Тайные операции ВЧК
Шрифт:
В квартире Фриде нашли 50 тысяч рублей. Засада, оставленная в квартире сотрудниками ВЧК, вскоре задержала участника шпионской группы, бывшего чиновника московской таможни П. М. Солюса. Как оказалось впоследствии, это и был агент «№ 26».
Пойманный с поличным Фриде сознался в том, что он состоит на службе у американского разведчика Каламатиано и по его поручению собирает сведения об экономическом, политическом и военном положении Советской республики.
Среди знакомых Сиднея Рейли оказалась сотрудница ЦИК Ольга Старжевская, которой он дал 20 тысяч рублей на покупку обстановки и содержание квартиры, где намеревался устроить конспиративную явку. Через Старжевскую он рассчитывал получать сведения о работе советских учреждений. Рейли поддерживал близкое знакомство с заведующим автомобильным складом Московского военного округа Трестаром, который предоставлял
Таковы были результаты первых дней расследования. Я. Х. Петерс отмечает: «Было арестовано около 30 человек, но, за исключением брата и сестры Фриде и еще нескольких лиц, против которых были все данные, обвиняющие их в шпионаже, против остальных арестованных прямых улик не было» [100] .
Французское и английское правительства, западная печать подняли шумную кампанию протеста против нарушений советским правительством правил дипломатической неприкосновенности. В отместку англичане без всяких оснований арестовали в Лондоне представителя РСФСР М. М. Литвинова и его сотрудников.
100
Пролетарская революция, 1924, № 10, с. 26.
Арест М. М. Литвинова заставил советское правительство вновь задержать Р. Локкарта в Москве. Народный комиссар по иностранным дедам Г. В. Чичерин 7 сентября 1918 г. заявил иностранцам: «Дипломатические и военные представители Англии и Франции пользуются своим званием для организации на территории РСФСР заговоров, направленных к захвату Совета Народных Комиссаров с помощью подкупа, и агитации среди войсковых частей к взрыву мостов, продовольственных складов и поездов. Данные… устанавливают с несомненностью тот факт, что нити заговора сходились в руках главы английской миссии Локкарта и его агентов. Равным образом установлено, что здание английского посольства в Петрограде фактически было превращено в конспиративную квартиру заговорщиков… Поэтому правительство РСФСР поставлено в необходимость создать для лиц, уличенных в заговорах, такие условия, при которых они были бы лишены возможности продолжать… свою преступную, с точки зрения международного права, деятельность».
Далее народный комиссар от имени советского правительства заявил: «Все интернированные представители английской и французской буржуазии, среди которых нет ни одного рабочего, будут немедленно освобождены, как только русские граждане в Англии и во Франции и в районах оккупации союзных войск и чехословаков не будут больше подвергаться репрессиям и преследованиям. Английские и французские граждане будут иметь возможность немедленно покинуть территорию России, когда эту же возможность получат российские граждане в Англии и во Франции. Дипломатические представители той и другой страны, и в том числе глава заговорщиков Локкарт, одновременно будут пользоваться возможностью возвращения на родину…» [101]
101
Международная политика новейшего времени в договорах, нотах и декларациях. М. 1926, ч. II, с. 170, 171.
Пока шла дипломатическая переписка, многие из заговорщиков-дипломатов (в том числе французский генеральный консул Гренар, генерал Лавернь и другие) укрылись в помещении нейтрального норвежского посольства и отсиживались там. За ними было установлено наблюдение.
Однажды сотрудники ВЧК задержали гражданина, который пытался проникнуть в норвежское посольство. Задержанный предъявил паспорт на имя студента С. Н. Серповского. В действительности это был разыскиваемый американский агент Ксенофонт Каламатиано. Его доставили в ВЧК.
Петерс и Кингисепп во время допроса Каламатиано обратили внимание на его массивную трость и решили ее осмотреть. Внутри ее они обнаружили массу записок, шифровок и расписок в получении денег. В трости Каламатиано оказалась тайная шпионская канцелярия. Необходимо было лишь выяснить, какие фамилии скрываются под номерами, которые находились на расписках в получении денег. Таких номеров было до тридцати [102] .
Каламатиано, убедившись в том, что он окончательно провалился,
102
См.: Пролетарская революция, 1924, № 10, с. 26–27.
Действуя заодно с союзными разведчиками — Сиднеем Рейли и Вертимоном — и прикрываясь вывеской американских коммерческих фирм, а когда нужно, и поддельными документами, Каламатиано вербовал для службы в американской разведке людей, которые за плату поставляли сведения об экономическом, политическом и поенном положении Советской республики. В эту шпионскую сеть входили: его ближайший помощник А. В. Фриде, бывший генерал-майор А. А. Загряжский, бывший чиновник московской таможни П. М. Солюс, бывший полковник Генерального штаба Е. М. Голицын, студент университета А. К. Хвалынский, журналист Д. А. Ишевский, служащий Центропленбежа [103] Л. А. Иванов, бывший офицер А. В. Потемкин и другие.
103
Центральная коллегия по делам пленных и беженцев при Народном комиссариате внутренних дел.
Представление о характере сотрудничества Каламатиано со своими осведомителями и о моральном облике последних дает, между прочим, найденное при обыске у Каламатиано письмо агента Ишевского, адресованное Каламатиано. «С первых же ваших слов я заключил, — писал Ишевский, — что „фирма“ и „условия транспорта“ есть не что иное, как маска, прикрывающая политическую и военную разведку. В этом направлении я стал вести наблюдения во время моей командировки. Но каково было мое удивление, когда я, но возвращении в Москву, узнаю от вас, что в моих услугах не нуждаются. Получили то, что было нужно, и дали гроши, которые получают курьеры теперешних министерств… Человек в надежде на будущие перспективы рисковал многим, сидел под арестом, работал… И за все — 600 рублей и „уходи вон!“. Нет, к своим секретным агентам другие государства так не относятся, и в полном сознании своей моральной правоты… я требую восстановления справедливости. Я свое требование — получить 4500 рублей — готов поддержать имеющимися в моем распоряжении средствами» [104] .
104
Правда, 1918, 20 октября.
Полученные при расследовании дела о заговоре Локкарта данные не давали все же полного представления о подрывной деятельности «союзных» послов против Советской России. Впоследствии стали известны и другие факты.
Судебный процесс по делу Локкарта
В конце ноября — начале декабря 1918 г., когда политическая обстановка в стране в значительной мере смягчилась, состоялся судебный процесс по делу о раскрытом ранее заговоре Локкарта.
Перед судом Верховного революционного трибунала предстали 24 обвиняемых, из них четырех — Локкарта, Гренара, Сиднея Рейли и Генриха (Анри) Вертимона — судили заочно, так как Рейли и Вертимону удалось скрыться, а Локкарту и Гренару Советское правительство разрешило выехать на родину.
Бывший глава английской миссии при Советском правительстве Локкарт и бывший французский генеральный консул Гренар обвинялись в том, что они, вопреки международному праву и обычаю, использовали свое положение для создания в России контрреволюционной организации, в задачу которой входило разрушение железнодорожных мостов и путей сообщения, чтобы вызвать в стране волнения на почве голода, а затем, пользуясь недовольством масс, при помощи подкупленного командования некоторых латышских частей свергнуть советское правительство.