Тайны темной стороны
Шрифт:
– Ты уверен, уважаемый, что именно Антарес приведет тебя к цели?
Я словно бы обернулся и спросил:
– Уж не хочешь ли ты показать мне дорогу?
– Нет, я знаю, ты не впервые на этой тропе, но Антарес 4 – дурная звезда и лучше бы выбрать для себя другой ориентир. Скажем – Джубба 5 … Она приведет туда же, но ее лучи куда менее зловредны…
– Ты знаешь звезды?
– Я учился,– ответил мой собеседник скромно.
4
Альфа Скорпиона
5
Дельта
– Чему и у кого? И как зовут тебя?
– Мое имя Акива, я сын Шимона – каменщика из Самарии.
– Сын каменщика знает звезды?
– Я сбежал из дома почти сразу после бар-мицвы 6 . Долго странствовал, изучал астрологию и магию, находясь в Александрии.
– Зачем ты идешь в Дамаск?
– Я хочу учиться алхимии. Говорят, там лучшие учителя. А ты, почтенный, я слышал, знаменитый лекарь?
– Нет, знаменит мой учитель, я же покамест лишь набираюсь опыта.
6
Термин, применяющиеся в иудаизме для описания достижения еврейским мальчиком религиозного совершеннолетия – 13 лет и один день.
– А зачем ты идешь в Дамаск?..
На этом эпизод снова обрывается.
И снова ночь или, вернее, утро, раннее утро. Акива где-то рядом. Он вещает медленно и размеренно:
– Звезда Альфард 7 подобна по своей природе Сатурну. Она зловредна и имеет отношение к ядам, отравлениям, убийствам. Человек, рожденный в то время, когда Марс соединился с Альфардом, может быть убит на войне или умереть от жара крови. Звезда Рас -Альгети 8 , соединившись с Сатурном, может способствовать возникновению болезней ног, соединившись с Луной, может указывать на острый, проницательный ум, и, таким образом, она благоприятна философам. Эта звезда может вызывать…
7
Альфа Гидры
8
Альфа Геркулеса
И опять обрыв, снова я прихожу в себя и ощущаю в полной мере тяжесть рюкзака и уже вполне реальную жару, выдавливающую из моей кожи последние капли влаги. Несколько сотен шагов, и – новое «включение»:
– Вот мы и пришли. Дальше наши пути расходятся. Ступай, я буду молить Аллаха, чтобы ты нашел хорошего учителя.
– А я буду молиться, чтобы сбылась твоя мечта, и ты бы узнал все лекарства, какие только существуют на земле.
Мы расстались на Торговой площади, он зашагал к мясницким рядам, а я направился в сторону Восточных ворот.
** ** **
В тот день мы познакомились во второй раз, почти четыреста лет спустя. Акива бен Шимон, так он по-прежнему себя называл, разумеется, вне системы гражданских отношений, как, оказалось, был очень-очень неординарен. Он невероятно глубоко понимал магию и астрологию, он разбирался в премудростях алхимических текстов и с легкостью пояснял для меня некоторые из них. Он ориентировался в каббале, словно это была алгебра начальных классов. И при этом мы дружили. Я не понимал, зачем я ему нужен? Он был намного старше, да и продвинулся значительно дальше меня. Всякий раз, когда я задавал ему вопрос по этому поводу, он лишь отмахивался:
– Брось, давай не будем отвлекаться. Я давно слежу за тобой и твоими работами, и мне нужна твоя помощь. Вернее сказать не мне, а одному человеку. Он очень болен и мы должны поставить его на ноги.
– Вряд ли я смогу больше, чем ты, – я лишь пожимал плечами, поскольку его заявление казалось более чем странным.
– Ты знаешь, грядут Большие Перемены. Наши Белые Луны находятся в точнейшем тригоне 9 по отношению друг к другу. Так что, нам стоит немного поработать вместе. Ты наверняка узнаешь что-то для себя новое, а я получу помощника,
9
Угол в сто двадцать градусов.
Я замечал, что он немного хромает, но никогда не спрашивал, что у него с ногой.
– Ну, хорошо, – ответил я тогда, – Ты можешь на меня рассчитывать.
Он как-то хитро улыбнулся, мол, «куда бы ты делся!»
Впрочем, скоро Акива показал мне того человека. Он был действительно очень болен и не будь рядом с ним моего странного друга, я бы, наверное, решил, что этот человек обречен.
Перепробовав все известные мне лекарства и методы и не получив ни малейшего результата, я уже зашел в тупик, и не знал что мне делать. Вскоре произошел случай, значительно подтолкнувший ход последующих событий. Находясь на пороге отчаяния, я решил прибегнуть к последнему средству – попытаться найти нужное мне лекарство в сновидении.
Нужное состояние, пришло довольно быстро. Почему-то в этом сновидении на мне была оранжевая рубашка, казавшаяся то ли неприятной, то ли просто странной. Я стоял посреди ржаного поля, как раз на дороге, пересекающей его посередине, почти как на картине Шишкина, только сосны там не было. По дороге, навстречу мне, быстро перебирая короткими ногами и несколько наклонившись туловищем вперед, шел низкорослый коренастый человек, почти карлик, одетый в какой-то темный балахон. Проходя мимо, он лишь мельком посмотрел в мою сторону, притом, что я его разглядывал с большим любопытством, лихорадочно пытаясь вспомнить, где мы виделись раньше. В тот момент, когда я уже видел его спину, странный человек, похожий на монаха вдруг резко повернулся и глянул на меня каким-то тяжелым, почти припечатывающим взглядом. Тут я его сразу и узнал.
Несколько лет назад он уже являлся ко мне в сновидении такого же рода, и почти в таких же обстоятельствах, пытаясь внести ясность в понимание некоторых трав. Также, как и тогда он, упершись пальцем мне в грудь, делая паузы после каждого слова, очень твердо заявил:
– Ты не там ищешь! Ему нужно не золото, а серебро! У него солнце где? В Водолее! А Луна? Неужто не помнишь? Тот-то! В Рыбах! В общем, серебро ему нужно, полученное из сурьмы! И опять, как тогда, он развернулся и пошел своей дорогой, довольно быстро превращаясь в точку, сливающуюся с горизонтом. Затем все стало расплываться, переходить в нечто совсем иное, что уже не имело никакого значения. Это была прямое знание, что бывает редко, и это, безусловно, следовало использовать. Я раздобыл сурьмы, и, выстроив печь в сарае одного моего старинного приятеля, принялся за делание. Однако на моем пути были сплошные неудачи. Серебро не просто не получалось, за все время я сотворил два взрыва такой мощности, что вообще чудом остался жив. Оба раза приятель ставил вопрос о моем изгнании, но, как в первом, так и во втором случае, его удавалось задобрить. Трансмутация зависала на второй фазе – альбедо – перехода олова в серебро, после чего следовал потрясающий по силе пиротехнический эффект. Акива молчал и меня это злило. Мне казалось, что он что-то скрывает, и я не раз высказывал свои мысли по данному поводу.
– Извини, но я и, правда, не знаю что делать. Мои трансмутации шли совершенно по-иному, и вообще я шел по пути превращения ртути и серы. Однако, даже не в этом дело. Глупцы говорят, что алхимия – это лженаука, но они ошибаются. Лженаука – это алхимическая технология, которую они и хотят видеть в алхимии. Ты же знаешь, что каждый маг, двигаясь по Пути и совершенствуясь, обретая новые посвящения, обязан на определенном этапе превратить неблагородный металл – в благородный своим собственным способом. Это уровень пятого посвящения… Однако посвящение дает не учитель и вообще не кто-либо из смертных. Его дает только Бог, и он направляет стопы человека на Путь Истинный и на этом Пути устраивает разные испытания. Выдержать испытание – это и значит обрести посвящение, поскольку понять что-либо, можно лишь обретя непокой. И так постоянно: вверх, постоянно вверх – до самых высот. Таким образом, ты уже, видимо, понимаешь, что трансмутации у всех разные, ибо у всех разные пути.