Тайны Вечного города. Термы Нерона
Шрифт:
– Нет, – отмахнулся Феликс. – Чую подвох.
– У стражников фора, почти полдня.
– Все равно нет. Я теперь тебе не доверяю.
Туллия пожала плечами и, не говоря больше ни слова, вышла из комнаты.
Весь оставшийся день, почти всю ночь и большую часть следующего Фабий изводился сомнениями. Хотелось, причем сильно и беззаветно, верить оптимизму Туллии, но ситуация сейчас сложилась такая, что малейшая оплошность могла привести к катастрофе, гибели отца. Он, то порывался вновь пойти к Феликсу, но, уже оказавшись на пороге, в самый последний момент передумывал. Метался по атриуму и спустя десять минут уже хотел бежать к дяде Эмилию, узнать последние новости, но, сделав несколько шагов по улице, возвращался обратно. Бесцельно
Едва забылся, погрузившись в заботы, как в дверях показалась дочка Цинны. Взглянув в окно, Фабий обнаружил, что на улице начинает темнеть. На город опускался вечер.
– Отыскал, – хмуро улыбнулась Туллия. – Идем?
Он замялся, думая, как лучше поступить. Юная матрона удивилась, видя, что он не двигается с места:
– Кувшины и бочки тебе важней родного отца, торгашеская душонка?
Сконфузившись, Фабий, желая скрыть смущение, поинтересовался:
– И где он?
– В Субуре, в номере одной из гостиниц.
Услышав, где прячется Диодот, Фабий моментально пришел к решению.
– Нам не справиться троим…
– Четверым, – перебила Туллия. – Не забывай Варрона.
– Диодот – профессиональный убийца. Да и место, куда придется идти…
– Я прекрасно понимаю степень опасности. Что ты предлагаешь?
– Рассказать обо всем дяде Эмилию.
Дочка Цинны поджала губы, немного помялась и согласилась.
– Ты прав.
Забежав по дороге за Феликсом, они поспешили в караульное помещение стражников. Оно практически пустовало, лишь дежурный, да трое молодых, похожих друг на друга солдата, с заметно оттопыренными ушами и веснушчатыми лицами, видимо, братья, находились внутри.
– А где все остальные? – удивился Феликс. – Где папа?
Дежурный узнал его.
– Все тушат пожар.
– Говорят такого не случалось с того самого, прошлогоднего, – вступил в разговор один из братьев. – Я сам не видел, мне Постум рассказывал.
– Постум тот еще врун, – ухмыльнулся второй вигил. – Любит приврать.
Судя по довольным лицам стражники не жалели, что сидят без дела, а не борются с огненным бедствием. Выяснив, где искать дядю Эмилия они вышли на улицу. Окончательно стемнело, тусклые, мерцающие на легком ветру факелы и редкие светильники одиноко горели, окруженные со всех сторон царством ночи. Однако, по мере того, как они продвигались вперед, становилось все светлее. Вскоре вокруг них уже ярко вспыхивали отблески огненно-рыжих всполохов, сделалось жарко, воздух наполнился криками, руганью, воплями отчаяния и заглушающими их всех четкими приказаниями властного, уверенного голоса.
Горела целая улица, вернее, стоявшие вдоль нее высокие, доходные дома. Из окон вырывались узкие языки пламени, жадно лизавшие стены. С верхних этажей, до которых пожар еще не успел добраться, доносились просьбы о помощи, высовывались полураздетые жильцы, протягивали вниз, в сторону пожарных, сложенные в мольбе руки.
– Ужас, какой… – прошептала Туллия, отводя взгляд.
Фабий полностью согласный с дочкой адвоката содрогнулся. Стихия огня, неконтролируемая человеком, напоминала ему дикого, горящего желанием убивать зверя. Отогнав мрачные мысли, он поискал глазами дядю Эмилия. Тот стоял возле водонапорной колонки, подгоняя аквария, прилаживающего к ней насос. Остальные вигилы, держа в руках ведра, выстраивались в несколько цепочек. Рядом несколько человек растягивали широкие полотнища, центоны, смачивая их уксусом. Чуть поодаль работали спасатели, эмитулярии, расстилавшие на земле тюфяки, на которые должны были прыгать жители верхних этажей.
– Папа! – Феликс потянул начальника стражников за рукав туники.
– Ты что тут делаешь? – вскричал тот, увидав сына. – Марш отсюда! Мать узнает, вдвоем получим.
– Мы знаем, где Диодот, – стараясь перекричать, стоявший вокруг гул, громко сообщил Фабий.
– Наемник? Сириец? Замечательно. Справимся с пожаром, сразу им займемся. Теперь быстро уходите отсюда.
Фабий покачал головой. Судя по тому, что он видел, раньше утра пожарным не управиться.
– Вы не могли бы выделить несколько человек…
– С ума сошел? У меня каждый на счету. Людей катастрофически не хватает.
– В караульном мы видели четверых.
– Фабий, – Эмилий начал терять терпение. – Они нужны там. Вдруг еще что-то случиться. Обещаю, как потушим, сразу примемся за Диодота.
– Хорошо, – поняв, что упрашивать бесполезно, он отвернулся.
– Прости, – тихо произнес Феликс. – Уверен, ночью Диодот никуда не сбежит.
– Еще как сбежит, – заявила, молчавшая все это время Туллия. – У него билет на корабль. С минуты на минуту он отправится в Остию.
– И что ты молчала? – набросился на нее Фабий.
– Ты сам захотел идти просить помощи, – возразила та. – То была твоя идея.
Прикусив язык от справедливости ее слов, он спросил:
– А где Варрон? Он точно поможет нам?
– Караулит Диодота. Ты понял, наконец, что в этом деле взрослые нам не помощники и все приходится делать самим? Тогда идем и лично разберемся с негодяем. У меня, который час руки чешутся.
Глава двадцать шестая. Ночная Субура
Ночь окончательно опустилась на город, но улицы не превратились в пустынные и тихие, напротив, казалось, что столица, пережив вечернее затишье, очнулась, пробудившись от кратковременного сна. Привычно загромыхали колеса телег, нескончаемым потоком устремившись по мостовой. Принялись набирать силу веселые крики возбужденных гуляк, продолжавших отмечать праздник в честь богини плодородия и земледелия. Темнота, стерев большинство красок, превратила их в тусклые и невзрачные, окрасив белоснежные одеяния горожан в серое, наподобие выцветших саван. У большинства встреченных по дороге прохожих одетые на головы венки сбились набок, у многих и вовсе где-то потерялись.
– Мне не по себе, – тихо пробурчал Феликс. – Я ни разу там не был, но наслышан о том местечке. Папа почти каждый день рассказывает. То убьют кого-то, то ограбят, то побьют ради забавы или от обиды и разочарования, что нечего отобрать…
Субура, где скрывался Диодот, считалась одним из городских районов. Располагалась в низине между холмами Эсквилин, Виминал и Квиринал и слыла настоящими трущобами. Днем и особенно ночью ее узкие, тесные и ужасно грязные улицы наполнялись всякого рода сбродом, в том числе беглыми рабами и скрывающимися от правосудия преступниками. Пробираясь по кипящим, словно водоворот и таящим на каждом шагу опасность кварталам можно было столкнуться со злоумышленниками любой масти, запросто соседствующими здесь с мелкими торговцами, сапожниками, кузницами, ткачами и цирюльниками. Посторонний, не являясь местным жителем, заходя в этот криминальный район, никогда не был уверен, что вернется оттуда невредимым или хотя бы живым.
Туллия задумалась:
– Ты прав, – она остановилась. – В таком виде соваться в Субуру небезопасно.
– Я о том же, – воскликнул Феликс и тут же смутился и озадаченно поинтересовался: – И что будем делать? Ждать пока папа потушит пожар?
– Ждать времени нет, – моментально отреагировал Фабий. – Предлагаю такой выход.
И запустив руки в валявшуюся на обочине дороги грязь, принялся пачкать ею лицо и одежду. Туллия, вздохнув, последовала его примеру. Феликс немного поглядел на них и, кинув прощальный взгляд на чистую, недавно выстиранную тунику, присоединился к друзьям. Через несколько минут они выглядели, как самые настоящие замарашки, став похожими на беспризорников или детей, которых редко ждут дома. Грязные чумазые лица, покрытая пылью обувь, черные, по локти, руки, задубевшая от грязи одежда.