Тайны ушедшего века. Власть. Распри. Подоплека
Шрифт:
Впрочем, подобное, кажется, уже было, когда молодой революционер Лев Бронштейн взял себе фамилию Троцкого — охранника Одесской тюрьмы.
Завершая рассказ об этой удивительной истории, остается с грустью констатировать, что гениальный русский человек — это, как правило, не оцененное в свое время богатство, и то, что многого, конечно, уже не вернуть. Заметим, однако, что вспомнить — значит частично оплатить долг.
Глава 16
НЕВОЗВРАЩЕНИЕ ИЗ ИНДИИ
Пролог
18
Незамедлительно препровожденного в генсековский кабинет на пятом этаже главу украинских коммунистов Брежнев встретил приветливо. Задал пару-тройку формальных вопросов о состоянии дел в республике. Слушал невнимательно, было видно, что его занимают совсем другие мысли. И точно, отдав должное протоколу, вдруг сказал:
— Имей в виду, сегодня мы будем решать вопрос об освобождении Семичастного от должности председателя КГБ.
Шелест недоуменно уставился на генсека:
— А какая причина?
Брежнев поморщился, явно недовольный излишней любознательностью члена Политбюро. Ответил уклончиво:
— Много поводов к этому. Позже узнаешь все. Я пригласил тебя, чтобы посоветоваться, где лучше использовать на работе Семичастного. Мы не намерены оставлять его в Москве.
Ошеломленный новостью, Шелест снова повторил:
— А почему, какая причина?
Глава украинских коммунистов, причастный к смещению Хрущева в октябре 1964 года, отлично знал, какую роль сыграл в этом деле КГБ и его руководитель. Казалось бы, Брежнев ему лично должен был быть многим обязан, поскольку приход Леонида Ильича к власти без поддержки КГБ был бы весьма проблематичен. Никогда и нигде Брежнев не высказывал даже малейшего неудовольствия Семичастным.
— Я же тебе сказал, что позже все узнаешь, — почти с раздражением произнес генсек.
Шелест моментально прикусил язык. Если сам председатель КГБ попал под полное недоверие, надо держать ухо востро.
— Не хочется его и обижать сильно, — сказал Брежнев. — Может, ты что-нибудь предложишь? Где бы его можно использовать на Украине?
Шелест, которого прошиб холодный пот от мысли, что такая участь ждет каждого, кто в какой-то степени был причастен к приходу Брежнева на кремлевский трон, предложил должность первого секретаря Кировоградского обкома, где намечалась вакансия.
— Нет, на партийной работе его использовать нежелательно, — возразил генсек. — Давай другое предложение.
— Зампредом Совмина?
— Первым, — подумав, сказал Брежнев.
— Первых у нас два. Обе должности заняты.
— Это не преграда. Пиши записку в ЦК, учредим дополнительную должность первого зама.
Удовлетворенный тем, что
— До встречи на Политбюро, — произнес генсек, поднимаясь.
Заседание высшего коллегиального органа партии по новой моде, заведенной Брежневым, проходило в Кремле. После рассмотрения плановых вопросов генсек вынул из нагрудного кармана какую-то бумажку, посмотрел на нее и сказал:
— Позовите Семичастного.
По лицу вошедшего в зал председателя КГБ было видно, что он не знал, зачем его пригласили. Держался уверенно. Вопросительно взглянул на Брежнева, предполагая, наверное, что тот даст ему какое-либо поручение. Скользнул взглядом по непроницаемым, пергаментным лицам членов Политбюро.
— Теперь нам надо обсудить вопрос о Семичастном, — объявил Брежнев.
— А что обсуждать? — не понял вошедший.
— Есть предложение освободить вас от занимаемой должности председателя КГБ СССР в связи с переходом на другую работу, — разъяснил генеральный секретарь.
— За что? Это же неправильно! — пытался слабо протестовать Семичастный. — Это же…
— Много недостатков в работе КГБ, — оборвал его Брежнев. — Плохо поставлена разведка и агентурная работа!
— Но ведь меня по этим вопросам никто не проверял, — защищался Семичастный. — Со мной до этого дня по данному вопросу никто не разговаривал. Почему все это решается так скоропалительно?
Брежнев раздраженно ответил:
— А случай с Аллилуевой? Как она могла уехать в Индию, а оттуда улететь в США?
— Поездка Аллилуевой в Индию не санкционировалась органами КГБ, ее выезд состоялся вопреки нашим возражениям. Здесь были другие санкции, — парировал Семичастный.
Оправдания председателя КГБ принимали опасный характер, и Брежнев поспешил прекратить обсуждение вопроса, огласив постановление Политбюро об освобождении Семичастного от должности председателя КГБ:
— Семичастный назначается первым заместителем Предсовмина Украины. Вопрос этот с товарищем Шелестом согласован, они принимают его на Украину.
В наступившей тишине снова раздался голос Семичастного:
— У меня семья в Москве, к тому же я незнаком с этой работой… Прошу, если это возможно, оставить меня в Москве, предоставив работу.
На что последовал ответ Брежнева:
— Вопрос уже решен, и возвращаться к нему не будем.
Тут же Брежневым было внесено предложение об утверждении Андропова председателем КГБ. Для Юрия Владимировича этот вопрос, похоже, не был неожиданным. На Лубянку отправились Суслов, Кириленко и Капитонов — объявлять решение Политбюро. На следующий день в газетах появился указ о переменах в руководстве КГБ.