Тайные стражи империи

Аралова Надежда

«Знала! Он сам мне рассказал. Я мол, говорит, конфеты взял, в счёт того, что мне Тарасов недоплатил. Ну, выгнал он меня, не беда. У нас много денег скоро будет. Это, откуда же, спрашиваю. Молчит. Верни, говорю, в магазин всё что взял, повинись перед Тарасовым, может, простит. А он и говорит, нет у меня ничего. А куда же ты краденное дел, спрашиваю. Молчит. Ну, я на него, понятное дело, накричала. Сказала, что не хочу, чтобы мой сын был вором, что сама

отдам последние деньги Тарасову за конфеты. А ночью Тимошку убили», – закончила свой невесёлый рассказ Клавдия.

«А скажите, нет ли у вас знакомых, которые сдавали бы комнату?», – вдруг неожиданно спросил Аристарх Петрович.

«Как не быть. Родственница покойного мужа, бабка Секлестина сдаёт», – ответила Клавдия. «Да, ведь какая жадная. Заламывает втридорога, а за что? Стыдно сказать. Сами комнатки маленькие. На стенах краска облезлая. В углу койка железная, да посерёдке стол деревянный. Даже шкафа нет. Только и хорошего, что дом в центре находится. Тут недалече. А детям моим хоть бы когда кулёк конфет, когда дала!», – с возмущением сказала Клавдия.

«А далеко ли отсюда она сдаёт комнаты?», – насторожившись, поинтересовался Новосильцев. «Да, на углу улицы», – удивлённо ответила Клавдия.

«А показать сможете?», – спросил Аристарх Петрович.

«Да смогу, конечно. А только, зачем вам? Вы человек богатый, грамотный, такие комнаты снимать не будете. Не в гнев вам будет сказано, лучше бы убийцу искали», – поджав губы, ответила Клавдия. «А мы, как раз, Клавдия Васильевна и поедем, сейчас убийцу брать», – пояснил Аристарх Петрович.

«Ну, коль так, то я готова, дом покажу, только долго с вами быть не могу! У меня похороны, дел много», – сказала Клавдия, и вглазах её заблестели слёзы.

В это время в дверь кабинета тихонько постучали. Это была Агата. Клавдия с интересом посмотрела на девушку, в её глазах читался вопрос, что делает тут эта девчонка.

«Ей вы можете доверять, как мне. Это наш сотрудник», – пояснил Новосильцев. Клавдия растерянно посмотрела на Аристарха Петровича. Такого она не ожидала, чтобы девушка, почти ребёнок была сотрудником полиции!

Агата между тем подошла к Клавдии, и, заглянув ей в глаза, сказала: «Вы

107

вчера потеряли сына. Его убили. Я чувствую в вас много боли. Вы вините себя, что накричали на него. Думаете, что если бы не ругались с ним, то, возможно, он был бы жив. Это не так. Судьбой ему предначертано было погибнуть. Вашей вины тут нет никакой. Я помогу вам избавиться от боли, если захотите». Клавдия молча кивнула. Агата положила ей свои ладони на голову и попросила закрыть глаза. Клавдия подчинилась. Спустя минуту, она открыла глаза и удивлённо сказала: «И вправду, вроде полегче стало».

«Вот и хорошо!», – произнесла Агата, убирая ладони с её головы, и,

стряхивая кисти рук.

«Ну, что ж, нам следует поторопиться!», – взволнованным голосом произнёс Аристарх Петрович. «Думаю, мне надо ехать с вами!», – твёрдо заявила Агата.

«А почему, дочка, ты не спрашиваешь, куда мы собираемся ехать?»,

изумлённо спросила Клавдия.

«Её зовут Агата, и, я думаю, что чем меньше вы будете сейчас задавать вопросы, тем лучше!», – ответил Клавдии за девушку Аристарх Петрович.

«Едем! Нужно поспешить!», – с тревогой заявила Агата.

До дома Секлестины доехали за несколько минут. Новосильцев, Великанов и Игнатов были предельно сосредоточены. Они напоминали тигров, выслеживающих добычу, и, готовящихся к прыжку. У каждого из них был револьвер. Агата почувствовала, как её амулет начал жечь ей кожу. «Это даже хорошо! Значит, убийца где-то рядом и мы нашли его убежище», – подумала она.

Но через некоторое время, амулет перестал нагреваться. «Опоздали!», – расстроено произнесла Агата. Все обернулись на неё. «Надеюсь, что нет!», – ответил Игнат Петрович. Новосильцев и Игнатов с сомнением посмотрели на Великанова.

Когда подъехали к дому, Аристарх Петрович приказал Клавдии и Агате остаться в экипаже. Агата лишь пожала плечами. Аристарх Петрович осторожно постучал в дверь. По бокам застыли Великанов и Игнатов, готовясь ворваться в дом.

«Кто тама?», – раздался надтреснутый старушечий голос.

«Открой, бабка Секлестина! Мы от Клавдии. Фабричные. Хотим у тебя угол снять», – крикнул Аристарх Петрович. «А чего ж вам Клавка свой угол не сдала?», – спросила бабка.

«Да у неё места мало. Не протолкнуться! Мы люди мастеровые. Нам отдых нужен. А там дети кругом. Мал, мала, меньше. Бегают, кричат. Какой уж тут отдых. Да ты бабуль не сомневайся, мы люди степенные, не пьём, платить аккуратно будем», – заявил Новосильцев.

«Да ведь у меня дороже будет!», – сообщила Секлестина.

Ничего, договоримся!», – ответил Аристарх Петрович.

Заскрипели дверные засовы, и, взору Новосильцева предстала ветхая старуха в старой вязаной кофте. Из-под грязного платка, выбивались седые космы. Лицо было вытянутым, морщинистым и худым. Небольшие серые

Конец ознакомительного фрагмента.