Тайны ушедшего века. Сенсации. Антисенсации. Суперсенсации
Шрифт:
Вот, к примеру, Жорж Сименон. О его русском происхождении написано достаточно. Но сейчас не об этом. Для почитателей его таланта, думается, будет небезынтересно узнать об одной версии его невероятной работоспособности. Сименон написал 193 повести под своим именем и свыше 200 — под разными псевдонимами. Он писал с удивительной легкостью — почти все его книги создавались в неполные две недели. Сименон добился огромного богатства, международной славы. Это было загадкой века — книга за две недели!
И вот, кажется, найдено объяснение невиданному феномену. Исследователи нашли связь между его блестящим литературным талантом
Гоголь? Что, и Николай Васильевич был донжуаном? Нет, речь пойдет о другом. О легенде, связанной с его смертью. Тут я должен разочаровать читателей — версия о похороненном заживо писателе не нашла документальных подтверждений.
Не нашла? А стихотворение Андрея Вознесенского? «Вскройте гроб и застыньте в снегу. Гоголь, скорчась, лежит на боку. Вросший ноготь подкладку порвал сапогу». Каждый студент в наше время знал.
Не зря я провел много солнечных летних дней в сырых московских книгохранилищах. И мне тоже не давала покоя легенда, столь широко распространившаяся в народе, что Гоголя похоронили в состоянии летаргического сна. Я изучил массу источников. Не поленился даже найти врачебное заключение. Да, оно довольно неопределенное. А что, если на него сильно повлияло завещание самого Гоголя? Врачи, очевидно, не захотели рисковать своей репутацией.
Завещание Гоголя? А оно что, было? Было. За семь лет до смерти писатель предупреждал: «Завещаю тела моего не погребать до тех пор, пока не покажутся явные признаки разложения. Упоминаю об этом потому, что уже во время самой болезни находили на меня минуты жизненного онемения, сердце и пульс переставали биться».
Как будто писатель и сам все предвидел. И тем не менее летаргического сна в момент смерти не было. Несмотря на то что при перезахоронении в гробу обнаружили скелет с повернутым набок черепом. Наверное, это и дало Вознесенскому повод написать свои мистические строки.
Что же было в действительности? Перезахоронение состоялось 31 мая 1931 года в связи с ликвидацией части некрополя у Данилова монастыря. Возле могилы было много литераторов — В. Лидин, Всеволод Иванов, В. Луговской, Ю. Олеша, М. Светлов. Так что они тоже видели необычную для покойника позу. А между тем ничего необычного в этой позе не было. Специалисты дали ей весьма прозаическое объяснение: первыми обычно подгнивают боковые доски гроба. Они самые узкие и непрочные. Крышка под тяжестью грунта начинает опускаться, давит на голову погребенного, и та поворачивается набок на так называемом атлантовом позвонке. При эксгумациях такие случаи встречаются довольно часто. Но Гоголь есть Гоголь. Всем были известны его мнительность, мистичность, вера в загробные таинства, не разрешенная до сих пор загадка смерти, сожжение рукописей, в том числе и второго тома поэмы «Мертвые души».
Он не воспользовался советами врача, перестал принимать у себя знакомых, оставался один по ночам при всеобщей тишине, проводил время в молитвах со слезами. Много постился. Силы его падали быстро
Кстати, и перезахоронение писателя породило новые суеверия. Пришедшие к его могиле литераторы не увидели тяжелого камня, напоминающего очертаниями Голгофу, и черного мраморного креста. Они куда-то исчезли. И только через два десятка лет камень с крестом появился… на могиле писателя Михаила Булгакова. Тогда-то и вспомнили булгаковскую фразу, которую он привел в одном из писем: «Учитель, укрой меня своей чугунной шинелью!»
Не буду, не буду. Тем более на ночь глядя. Хотя все объясняется просто: этот камень вдова Булгакова случайно обнаружила среди обломков в сарае гранильщиков Новодевичьего кладбища и, зная любовь покойного мужа к Гоголю, попросила перенести на его могилу.
А жаль все же, что рухнули красивые сказки! Увы, вера в чудо, трепет перед мистическими совпадениями, уверенность в исключительности своего, особого пути питали живительными соками не одно поколение советских людей. Что поделать, таковы уж особенности русского национального характера.
Глава 13
«ЗАГНАННЫХ ЛОШАДЕЙ» В САНАТОРИИ ЦК НЕ ПУСКАЮТ
Плутовская трагикомедия времен хрущевской оттепели и две эпистолярные истории эпохи раннего застоя
«Эх, самая залетная, светлая, высотная, песня пролетает с ветерком, эх, солнце разливается, песне улыбается Каганович — сталинский нарком!»
Эта песня давно забыта. Но когда-то ее пела вся страна. Особенно популярной она была среди железнодорожников — Лазарь Моисеевич Каганович был наркомом путей сообщения СССР.
При Сталине он занимал высокие посты — член Политбюро ЦК ВКП(б), 12 лет был секретарем ЦК, 20 лет — первым заместителем Председателя Совета Народных Комиссаров СССР. После полувекового пребывания в партии в 1961 году Хрущев исключил его из КПСС.
Опальному первому заместителю главы Советского правительства дали унизительно маленькую пенсию — 115 рублей 20 копеек. До 120 рублей не хватило документов — не собирал. Даже справку о ранении в годы Великой Отечественной войны в свое время не взял — и потерял эту ничтожную льготу. Последние годы доживал в комнатенке без балкона.
Описываемые события происходили в 1959 году.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Старая площадь. Кабинет заведующего отделом партийных органов
Бюро ЦК КПСС по РСФСР В. М. Чураева.
Чураев (просматривая почту).Чего только не пишут трудящиеся! Подожди, а это что такое? Без подписи? Хотя, кажется, резолюция руководства есть: «Тщательно проверить». (Углубляется в чтение.)Гм, серьезнейший сигнал. Лазарь Моисеевич Каганович сумел каким-то непонятным образом раздобыть путевку в дом отдыха. Да еще в какой — «Карачарово»! И отдыхал там с женой и ее братом. Непорядок. Ох, какой непорядок. Кто такой Каганович? Да никто! Участник антипартийной группы, разоблаченной на июньском Пленуме два года назад, выведенный из состава ЦК и его руководящих органов.