Тайны Васильков или мое нескучное лето
Шрифт:
— Слазить на чердак?
— Да. Вместе со мной, конечно.
— Ну, если постараться, можно найти. Хорошо, я постараюсь. Приходи.
Мы попрощались, и я направилась в дом, совершенно забыв обо всех страхах и беспокойствах. Я даже что-то напевала себе под нос.
Уже засыпая, я вспомнила, точнее никак не могла вспомнить, был ли сегодня утром накинут крючок на двери чердака. Ладно, неважно. Кажется, был. Я же несколько раз проходила мимо и смотрела на эту дверь. Если бы что-то было не так, я бы
Глава 8, в которой Катя пугается по-настоящему
— Что-то ты сегодня весь день носишься туда-сюда с таинственным видом, — сказала мне Белка, стоящая у калитки бабыгрушиного дома.
Я как раз возвращалась из магазина, с пакетами в обеих руках.
— С каким видом я ношусь? — переспросила я.
— С таинственным, — сказала Белка.
— Объясни, — потребовала я.
— Ну, не знаю. Просто по тебе сразу видно, что ты что-то задумала. То ли глаза у тебя слишком сильно блестят, то ли руками размахиваешь больше, чем обычно… А, может, у меня просто очень развита интуиция. Ну что, я права?
— Передай своей интуиции, чтобы ела больше фосфора, — сказала я и помчалась дальше.
— Значит, не скажешь? — спросила Белка у моей спины.
— Заходи в гости, сама увидишь, — прокричала я.
Ваня появился, когда солнце было в зените. Я уже успела переделать все свои утренние домашние дела и сидела в беседке, в своем любимом кресле, с книгой в руках.
— Доброе утро, — сказал Ваня.
— Утро? — я подняла одну бровь и посмотрела на него.
— Ну, день, — поправил себя Ваня. — Немного проспал. Сегодня тебя никто не беспокоил?
— Спала, как убитая, — сообщила я.
— Это хорошо. Ну что, приступим?
— Приступим, — согласилась я.
И мы полезли на чердак. На первый взгляд здесь все было так же, как и в прошлый раз. И на второй взгляд тоже. Ваня внимательно осматривал и ощупывал стены и пол, я бродила туда-сюда, не зная, на чем остановить взгляд.
— Сколько тебе лет? — неожиданно спросил Ваня.
— Я уже один раз обшарила весь чердак, — сказала я. — Несколько дней назад. И с тех пор здесь ничего не изменилось. Правда, тут есть одно место, куда я толком не заглядывала. Там очень темно и страшно.
— Где это?
— А вон там, — я показала рукой. — Там, за перегородкой, небольшой закуток. Совершенно темно, свет не попадает. Нужен очень-очень мощный фонарик.
Ваня хлопнул себя по лбу.
— У меня как раз есть такой. Я его принес, оставил у калитки, — он повернулся к выходу. — Размером с маленький телевизор, светит так далеко, что можно лунных человечков разглядывать.
— Ну, далеко-то как раз не надо. Там довольно тесно.
— Ну, понятно. Метра два-три, не больше.
Ваня задумался, стоя у перегородки.
— Двадцать один, — неожиданно выпалила я.
— Метр? — удивился Ваня.
— Год.
Ваня смотрел на меня и забавно хлопал глазами.
— Мне — двадцать один год. Ты спрашивал.
Ваня вздохнул с облегчением.
— А я уж думал…
— Что я чокнутая?
— Что я что-то недопонимаю. Двадцать один, значит. А я все думал: есть тебе восемнадцать или нет?
— А что — хочешь научить меня пить водку? Или продумываешь план соблазнения?
— Ну чего ты сразу кусаешься? Просто ты ведешь себя, как будто тебе лет четырнадцать. А выглядишь — максимум на семнадцать.
— Ладно, проехали. А тебе сколько лет?
— Двадцать пять.
— В армии был? — строго спросила я.
— Так точно, — по военному четко ответил Ваня.
— Женат? Дети есть?
— Нет…
— Образование? Привлекался? Родственники за границей?
— Может, ты анкету составишь, а я заполню?
— В следующий раз. А пока — иди за фонариком.
— Есть, командир.
— Я тут кое о чем подумал, — сказал Ваня, когда мы, наглотавшись пыли и не обнаружив ни одной стоящей улики, в том числе и в закутке, решили устроить перерыв с чаем и бутербродами.
— Да?
— Тут недалеко живет один человек, который мог бы нам помочь.
— Помочь в чем? Прогнать полтергейст? — хмыкнула я.
— Можно и так сказать, — медленно кивнул Ваня. — Только я бы лучше употребил слово «поймать». Мне так больше нравится.
— Полтергейст поймать нельзя. Он нематериальный, — объяснила я.
— Поймаем, тогда и разберемся, — сказал Ваня.
— А что за человек? Экстрасенс какой-нибудь?
— Гораздо лучше. Зовут его Степан Пантелеевич, а дом его примерно в двадцати километрах от Васильков. — Ваня поставил чашку с чаем на стол и уставился на нее в глубокой задумчивости.
Вот это новости! Неужели тот самый Степан Пантелеевич, возле которого в бабушкином блокноте нарисован глаз? Я во все глаза смотрела на Ваню и ждала продолжения. Но не дождалась.
— И что? — не выдержала я.
— Что — что? — спросил Ваня.
— Ты начал говорить про Степана Пантелеевича, который… не знаю что. Маг и волшебник?
Ваня пожал плечами.
— Я и сам толком не знаю. Но, когда один мой друг попал в очень непростую ситуацию, он ему здорово помог.
— Расскажи, — потребовала я.
— Как-нибудь в другой раз, — сказал Ваня.
Я уже собиралась обидеться или попытаться воздействовать на него другими запрещенными методами, но тут у калитки появилась Белка, и мне пришлось заглушить свое любопытство. Это было нелегко, так как любопытство — одно из самых труднозаглушаемых человеческих чувств.