Тайные поручения
Шрифт:
— И что? — не унималась приспешница. — У меня вон татарские корни. Так я русских вроде не угнетаю и дань с них не собираю.
Видимо, у Алены пошел своего рода откат. За все то время, пока она молчала. Бедная-несчастная. Теперь будет болтать без умолку.
— Еще как угнетаешь, — ответил я ей. — Просто, как и золотоордынцы этого не понимаешь. Все, замяли, — отрезал я, заметив, что Алена собралась спорить. — Поехали уже. Тут больше делать нечего.
— Куда? — спросил Лео.
— В Подворье. Хочу показать эту вещицу Степану Филипповичу.
Мы выбрались
Неужели люди Святослава будут выносить все артефакты ручками? Не проще ли было взять на Слово нескольким кощеям, а потом выгрузить уже куда надо? Или Великий Князь никому не доверяет? Я подумал еще об этом секунды три, а затем мысленно плюнул на все. Это уже не мои проблемы.
Можно, конечно, пообижаться на Святослава. Он поступил действительно не по-пацански. Только это будет контрпродуктивно. Тут все просто — он государь, я поданный. Обидеться можно, разобраться нет. Да и обиды ни к чему не приведут. Надо просто пережить этот момент и сделать правильные выводы.
А вот зонт меня заинтересовал. Шестеренка слегка торчала из-под собранного купола, поэтому я крутил ее, каждый раз довольствуясь сухим щелчком. А еще чувствовал, как внутри артефакта замер старый хист. Промысел напоминал мне воды старого, застоявшегося болота. Да, это не уберплюшка, с помощью которой можно завалить крона. Однако и подобная штуковина может пригодиться, если ее правильно применить.
К артефактору я не зашел, а буквально вбежал. На мое счастье, народу у Степана Филипповича не было. Сам он сидел за стойкой и показывал что-то своему подмастерью. Правда, как только я ворвался в его лавку, сразу же замолчал.
— Степан Филиппович, здрасьте.
— Не здрасьте, а здравствуйте. В приветственных словах заложен серьезный смысл, молодой человек. И важно понимать это.
Не в духе, что ли? Похоже на то. Хорошо бы понаблюдать, он всегда такой или у артефактора настроение портится, только когда я прихожу? К человеку так иногда относятся, когда на него с самого начала возлагают большие надежды, а тот берет и жиденько обделывается. Видимо, мои подозрения оказались не беспочвенны. Потому что артефактор нехотя вышел из-за стойки, сложил руки на груди, встав в закрытую позу, и спросил.
— Что на этот раз?
Я даже на мгновенье сам нахмурился. Одно — это зависеть от человека, с которым ты ничего не сможешь сделать. От того же Великого Князя, например. Но за свои же собственные деньги получать плевки в спину — удовольствие ниже среднего.
Мне даже действительно пришло в голову извиниться, откланяться и уйти. Что до Трубки… Так Степан Филиппович не единственный артефактор в городе. Думаю, можно будет найти других. А если те поймут, что смогут переписать копию с записок Морового, так меня с руками оторвут.
Однако именно в этот момент взгляд
Вот никогда не понимал такого пренебрежения от тех, кто получает довольно среднюю зарплату, но искренне презирает обычных людей. Хотя у артефактора на это хоть небольшое моральное право было. Он действительно занимал серьезное место под здешним солнцем.
Тем приятнее было видеть, как он вытянулся в струнку при виде зонта.
— Мне тут Великий Князь штучку одну подарил, — небрежно сказал я. — Но она поломанная.
— Позвольте, — протянул руки артефактор.
Если бы Алена видела, как Филиппович обращается с зонтом, то точно бы назвала его фетишистом. Артефактор так гладил вещицу, как я не каждую девушку ласкал. Мне в какой-то момент стало даже неудобно присутствовать при происходящем.
— Небольшие дефекты, но в целом ничего серьезного, — ответил он. — Но какова работа! Так сейчас уже не делают.
— Почему? — удивился я.
— Как бы это сказать, не рентабельно. Долго, дорого, а настоящего ценителя найти едва ли удастся. Сейчас стараются побыстрее и побольше наштамповать однодневок, а вот подобного, штучного экземпляра, работающего во всех мирах, не встретить.
— Сколько вы возьмете, чтобы починить этот зонт?
— Пятьсот. Ладно, только из-за того, что мы хорошие приятели, — при этих словах я чуть не рассмеялся. — Четыреста.
Я покачал головой. Назови артефактор даже любимую цифру тракториста, я бы не согласился.
— Извините, Степан Филиппович, это слишком дорого, — ответил я. И протянул руку, намереваясь забрать зонт.
— Назовите свою цену, — отпрянул он, словно боясь возвращать мне артефакт.
— Сто… — начал я, но увидев искренний ужас в глазах собеседника, добавил, — пятьдесят монет, не больше.
— Пусть так, — с тяжелым сердцем согласился артефактор.
— И я буду присутствовать при починке. Это ведь не столь долгий процесс?
Вот теперь я попал точно в цель. По всей видимости, Степан Филиппович очень сильно хотел остаться наедине с вещицей. Явно для того, чтобы понять, как устроен зонт. Сам же говорил, штуковина старая, так сейчас уже не делают.
Что забавнее всего, он теперь и заднюю дать не мог. Вот умею я бесить людей.
Кстати, было вообще побоку, что обо мне думает артефактор. Я с ним детей крестить не собирался. И он заинтересован во мне не меньше, чем я в нем. Ведь когда-нибудь мне удастся достать чертежи Морового. Поэтому ему до поры до времени придется терпеть понаехавшего в град на Неве. Нет, Филиппыч, конечно, попытается стричь меня, как овцу, но и я не совсем дурачок.