Тайные операции Второй мировой. Книга о военной разведке. 1944 год
Шрифт:
Обстановка в Нью-Йорке и других городах, где ему приходилось встречаться со своими агентами, была крайне напряженной.
Агенты Федерального бюро расследований и военной контрразведки уделяли особое внимание охране всех объектов, связанных с реализацией программы американского атомного проекта «Манхэттен инжиниринг дистрикт». Лица, которые подозревались в связях с левыми организациями США, под благовидными предлогами лишались допуска к секретной информации и отстранялись от работы.
«Ахилл» знал о том, что его источник в студенческие годы придерживался левых политических взглядов, некоторое время был связан с компартией. Разведчик понимал,
Постоянные ограничения, осторожность и контроль за своими действиями давались «Ахиллу» с большим трудом. Такое психологическое напряжение мог выдержать лишь молодой и здоровый человек. Что же придавало стойкости «Ахиллу», здоровье которого было подорвано в тюрьме и в ссылке в Сибири? Несомненно, Артур Александрович обладал исключительно сильной волей и непоколебимой убежденностью в правоте дела, которому он посвятил свою жизнь.
На каждой встрече разведчик учил Кэмпа осторожности и предусмотрительности. «Ахилл» и сам принимал чрезвычайные меры предосторожности, что и позволило ему доставить в Нью-Йорк большое количество фотопленок, образцы урана, бериллия и тяжелой воды. Можно сказать, что он передвигался по территории США с «атомной бомбой» в кармане.
Разведчик, понимал, что находится на грани провала. Однако сознательно шел на большой риск. В мае, июне и августе Кэмп передал «Ахиллу» еще около 1500 страниц закрытых материалов. Темпы работы в лаборатории были очень высокими. Американские специалисты уверенно продвигались к намеченной цели — созданию атомной бомбы. Москва регулярно получала информацию о ходе работ. Об этом свидетельствует еще один документ.
В дополнение к № 036 сс от 26 июня 1944 г. направляю вам добытые агентурным путем совершенно секретные материалы научно-исследовательских учреждений США по вопросу использования энергии урана для военных целей и связанных с этим разработкам атомного уран-графитового котла и другой аппаратуры.
По получению этих материалов прошу сообщить оценку, а также перечень вопросов, требующих дальнейшего освещения...
Приложение:
1. Материалы — на 3869 листах;
2. Опись — на 7 листах.
Начальник ГРУ Красной Армии генерал-лейтенант Ильичев 8 августа 1944 года».
В сентябре Кэмп на встречу не прибыл. Разведчик не смог увидеть его и в октябре. «Ахилл» понял, что с его «Другом», так он называл Кэмпа, что-то случилось, но что именно, он не знал и не имел возможности установить причину прекращения связи.
В ноябре «Ахилл» вынужден был обратиться за помощью к «Эскулапу». Он попросил своего проверенного агента посетить город, где жил и работал Кэмп, и выяснить, что произошло с ученым.
Прошло еще несколько дней. Наконец «Эскулап» сообщил, что их общий знакомый тяжело болен и находится в госпитале. Какой-то еще малоизвестный медицине недуг приковал его к постели, и надежды на быстрое выздоровление нет.
Кэмп, как и другие ученые, еще не знал, что работа с радиоактивными веществами опасна для здоровья человека. Не знал об этом и военный разведчик Артур Адамс, перевозивший образцы урана в карманах своего пальто...
За годы пребывания на нелегальном положении вдали от жены и друзей, которых он оставил в Москве, «Ахилл» привык к одиночеству. Но оно было условным — он всегда чувствовал надежную руку Центра, руководившего его работой.
Так было и в тот обычный ноябрьский вечер 1944 года, когда главный резидент военной разведки в Нью-Йорке вызвал «Ахилла» на встречу. Они встретились на конспиративной квартире. «Мольер» поздравил «Ахилла» с днем рождения и передал ему наилучшие пожелания от Директора.
Разведчик был очень обрадован, когда получил короткую записку от жены. Она сообщала из Москвы: «25 октября мы праздновали твой день рождения, насколько могли сделать это весело в твое отсутствие. Я дала обед для нескольких старых друзей с цветами и вином... Мы пили за твое здоровье, за победу над фашистами. Все было очень приятно, но было бы во много раз лучше, если бы ты сам в этом участвовал. В следующем году все будет иначе...»
Ахилл передал жене свое письмо, в котором, в частности, сообщал: «Дорогая Дот, сегодня мне исполнилось 59 лет. Мне хотелось бы, чтобы следующий день рождения я встретил в СССР. Я надеюсь, что я приеду еще до него... Основания для такой надежды есть. Сейчас главное — война. Победу одерживают наши войска — и это самое важное...»
Теплые, добрые слова из Москвы от самого близкого и любимого человека были для него, уставшего от напряженной работы вдали от Родины, глотком живой воды.
Артур Адамс очень любил Дороти Кин. Эти два необыкновенных человека познакомились в середине двадцатых годов. Подружились. В 1930 году в Берлине был зарегистрирован их брак.
Доротея, родившаяся 1 мая 1898 года в американском городе Бостон, знала несколько иностранных языков, любила театр, книги, увлекалась живописью. С 1921 года она проживала в ^Москве и работала в московской конторе газеты «Нью-Йорк тайме».
Когда Артур Александрович находился в нелегальной командировке, она жила в Москве. В годы войны, когда немцы рвались к советской столице, по указанию руководства Разведуправления Д. Кин была эвакуирована в город Фрунзе. В 1943 году она вернулась в Москву и ожидала приезда мужа. Сотрудники Разведуправления Красной Армии оказывали ей всяческую помощь. Она получала 1000 рублей в месяц (а это были большие по тем временам деньги), улучшенный продовольственный паек и в зимнее время — дрова, специально нарезанные по размеру печи в квартире Адамса.
«Мольер» сообщил «Ахиллу» о том, что Директор предоставил ему исключительное право вербовать агентов, имеющих доступ к атомным секретам, без санкции Центра. Такое право начальник ГРУ предоставлял очень редко и только тем разведчикам, которые пользовались его особым доверием.
Подробно обсудив дополнительные возможности получения документов по атомной проблеме, разведчики покинули конспиративную квартиру. Было около 12 часов ночи. В такое время в чреве железобетонного Нью-Йорка очень неуютно. Разведчики растворились в густой пелене нью-йоркской ночи словно привидения.