Тайные страсти принцессы Джеллы
Шрифт:
— Я отказываюсь, и так будет всегда.
— Вы недоверчивы, Мария, и мои искренние чувства принимаете за обман. Я согласен связать свою судьбу с вашей по всем обрядам вашей веры на всю жизнь. Ваша религия не разрешает многоженства, и я по одному вашему слову отошлю всех женщин своего гарема. Вы видите, Мария, что моя любовь непритворна… Я не лицемерю, когда говорю, что горю желанием назвать вас моей единственной женой.
— Вы же знаете, что это невозможно! — возразила Мария.
— Почему?
— Потому что мое сердце принадлежит Джорджу Малькольму.
— Он умер!
— От вашей руки, не так ли?
— Какая разница? Соперник устранен!
— Если Джордж Малькольм жив — я его невеста, если он мертв — я его вдова! — пылко проговорила Мария.
— Не надо в ваши годы хоронить сердце: оно еще оживится, и вы его отдадите мне.
Мария пожала плечами.
— Я не умею превращать ненависть в любовь.
Эти слова привели раджу в негодование. Лицо его покраснело, он выпрямился и прокричал хриплым, дрожащим от гнева голосом:
— Ты пренебрегаешь мной, безумная, берегись!
— Я не боюсь вас, — проговорила Мария, — меня охраняет Бог.
— Ты забываешь, что находишься в моих руках!
— Нет, я помню об этом. Но вы находитесь в руках Божьих.
— Я умоляю тебя, в то время когда могу приказывать! — закричал он. — Я унижаюсь… остерегайтесь, Мария.
— Чего мне бояться, раджа? Вы можете меня убить, но любви вы от меня не добьетесь!
— Да, я убью вас, если вы будете и дальше сопротивляться!
— Ну так убейте! Смерть станет для меня благодеянием. Я буду благословлять вас, Дургаль-Саиб. Смерть соединит меня с Джорджем.
Раджа был ошеломлен. Однако, оправившись, он спросил:
— Значит, между моей любовью и смертью вы выбираете…
— Смерть! — отвечала молодая девушка. — Поверьте, я на самом деле готова к этому.
— Так пусть исполнится ваше желание!
Мария начала мысленно молиться, ожидая, что Дургаль-Саиб поразит ее кинжалом, находящимся у него за поясом. Но ее ожидания не сбылись. Раджа приблизился к столу и позвонил. Занавеси распахнулись, и вошла Минда с подносом в руках.
— Поставь все это на стол и удались.
Служанка выполнила приказание.
Раджа пристально взглянул на Марию, и она выдержала этот взгляд. Поэтому он прямо приступил к делу. Приблизившись к столу, раджа наполнил стакан жидкостью из флакона.
— Выпейте это! — обратился он к Марии.
— Это яд? — спросила она.
— Да, но вы можете еще подумать… Приказывайте, и ваша жизнь станет счастливой.
Мария взяла стакан и залпом осушила его.
— Я теперь свободна! — с торжеством сказала она, бросив стакан к ногам Дургаль-Саиба. — Вы убили меня, убили моего жениха… Будьте прокляты, Дургаль-Саиб!
XV. НАПИТОК
Прошло несколько секунд. Марии казалось, что ее сердце замирает и смертельный холод охватывает тело. Дургаль-Саиб внимательно смотрел на нее, и его губы временами кривились от насмешки.
— Вы отравляете мои последние минуты! Не смотрите на меня так, дайте мне умереть спокойно, — умоляла Мария.
— Умереть! — с насмешкой сказал раджа. — Вы считаете, что умрете? Полноте!
— Я не могу понять, что со мной. Я слышу вас, но ничего не понимаю. Что вы сказали?
— Желая умереть, вы попали в расставленную мной ловушку.
— Что же еще? — спросила Мария с ужасом.
— Искусно приготовленная ловушка. Вы выпили не яд. Этот напиток вызывает бессилие. Душевное бессилие! Пройдет еще несколько минут, и вы в полной памяти и рассудке будете принадлежать мне, совершенно не сопротивляясь. Ваша ненависть не поможет вам, и вы даже без какого-либо насилия с моей стороны будете моей. Думаете ли вы о сопротивлении, гордая девушка?
Мария вскрикнула, пораженная услышанным. Она была в отчаянии. Затем попробовала не верить происходящему, бороться против непреодолимого, бежать без оглядки.
Раджа не противился ее попыткам, он был уверен в себе.
И в самом деле, Мария не сделала и двух шагов, как остановилась. Ей показалось, что мраморные плиты пола ускользают из-под ног. Она все еще боролась с собой, но страшное физическое и нравственное оцепенение, предсказанное Дургаль-Саибом, овладело ею. Руки ее как плети опустились вдоль тела, глаза стали неподвижными.
Она перестала думать. Она превратилась в какую-то статую из плоти и крови.
Раджа с выражением торжества на лице взял Марию на руки и положил ее на диван. Мария не произносила ни слова и не оказывала никакого сопротивления.
Если бы из ее глаз не текли слезы, ее можно было бы принять за мертвую.
Дургаль-Саиб сделал шаг назад и, бросив на жертву взгляд, полный сладострастия, сказал:
— Теперь ты моя, Мария Бюртель, и ни боги, ни люди не вырвут тебя из моих объятий!
— Лжешь, Дургаль-Саиб! — раздался голос, и в комнату ворвался Джордж Малькольм с кинжалом за поясом и револьвером в руке.
Дургаль-Саиб остолбенел.
— Джордж Малькольм!
— Да, Джордж Малькольм, и он вырвет из твоих рук жертву!
— Или сам станет жертвой! — закричал раджа. — Ты ворвался в мой дворец и погибнешь здесь, Джордж Малькольм!
Дургаль-Саиб уже хотел было позвонить, но Джордж прицелился в него, сказав:
— Малейшее движение с твоей стороны, и я буду стрелять. Ты будешь мертв прежде, чем кто-либо войдет сюда.
Рука раджи опустилась.
— Так-то лучше! — заметил Джордж.
— Вы хотите моей смерти…
— Вы сами не верите в это, — перебил его Джордж. — Убийства могут совершать только такие твари, как принцесса Джелла и раджа Дургаль-Саиб. Я пришел за Марией Бюртель.