Тайные стражи империи
Шрифт:
«Нет, не могу! Мне нужно срочно в город. Чем скорее мы поймаем убийцу Вари, тем быстрее я вернусь домой!», – категорично заявила девушка. Родители больше не стали с ней спорить.
Попрощавшись с матерью и отцом, Агата подошла к Лыскову и тихо поблагодарила его за проведённый обряд. «Пустяки, сударыня!», – махнул рукой Иван Андреевич.
«Куда же вы теперь направитесь?», – поинтересовалась девушка.
«Завтра приедет мой кучер с экипажем. Я отпустил его в Н-ск по делам.
Как только он приедет, сразу поеду в Санкт-Петербург. У меня там важные дела. После
«Обязательно!», – кивнула Агата.
На обратном пути в город все мысли Агаты были сосредоточены на том, как бы скорее доехать. До города оставалось совсем немного.
Вдруг, Агата вскрикнула от боли. Амулет стал, нестерпимо горячим и обжигал нежную кожу девушки. А ещё Агата почувствовала, что убийца где-то рядом. Теперь, она точно знала, что ей это не показалось. Заметив беспокойсво Агаты, Игнатов, настороженно спросил у неё, что произошло.
«Прикажите кучеру гнать, что есть мочи, а сами пригнитесь», – шепнула ему девушка. Игнатов, не задавая больше вопросов, приказал Савве гнать, изо всех сил. Тот стал нахлёстывать лошадей. Кони прибавили ходу. В это время за деревьями мелькнула тень. Агата и Игнатов дружно пригнули головы.
Как только они пригнулись, над их головами просвистели пули. Сергей
80
Васильевич выхватил револьвер, и, выстрелил в ответ. Тень исчезла за деревьями, а пуля Игнатова врезалась в ствол сосны, вырывая щепки. Громко каркнул потревоженный стрельбой ворон. Савва, трясущимися руками вцепясь в вожжи, нахлёстывал лошадей. Те неслись галопом.
Игнатов несколько раз порывался соскочить с экипажа и преследовать душегуба. Агата удерживала его, объяснив, что это бесполезно, и, что злодей уже далеко. Нехотя, Игнатов подчинился. Когда девушка прикоснулась к амулету, тот уже был холодным. А ещё Агата с удивлением разглядывала свою кожу на груди. На ней не было ни следа ожога.
Наконец, приехали в город. Когда все трое зашли в полицейский участок, их встретил Аристарх Петрович. Очевидно, по их лицам, он понял, что в дороге что-то случилось. Он сделал знак, чтобы они немедленно прошли за ним в его кабинет.
«Ну, и что же произошло?», – скрестив руки на груди, поинтересовался Аристарх Петрович.
«В нас стрелял убийца, когда мы подъезжали к городу по дороге, проходящей через лес. К счастью не попал. Я стрелял в ответ, и, тоже мимо. К сожалению, поймать его нам не удалось», – отчитался Игнатов.
«Да где там поймать! Только и видели его! Хорошо ещё, что лошади у нас резвые. Так и понеслись, когда я стал их нахлёстывать, а не то была бы беда!», – поддержал его кучер.
«Вы очень хороший кучер, Савва! К вам вопросов нет. Я вас больше не задерживаю! Игнатов и Агата пусть останутся», – сказал Новосильцев. «Понимаем!», – серьёзно ответил Савва, и, попрощавшись, вышел из кабинета.
«А я ведь вас предупреждал, Агата, что поездка домой очень опасна. Слава Богу, все живы. А если бы с вами что-нибудь случилось? Что бы я сказал вашим родителям?», – строго отчитал девушку Аристарх Петрович.
«Вот, что Сергей Васильевич! Не спускайте с неё глаз. Будете лично охранять Агату! Вот так, сударыня!», – распорядился он.
«Аристарх Петрович, я смогу описать лицо убийцы!», – произнесла Агата.
«В самом деле, Агата? Вы видели его, когда он стрелял в вас?», – живо поинтересовался Аристарх Петрович.
«Нет, он прятался за деревьями. Дело в том, что в деревне один хороший знакомый моих родителей, и мой, совершил обряд, который помог мне увидеть лицо убийцы», – объяснила Агата.
«И кто же этот человек? Я его знаю?», – поинтересовался Новосильцев. «Иван Андреевич Лысков, доктор», – ответила девушка.
«Я о нём кое-что наслышан, приходилось и встречаться. Ему можно доверять», – задумчиво произнёс Аристарх Петрович. «Итак, сударыня, вы можете описать лицо убийцы. Отлично! Я пришлю к вам художника!», – распорядился Новосильцев.
На следующий день, в полицейский участок пришёл художник, чтобы со
81
слов Агаты нарисовать портрет злодея. Это был молодой человек, лет двадцати высокий, нескладный, коротко стриженный, в стареньком сером костюме.
«Знакомьтесь, Геннадий Кузовлёв. Сын моих знакомых. Учится в Санкт-Петербургской академии художеств. Между прочим, лучший на курсе. Настоящий талант. Приехал на каникулы к родителям. Любезно согласился
мне помочь», – отрекомендовал его Новосильцев.
«Аристарх Петрович, вы меня захвалили», – засмущался парень
«А ты не смущайся, я правду говорю!», – улыбнулся Аристарх Петрович, похлопав его по плечу. «Ну, что ж! Не буду вам мешать!», – заявил Новосильцев и удалился.
Художник приступил к работе. Сначала он внимательно выслушал описание Агаты, затем начал работать. Геннадий быстро и сноровисто сделал набросок карандашом, и, вскоре, работа была закончена.
С листа бумаги, как живой, на Агату смотрел убийца. Она узнала это худое лицо, прямой нос, большие чёрные, горящие гневом глаза, в беспорядке свисающие вихры тёмных волос и чёрную густую бороду.
«Потрясающе!», – захлопала в ладоши Агата. «Да вы талант, несомненный талант!», – восторженно сказала она, и, побежала звать Аристарха Петровича.
На портрет убийцы тут же пришли посмотреть Новосильцев, Великанов и Игнатов. Все были в восхищении талантом Геннадия.
«Ну, брат, удивил! Я знал, что ты способный живописец, но настолько! У меня прямо мурашки по коже!», – произнёс Аристарх Петрович.
«Да, портрет силён! Уж теперь, этот голубчик от нас не уйдёт!», – многозначительно заявил Великанов. «Вашими бы устами, Игнат Петрович, да мёд пить!», – усмехнулся Новосильцев. Геннадий стоял пунцовый от похвалы. «Совсем мы смутили юношу», – засмеялся Новосильцев.
Вскоре, Геннадий попрощался, взяв с Аристарха Петровича обещание
поужинать в доме его родителей.
После его ухода Новосильцев, Великанов и Агата обратили внимание, что Сергей Васильевич продолжал молча стоять возле портрета, пристально вглядываясь в лицо злодея. Он словно застыл перед изображением, пытаясь, что-то вспомнить. «Что с вами Сергей Васильевич? Вы узнали убийцу?», – насторожился Аристарх Петрович.