Тайны Свон
Шрифт:
Она не переживала за еду. Просторный погреб с устроенным в нем ледником, Николас наполнил так, что можно продержаться чуть ли не полгода. Копченые колбасы, окорока, вяленое мясо, бочки с квашеной капустой, соленьями, мешки с краснощекими яблоками, орехами, сушеными фруктами никак не дали бы умереть с голода. Да у двери каждое утро появлялся кувшин молока и каравай хлеба, завернутый в чистую тряпицу.
Но страх, что ставший родным человек никогда не вернется, заставил Свон караулить у двери, поджидая крестьянина, приносящего молоко.
Услышав шаги, она резко открыла дверь и разглядела в утреннем сумраке женщину. Та ахнула от испуга и чуть не выронила корзину:
– Ох, госпожа, напугали! – растягивая слова на деревенский лад, женщина с интересом рассматривала Свон. – А госпожа дочкой Николасу приходится или…
Тут ее взгляд уперся в живот Свон, который та быстро закрыла от жадного взора молочницы. Широкая улыбка озарила лицо женщины, предвкушающей, как она расскажет товаркам новость о Николасе. Высокий старик, поселившийся в поместье, вызывал интерес у вдов (и не только у вдов), пытающихся завлечь его в свои жаркие объятия. А что? Богат, хорош собой, обходительно разговаривает, не используя срамные слова, так обильно добавляемые местными мужиками. Да вот беда, как ни пытались, как ни старались бабенки, все впустую.
Теперь Квирке поняла, почему Николас не попадался на сладкие речи, не пытался пощупать переспевшие груди трактирщицы, щедро подаваемые ему вместе с кружкой пенящегося эля. У него в доме вон, какая краля обитает! Молода, да надута крепким, видать, еще жеребцом! Ай да, Николас!
Свон не стала объяснять, кем она приходится старику, растерялась. Ее мучили другие мысли:
– Вы когда в последний раз видели Николаса? Может с ним что-то случилось? Он давно должен был вернуться из города.
– Так с неделю назад заходил, деньги наперед оставил.
– Сколько?
– Чего это? Не пойму.
– Много денег оставил? На сколько дней хватит?
Крестьянка беззвучно зашевелила губами, загибая пальцы с коротко обрезанными ногтями:
– Так еще на три дня хватит! – радостно сообщила она результат счета. – Если госпоже чего понадобится, спросите в деревне Квирке, любой покажет мой дом.
– Спасибо вам, Квирке, – поблагодарила Свон, принимая из рук женщины кувшин с молоком и каравай. На сердце полегчало. Николас знал, что может задержаться, раз заплатил на десять дней вперед!
На исходе девятого дня Свон увидела скачущего к дому всадника. Она бегом покинула оборудованное для длительного караула место на чердаке, через ступеньку слетела по деревянной лестнице и выскочила, как была, босиком, навстречу старику.
Увидев Свон, Николас слез с коня, опустил на землю тяжелую суму и так и стоял истуканом, пока она не обняла его, уткнувшись лицом в широкую грудь. Он осторожно гладил большой ладонью по голове рыдающую девушку и шептал слова утешения, радуясь в душе неожиданной теплоте встречи.
Свон заметно поправилась за время его отсутствия, что ему необъяснимо нравилось. Она стала такой нежной, мягкой, светящейся изнутри.
С жалостью он выпустил ее из объятий. Совсем не стариковские мысли носились в его седой голове.
Свон вдруг почувствовав неловкость, застыдилась, опустив глаза вниз. Отошла на шаг:
– Не пропадайте надолго, пожалуйста. Мне было страшно, что вы не вернетесь.
Мысленно удивляясь себе, она гадала, почему Николас стал ей так близок? Одиночество подталкивало или ребенок заставлял искать сильное плечо?
Старик, сидя в своем кресле у очага, попивая красное вино после вкусного ужина, приготовленного Свон, не стал объяснять, почему задержался в городе. Он принес новости, которые надолго заняли соскучившуюся по совместным вечерам девушку.
Глава 20
В Лории происходили волнующие события. Жрецы, потерявшие возможность шантажировать королеву внучкой, не смогли заставить Беатрис Шестую отказаться от трона. И убить ее не решились, не находя выгоды в ее смерти из-за надежды выследить принцессу.
Внешняя изоляция с помощью расставленных магических ловушек, лишивших возможности открытия порталов, и прочное запечатывание всех тоннелей, сделали невозможным передвижение жрецов за пределы вулканической стены. Стало спорным, кто оказался заперт внутри жерла погасшего вулкана: старая королева или Камиль с его воинами?
Деревни, окружающие столицу, опустели. Крестьяне и горожане таинственным образом исчезали средь бела дня: взмывали в небо и растворялись в облаках. Вскоре в воздух начали взмывать коровы, козы, даже собаки. Жрецы бродили по брошенным домам в поисках съестного, злясь на командира, сидящего во дворце в сытости и достатке.
Но и Камиль испил чашу лишений сполна. В кратер вулкана перестала поступать вода. Сложная система акведуков однажды ночью оказалась разрушенной. Воинам грозила бы скорая смерть от жажды, но на их счастье обнаружились небольшие запасы воды в зимнем саду дворца. У бочек выставили дозор. Но как долго жрецы продержатся без воды? Весенние дожди как нарочно обходили стороной захваченную территорию.
Еще большее отчаяние охватило Бахриманов, когда они стали свидетелями битвы драконов, прибывших к ним наподмогу, с неведомым белым смерчем. Туши черных ящеров падали вниз, погребая под собой жрецов, разбегающихся в разные стороны от вида страшного зрелища. С неба, вместе с телами погонщиков, сыпались ледяные магические кристаллы.
Свон, в отличие от жрецов, знала, кто вступил в воздушный бой с черными драконами. Вот где пропадал Гри, всего лишь однажды навестивший ее в Окайро вместе с верной Трилли! Маленькая дракониха прыгала от радости вокруг Свон, сминая цветы, что первыми вылезли в саду после таяния снега.
– А как же бабушка? Выдержит ли она жажду и голод?
– Ей тайно передали Кольцо жизни, – успокоил Николас, видя, как Свон вертит на пальце свое. – А потом, она единственная надежда Камиля выбраться из ловушки. О, он отдаст ей последний глоток воды, я уверен.