы раздавались за ней.
Свон стало жалко плачущего человека, и она подошла ближе. На траве, не смотря на белый камзол, сидел Дак. Его полную фигуру трудно было не узнать даже в темноте, освещенную только луной.
Увидев, что к нему кто-то приближается, Дак попытался встать, но не получилось. Под тяжестью веса рухнул назад и от стыда и неловкости опять заскулил. У Свон разорвалось сердце. За время разлуки забылись обиды, нанесенные им, и теперь плач восемнадцатилетнего парня болью отзывался в ее душе.
– Тише, Дак, не пугайся! Это я, Свон! – она сняла чепец и подошла ближе.
Толстяк затих, всматриваясь в серую фигуру, потом пришло узнавание.
– Свон, родная, где ты была? Я все эти дни ждал, что ты придешь. А ты не приходила. Забыла меня…
Дак протянул руку, и когда давняя подруга взяла ее, потянул к себе. Не грубо, осторожно. Она села рядом, рука осталась в его потной ладони.
– Посиди со мной. Мне так плохо. Только тебе было до меня дело, а когда нас разлучили, я остался совсем один. Братья и сестры злые, мама иначе как дураком не называет, а для папы я неудачный сын.
И он опять заплакал, размазывая слезы по лицу и сморкаясь в объемное жабо рубашки. Совсем, как тогда, пять лет назад.
– Я иногда жить не хочу. Вот пойти бы и утопиться в речке!
Помолчал. Его большой палец нервно гладил ее ладонь. Свон чувствовала себя неловко, но не решалась выдернуть руку.
– Умирать страшно? – Дак повернул к ней лицо. В темноте оно казалось большим, белым, – Ты же тогда тонула. Помнишь?
– Помню. Страшно.
– Хорошо, что ты выжила. Я переживал, плакал. Братья тогда тоже испугались. Отец сказал, если бы ты умерла, он лишился бы поста и нас всех выслали бы в замок Дохо. Это на севере. Там плохо.
– За что меня бросили в реку?
– Ты их опозорила. Они решили над тобой подшутить.
– Подшутить?! Я чуть не умерла, а они шутили!
– Папа тоже так кричал. Знаешь, они не думали, что ты утонешь. Собирались посмеяться над тобой, когда ты вернешься, словно мокрая курица. А оно вон как вышло. Папу заставили забрать нас в столицу, поставили условием, что тебя больше никто не тронет.
– Условие? Чье условие?
– Наследника. Он видел, кто тебя в воду бросил. Всех четверых опознал.