Тайны войны
Шрифт:
Просторный лифт опустил журналистов глубоко в недра земли. Казалось, что они спускаются в глубокую угольную шахту. Освещенным туннелем прошли не меньше мили. Несколько раз их обгоняли электрические вагонетки, встречались солдаты, едущие на велосипедах. От главного туннеля шли ответвления в стороны. В нишах лежали ящики, бетонные колодцы уходили кверху, под ними на площадках стояли легкие пушки. Стальные тросы готовы были поднять их на поверхность.
– Теперь вы согласны, что линия Мажино неприступна? – с торжеством спросил Бенуа. – Подземная крепость тянется до швейцарской границы.
Леон не ответил. Действительно, подземные сооружения могли
В офицерской столовой капитан как бы между прочим сказал:
– А вы слышали последнюю новость? Финны заключили мир с русскими.
– Что? – встрепенулся Жюль Бенуа. – Не может этого быть!
– Уверяю вас. Я еще вчера слушал радио.
– Тогда нам надо ехать в Париж. Это черт знает что такое!
На следующее утро журналисты были в Париже. В пригороде остановили машину у газетного киоска. В газетах сообщалось, что Эдуард Даладье подал в отставку. Формирование нового кабинета президент поручил Рейно. Они отошли от киоска. Леон усмехнулся.
– Ваши акции падают, месье Бенуа. Графиня де Порт не простит вам истории с Абетцом. Теперь она приходит к власти во Франции...
– Вам куда ехать? – не отвечая, спросил Жюль.
– Конечно, домой.
– Тогда завезите меня в редакцию.
У подъезда редакции они расстались. Жюль был рассержен и холоден.
Терзи бульварами поехал к себе. Шофер помог внести чемоданы. Чемодан Бенуа тоже пришлось оставить у себя. Симон Гетье, прощаясь, сказал:
– Месье Терзи, разрешите подарить вам монетку. На память. – Он протянул астурийскую монету, которой хвалился в дороге.
– Спасибо... Но она ведь не продается, – Леон улыбнулся, вспомнив, как обиделся Бенуа.
– Конечно, нет. Но это на память. Мы неплохо дрались в Испании. Не то что здесь. Странная война, месье Терзи! Русские, вероятно, воюют иначе.
Выпили по стакану вина – у Терзи нашлась бутылка в буфете. Симон уехал. Леон вылил в стакан оставшееся в бутылке вино, выпил. «Да, – подумал он, – странная война. Очень странная... За полгода „боевых действий“ во Франции английские экспедиционные войска потеряли трех человек!.. Странно!.. Впрочем, какое мне дело! Я только Свидетель...»
Терзи по свежим впечатлениям сел писать все, что он видел, – летопись для истории, как он любил говорить.
V
Семнер Уэллес, личный представитель американского президента, только что уехал от графа Чиано. Он посетил министра иностранных дел, перед тем как покинуть Европу. Оба предпочли встретиться в неофициальной обстановке. Это, кажется, дало свои результаты, Уэллес оказался приятным и понимающим собеседником. При всей своей молчаливости высказал много трезвых и здравых мыслей. Особенно по поводу Финляндии. Есть все основания полагать, что обстановка в Европе изменится. Италии это выгодно, – какой интерес позволять Гитлеру укреплять свои позиции! Муссолини и без того расстроен его стремительными успехами в Польше. За три недели ухватить такую добычу! От огорчений у тестя даже обострилась язва желудка.
Из разговора Чиано понял, какую цель преследуют американцы, послав в Европу личного представителя Рузвельта, – хотят сколотить единый фронт против большевиков. События в Финляндии для этого открывают новые перспективы. Уэллес надеется, что американцы станут во главе крестового похода против Советской России. Но Гитлер и Чемберлен, как и французы, сами хотят быть во главе. Каждый намерен извлечь побольше выгоды. Отсюда и начинается
Граф Чиано расхаживал по комнате, взвинченный и еще не остывший от встречи с американцем. Они нашли с ним общий язык. Нельзя нарушать равновесие сил в Европе. Если Гитлер слишком укрепит свое господство, это тоже опасно, но нельзя забывать о роли Германии как барьера от красной опасности, идущей с востока. Конечно, американцы, как и Гитлер, также хотят заработать на красной опасности. Кто же не хочет этого? Разве он, Чиано, откажется использовать выдуманный страх обывателей перед большевиками? Такой страх необходимо подогревать. Чиано так и делает.
Итальянский министр иностранных дел тонким нюхом, каким-то шестым чувством понял, что американский посланец покидает Европу несолоно хлебавши. В европейских столицах – в Лондоне, Берлине, Париже – его предложения не вызвали особого энтузиазма. Гитлер сам намеревался играть первую скрипку в Европе, французам и англичанам тоже не было смысла впрягаться в американскую колесницу. Они сами надеялись сторговаться с Гитлером, без посредства заокеанских маклеров. Нет, Уэллес безусловно явился не вовремя. Уезжает с кислым настроением. Тем лучше, – не потому ли он оказался таким сговорчивым? Чиано задумался над выгодами, которые можно извлечь из разговора с американским гостем.
Размышления прервала Эдда. Услышав, что Семнер Уэллес покинул их дом, она вошла в кабинет. Напомнила, что отец заедет сегодня вечером. Она звонила ему. У нее план, – может, удастся помирить его с матерью. Надо воспользоваться семейным торжеством. Донна Ракеле тоже собиралась приехать. Она так любит младшего внука!
Чиано соглашался с женой. Кларетта, любовница тестя, совсем обнаглела. Но едва ли сразу удастся убедить Муссолини. У Кларетты Петаччи одно преимущество – она молода, а донна Ракеле старая женщина. Это не в ее пользу.
Эдда расположилась в кресле. По всей видимости, надолго. Ей хотелось поболтать с мужем. Но Чиано не был расположен сейчас к праздным разговорам, сказал, что ему надо кое-что записать в дневник. Эдда ушла, недовольная. Чиано понял это по тому, что она стала пощелкивать пальцами. Верный признак. Ничего, помирятся вечером.
Проводив жену, Чиано сел за тетрадь в сафьяновом переплете. Дневник так и остался лежать на столе после ухода Уэллеса. Чиано был столь откровенен с гостем, что прочитал ему несколько страничек из дневника. Здесь имелся прямой расчет – показать, что он не во всем согласен с тестем. Американец заинтересовался.
– Ваши записи, – сказал он, – имеют большую ценность. Хотите, я помогу вам издать их в Штатах? Конечно, не сейчас, предположим, через десять лет. Могу подписать контракт, – хотите, сто тысяч долларов?
Семнер Уэллес был бизнесменом. Чиано уклонился от сделки. Придет время – получит и больше.
Внимание американца особенно привлекла запись о встрече с финским послом. Чиано записал в середине декабря, вскоре после начала войны в Финляндии:
«Принял финского посланника. Он поблагодарил за моральную помощь. Просил оружия, специалистов. Я ответил, что мы, итальянцы, не возражаем. Несколько самолетов уже отправлено, но я выразил сомнение, разрешит ли Германия доставлять вооружение через свою территорию. Посланник ответил, что это его не тревожит. Вопрос урегулирован, тем более что Германия сама снабжает финнов оружием, в частности трофейным, захваченным в Польше и Испании».