Тайны Свон
Шрифт:
– А ты, будучи женой Камиля, отдалась Эдуарду и облегчила жрецам доступ к Лории.
– Бабушка, неужели ничего нельзя сделать? Спрячьте меня, увезите куда-нибудь! Может, когда они убедятся, что меня нет во дворце, то покинут его? Давайте, обманем их!
– Нет, со жрецами обман не выйдет. Они не отступятся. Закон на их стороне. Камиль вправе требовать, чтобы ему вернули жену, – королева встала и начала ходить от двери к окну, повторяя недавний путь Свон. – Ах, отчего же ты не предупредила меня о Камиле и навязанном браке? Сейчас нам не дадут время, чтобы все обдумать. Жрецы заняли тронный зал, и у меня сложилось впечатление, что с каждой минутой их становится больше.
– Простите меня, Ваше Величество! Лучше бы я вообще на свет не появлялась!
– Так, успокойся! – Беатрис Шестая грозно взглянула на внучку. – Что еще мне следует знать?
– У меня есть ребенок.
– Как?! Откуда?! – королева опять села на диван, развернувшись лицом к Свон.
– Он не мой. Я его крестная мать. Петушок – сын брата Камиля, и является наследником Верховного жреца. Только я не уверенна, что они догадываются о его рождении. Его от них прячут. Я вам позже обо всем расскажу. А сейчас нужно действовать, мы находимся в большой опасности. Ваше Величество, дорогая бабушка, я боюсь, что Бахриманы вскоре захватят весь дворец. Знаете, как они проникают через закрытые двери? Жрецы пользуются порталами. У вас есть магические ловушки? Только они могут защитить дворец. Если нет, нужно поднять армию, пока жрецов не стало слишком много.
– Дьявол! – выругалась вдруг королева. Ее лицо пошло пунцовыми пятнами. – Какая же глупая!
– Я? – на глазах принцессы навернулись слезы. – Простите…
– Нет, я о себе, – отрезала женщина и поднялась с дивана.
Ее голос изменился, пропали дружелюбные нотки. Перед Свон стояла не родственница, бабушка, а жесткая правительница.
– Когда Эдуард Эрийский покидал дворец, он настаивал на встрече с тобой, но я отказала. Тогда он потребовал расставить некие ловушки для твоей охраны. Я заверила его, что в моих силах защитить принцессу, и прервала аудиенцию. Ненависть сжигала меня. С тех пор любая попытка эрийцев проникнуть в королевство строго пресекалась. Только в них я видела зло и опасность. Я перекрыла все дороги, даже тайные тропы контрабандистов… А беда пришла с другой стороны.
Беатрис Шестая смотрела на заплаканную принцессу, и в ее глазах не было ни крупицы тепла.
– Когда я вернусь, ты откроешь мне все, что утаивала до сих пор. Речь идет о безопасности государства, и я не позволю тебе ставить мое королевство под удар. И не тебе решать участь своего ублюдка, – она кивнула на живот Свон. – Отныне этим займусь я. Все что могла, ты уже сделала.
Стоя у двери, которая перед ней распахнулась, словно по волшебству, Беатрис Шестая обернулась.
– Я разочарована.
Больше Свон королеву не видела.
Занятая своими переживаниями, она не сразу заметила, что во дворце происходит неладное: громко хлопали двери, раздавался топот бегущих в разные стороны людей, слышалась невнятная быстрая речь, женские крики.
Когда в комнату влетела одна из служанок, Свон обратила внимание, насколько та бледна, русые волосы растрепаны, а одежда испачкана и разорвана. Тэсси, так звали женщину, тут же всем телом навалилась на дверь и закрыла ее на железный засов.
– Что случилось? – забеспокоилась Свон. Служанка прижала палец к губам, прислушиваясь к тому, что происходит за дверью.
– Ваше Высочество, вам нужно бежать, – наконец она оторвалась от двери. – Во дворце власть захватили жрецы, королеву закрыли в подземелье: требуют отречения от престола. Как только это произойдет, вас, Ваше Высочество, скорее всего, убьют.
– Но как? Почему? – Свон заметалась по комнате, не зная, что делать. – Я не могу бежать, оставив бабушку. Да и куда бежать?
– Я помогу. Мне приказано спасти вас, – Тэсси быстро увязывала какие-то вещи в простыню.
В дверь с силой заколотили, обе женщины переглянулись и затихли, прислушиваясь к происходящему за пределами покоев.
– Свон, открой! Я знаю, ты здесь! – голос Камиля хлестнул невидимой плеткой по нервам, лицо принцессы загорелось, в ногах появилась такая слабость, что она непременно упала бы, если бы крепкая служанка не поддержала ее.
– Не бойтесь, он не сможет воспользоваться порталом, а дверь задержит жрецов на какое-то время, – шепнула Тэсси и потащила Свон к большому шкафу.
В голове принцессы творилась полная сумятица. Она реагировала на слова служанки, но не успевала спросить, откуда у женщины такая уверенность, что жрецы не воспользуются Дорогой Бахриманов? Откуда она знает о порталах, если королева впервые о них слышала? Кто ей приказал спасать принцессу? Как они выберутся, если на окнах решетки, а за дверью стоит Камиль? Да и до платьев ли сейчас?
Часть вопросов отпала, когда в шкафу обнаружилась потайная дверь, открывавшая проход на узкую лестницу, на которой едва разминулись бы два человека. С первого этажа слышались иноземный говор и топот ног. Деревянная лестница сотрясалась под тяжелыми шагами.
– Путь отрезан, попробуем выбраться через другую дверь, – Тэсси потянула принцессу за собой.
Свон знала, куда ведет лестница. Однажды она поднималась на Башню Молчания вместе с королевой Беатрис. Они любовались открывшимся видом на столицу, стоя на нешироком балконе, опоясывающем вершину башни. Беатрис Шестая утверждала, что нелегкий подъем помогает выкинуть из головы ненужные мысли. А может быть, башня служила местом, где она могла отдохнуть от дворцовой суеты?
Добравшись до потайной двери, ведущей в такой же шкаф в покоях королевы, беглянки обнаружили, что она заперта, и им ничего другого не оставалось, как подниматься выше по лестнице. Их подстегивали возбужденные голоса мужчин, бегущих следом, и бряцание оружия.
Тэсси первая остановилась отдышаться.
– Держите, – она вытащила из кармана пирамидку из магического камня и сунула ее в руки Свон. Принцесса поняла, почему Бахриманы не могли воспользоваться порталами: все дело в маленькой ловушке.
– Бегите наверх, я постараюсь их сбить со следа, – Тэсси начала спешно развязывать простыню, из которой извлекла красивый плащ, сшитый специально для принцессы, и бриллиантовую тиару.
– Боже, а корона-то зачем?
Но служанка ей не ответила, занятая натягиванием плаща на себя. Пригладив волосы, она надела на голову полупрозрачную вуаль, закрепив ее тиарой.